Дебби Макомбер - Рождественские письма

— Что случилось? — вскричал Уин, наступая ей на пятки.

У него буквально отвисла челюсть, когда он увидел, чем заняты девочки. Они добрались до его туалетных принадлежностей, разбросав их по полочке рядом с раковиной. К.О. вдруг поняла, что жужжание бритвы заглушали мелодичные звуки «Спокойной ночи».

— Что это вы делаете?

— Мы делаем стрижки, — объявила Зара. — Хочешь, мы и тебя подстрижем?

Два часа спустя, в 10.30., Зоуи и Зара спали в своих кроватках. Это достижение далось им очень нелегко. После нескольких сказок девочки, наконец, уснули. К.О. на цыпочках вышла из комнаты и как можно тише закрыла за собой дверь. Уин выглядел не менее измученным, чем она.

В холле К.О. наткнулась на несчастного Зеро. Бедный пес почти полностью лишился шерсти. Он смотрел на К.О. снизу вверх и дрожал. У Зорро осталась половина шерсти. Левый бок йоркширского терьера был подстрижен до того, как К.О. сумела отнять у племянницы бритву. Прошлой зимой Зельда связала для собачек крошечные свитера, которые К.О. отыскала и с помощью Уина нацепила на терьеров. По крайней мере, им будет теплее, хотя, похоже, песикам новая одежка пришлась не по вкусу.

К.О. уселась на диван рядом с Уином, а собаки примостились у их ног. Глубоко вздохнув, она уставилась в потолок. Уин был на удивление молчалив.

— Я сама сейчас с удовольствием улеглась бы в постель, — пробормотала она, собрав остатки сил.

— Когда вернутся твои сестра и зять? — прилагая невероятные усилия, спросил вконец измученный Уин.

— Зельда сказала, что они вернутся к трем.

— Так поздно?

К.О. не могла сдержать улыбку. Все произошло именно так, как она надеялась. Ей даже не придется спорить о его теории свободного ребенка, поскольку он сам убедился в ее несостоятельности.

Распрямив спину, К.О. предложила послушать музыку.

— Они ведь не проснутся, правда? — спросил Уин, когда она поднялась, чтобы поставить другой диск. Очевидно, его нисколько не привлекала перспектива разбудить близнецов.

— Надеюсь, что нет.

К.О. отыскала сборник рождественских мелодий, которые подарила Зельде два года назад, и включила проигрыватель. Зазвучали песни в исполнении популярных артистов. Улыбнувшись Уину, она приглушила звук. По комнате мягко разлился бархатный голос Джона Денвера, поющего «Радость мира».

Уин выключил торшер, так что теперь комнату освещали лишь огоньки на елке. Настроение было приподнятым и в то же время умиротворенным.

Впервые за много дней они остались вдвоем. К.О. больше не думала о происшествии с отцом Уина и проделках близнецов.

Уин закинул руки на спинку дивана, а К.О. придвинулась к нему ближе и положила голову ему на плечо. Все, что им теперь было нужно, — это бокал вина и пара нежных поцелуев. Музыка и мерцающие рождественские фонарики окутывали комнату флером романтики. Должно быть, это ощущал и Уин, потому что повернулся к ней и обнял. К.О. уже собиралась закрыть глаза в ожидании его поцелуя, как вдруг уловила сбоку какое-то движение.

Она вскрикнула.

По полу бежала мышь.

Перепугавшись до полусмерти, К.О. вырвалась из объятий Уина.

Он резко выпрямился.

— Что это?

— Мышь. — К.О. терпеть не могла мышей. — Вон там, — вскрикнула она, прикрывая рот рукой. Она увидела, как мышь юркнула под елку.

Уин вскочил.

— Я вижу ее.

Очевидно, что и Зеро тоже, потому что песик разразился звонким тявканьем и устремился к елке. А следом за ним и Зорро.

К.О. забралась с ногами на диван и обхватила колени руками. Это было невероятно глупо и не менее избито, так бояться маленькой мышки. Но она боялась. И хотя голос разума убеждал ее, что мышь безвредна, это не помогало.

— Ты должен выкинуть ее отсюда, — хныкала она, не в силах совладать с нарастающей паникой.

— Я поймаю ее! — крикнул Уин и нырнул под елку, опрокидывая ее.

Ель ударилась о дверь, украшения покатились в разные стороны. Собаки кинулись прочь. К счастью, свет не погас, потому что вилка электрической гирлянды не выскочила из розетки.

К.О. не в силах выносить того, что происходило, закрыла глаза. Она подумала, на что способен Уин, если сумеет загнать мышь в угол. Мысль о том, что он убьет ее прямо в гостиной сестры, казалась ей невыносимой.

— Не убивай ее! — воскликнула она и убрала ладони от лица.

Уин стоял на четвереньках, пристально глядя на нее.

Мышь метнулась по полу в ее сторону и забилась под диван, на котором сидела К.О.

Зеро и Зорро промчались следом, бешено лая.

К.О. завизжала и вскочила. Не зная, что делать, она переступала с одной подушки на другую.

Зеро насколько мог далеко просунул голову под диван. Зорро метался по ковру. А К.О., как ни старалась совладать с собой, в конечном счете принялась подпрыгивать на диване, вопя в малодушном страхе. Ее уже не волновало, разбудит она девочек или нет, ведь где-то у нее под ногами притаилась живая мышь. Она представляла, как грызун пробирается в диван.

И лишь представив это, К.О. перепрыгнула через подлокотник и плюхнулась на пол, едва не наступив на Зеро. Во время этого замечательного прыжка она утянула за собой лампу, но, к счастью, сумела схватить ее, прежде чем та упала на пол и разбилась вдребезги. Поставив лампу на стол, К.О. включила ее, и по комнате разлился неяркий и спокойный свет.

А тем временем Барри Манилов вполголоса напевал «Двенадцать дней Рождества».

По-прежнему стоя на четвереньках, Уин медленно двинулся по ковру к дивану и перевернул его. Обезумевшая мышь вырвалась на свободу.

И помчалась прямо к К.О.

Та пронзительно завизжала.

Зеро залаял.

Зорро бесстрашно помчался вдогонку за зверьком.

К.О. снова завизжала и схватила корзину, в которой Зельда хранила свое вязанье. Она высыпала содержимое корзины на пол и, повинуясь скорее инстинкту самосохранения, чем голосу разума, накрыла пустой корзиной мышь.

Уин с удивленным видом замер на полу.

— Ты поймала ее!

Собаки окружили корзину, обнюхивая ее со всех сторон. Зеро царапал ковер.

Перепутанные нитки и вязальные спицы Зельды валялись на полу, но, похоже, К.О. ничего не испортила. Затаив дыхание, К.О. пристально смотрела на корзину, не зная, что делать дальше.

— У нее коричневый хвост, — пробормотала она.

Уин кивнул:

— Я тоже заметил.

— Я никогда раньше не видела мышей с коричневыми хвостами.

— Это африканская бурохвостая мышь, — со знанием дела заявил Уин. — Я смотрел про них документальный фильм.

— Африканские мыши в США. — Она задумалась, знает ли об этих грызунах Ветеринарная служба.

Уин опять кивнул:

— Вот и я о том же.

— И что нам теперь делать? — Поскольку Уин знал об этих грызунах больше, чем она, К.О. взглянула на него в поисках поддержки.