Кристина Рихтер - Зима, которой не было (СИ)

— Хочу поскорее увидеть тебя в платье, — нетерпеливо добавил собеседник.

Я вспылила:

— С чего ты взял, что это будет платье?

— Потому что я уже купил его. Заеду в половине шестого. Нарисуй себе лицо покрасивее, и не придавай происходящему большого значения.

— Ты купил мне платье? — единственное, что интересовало меня, однако Артем уже бросил трубку. Он всегда так поступал, когда я собиралась атаковать его расспросами или негодованием.

В общем, пары часов мне вполне хватило, чтобы превратить сонную бледную физиономию во что-то симпатичное. Выпрямленные волосы блестели, придавая моему лицу совершенно иной вид: я будто похорошела баллов на пятьдесят из ста. Понятия не имею, видела ли себя вообще хоть раз такой. Акиншев точно не видел, иначе не удивился бы так сильно.

— Ева… — полушепотом произнес он, едва я отворила дверь. Я понравилась ему. Определенно понравилась. Правда, горделивый парень сделал все возможное, чтобы этого не выдать. — Я же просил нарисовать лицо покрасивее, а не другую девушку.

— Прости, — отшутилась в ответ я. — Сегодня ей придется идти с тобой.

Артем подтащил меня к себе и, даже не закрыв входную дверь, приник губами к моим. Я наслаждалась поцелуем три секунды, ровно до тех пор пока не вспомнила, что пользовалась помадой.

— А, черт…

Пришлось инстинктивно отстраниться и тут же броситься к зеркалу, чтобы проверить, все ли в порядке.

— Я съел твои губы? — невинно поинтересовался Артем, протягивая мне крупный бумажный пакет.

— Я бы позволила съесть не только их, — отозвалась я, краешком пальца стирая размазанную помаду, — но скоро придет мой папа.

— И нам вообще не до этого, — понимающе добавил парень. — Это то платье, которое я купил. Кстати, где твой отец?

Я переняла пакет из рук Артема и, обняв его, холодного и ароматного, шепнула на ухо:

— Ушел решать проблемы со своей лицензией психиатра.

— Надеюсь, — отозвался Акиншев, лизнув мою щеку, — его скилл по промыванию мозгов пригодится, чтобы пробить бюрократическую машину.

Я усмехнулась, кивнула и заглянула в пакет. Его дно устилала матовая тонкая ткань. Я коснулась ее рукой, ощутив нежность натурального шифона. Тут же я нырнула на кухню и, не тратя время, сбросила с себя всю одежду, чтобы облачиться в наряд. Я еще не смотрелась в зеркало, но уже ощущала себя настоящей герцогиней тьмы.

— Черное, серьезно? — поинтересовалась я, выйдя на обозрение. Артем расстегнул куртку и сполз на пол в ожидании. Взглядом он скользнул по моему телу, от самых неприкрытых щиколоток до горящих глаз — от этого стало даже немного не по себе. Да, отдаваться страсти дело одно, но такое откровенное глазение…

— Хороним мое школьное прошлое. Надеюсь, этих людей я никогда больше не увижу.

Стеша заверещал из комнаты, будто подтверждая его слова.

Я провела ладонью по плечу, желая еще раз убедиться, как прекрасна ткань. Темное платье с шифоновыми рукавами и закрытым горлом казалось немного старомодным, но в то же время оно было явно мне к лицу. По душе пришлась и его длина: колени почти закрыты и видны лишь через тонкую полоску идеально-черного кружева.

— Ты прекрасна, — улыбнулся Артем.

Стоит ли говорить, что его улыбка для меня дороже всего, что я имею?

***

К месту встречи мы прибыли как раз вовремя. Артем пояснил, что главная зачинщица мероприятия — бывшая староста — не пожалела денег на то, чтобы собрать всех вместе. Без умолку он болтал о школьных годах, которые казались ему необыкновенно далекими, и людях, с которыми он когда-то сидел в одном кабинете. Лично я плохо знала своих одноклассников, что совсем не удивительно: за десять лет я сменила несколько школ, и каждый раз запоминать всех было все утомительнее и утомительнее. А судя по тому, что Артем всю жизнь учился в частной школе, где в классе было не больше пятнадцати человек, сильно напрягать память ему не пришлось.

— Приехали, — произнес Акиншев, глазами выискивая место для парковки.

Я окинула взглядом одиозное застекленное здание, мимо которого как-то проезжала на автобусе. Здесь располагалось нечто вроде местного клуба, где критерием отбора была материальная состоятельность.

Тем временем Артем заглушил авто и серьезно взглянул на меня. Я приподняла брови в ответ: мне не нравилось то, как он смотрит. Неудивительно, что за этим последовало предупреждение, которое из его уст звучало вполне серьезно:

— Не придавай всему большое значение. Эта встреча — фарс. Поешь, выпей, держись рядом. Постарайся никому о себе не рассказывать…

— Мы как парочка спецагентов, — подбодрила парня я, и тот расслабленно выдохнул. Его губы тронула улыбка, а ладонь потянулась к моей щеке. Я лукаво улыбнулась и добавила: — Только не щипайся.

— А если ущипну? — дерзко выпалил он и уже потянулся к моим губам, как краем глаза заметил машину, которая пыталась заехать на парковку. Артем замер, отстранился, а затем произнес, словно мы отправлялись на расстрел: — Пойдем.

Я выскользнула из автомобиля и хлопнула дверью так, что удостоилась взгляда, внушающего вину. Акиншев явно нервничал. По пути он рассказывал мне, что многие одноклассники свалили в Москву насиживать приплаченные места в тамошних универах, кто-то отправился за границу и только единицы вроде него остались здесь. В Артеме мне нравилось то, что он не был азартен и тщеславен — довольствовался тем, что ему нравилось, не повышал стандарты из чувства гордости, не гнался за мнимым успехом. Мне была по нраву эта его легкая апатичность, которая сочеталась с моей. Возможно, поэтому мы и сошлись.

Через несколько минут мы оказались в помещении, обставленном по-мещански пошло. Золотистые шторы и люстры странной формы, совершенно не сочетающиеся с интерьером, забавляли и раздражали одновременно. Как оказалось, кроме клуба здесь располагались отель и ресторан. Наивно было полагать, что такое внушительное здание отдано под одни лишь танцульки.

Раздевшись и миновав консьержку, на лифте мы поднялись на третий этаж. Зуб даю, что руки Артема подрагивали, когда он зажимал кнопку. Я кинула мимолетный взгляд в зеркало и едва не замурчала от удовольствия — мне казалось, что мы очень сочетаемся. Особенно в данный момент: его алая бабочка была в тон моих губ и подошв неудобных «лодочек». Судя по дресс-коду и месту, эта самая староста любила разгуляться.

— Удачи, — улыбнулся парень, потрепав меня по волосам. Я дернулась, прямым взглядом напоминая ему о собственной прическе. Он тут же махнул рукой и только хотел сказать что-то еще, как двери лифта отворились. Мы оказались на этаже, где нас, наверное, уже ждали.

По сути, в мероприятии не было ничего страшного, но моя ладонь отчего-то вспотела. Акиншев почувствовал это, сжав пальцы так, что стало немного больно. Наверное, он хотел меня успокоить, но вышло как всегда.