Дарья Волчек - Зашей мое сердце (СИ)

Пока я лежала в реанимации, ко мне никого не пускали. Кроме мамы. Маркусу и Петьке законы были не писаны. Одному по статусу, а другому просто так. Мои друзья, Марго и Стас, конечно, возмутились, но после моих объяснений, что они могут натаскать инфекций - успокоились. И бесконечно разговаривали со мной по телефону в ожидании встречи.

Я очень надеялась, что мы подружимся с моим новым органом. К сожалению, я была в курсе, что даже с пересаженным сердцем я не смогу дожить до старости. Но старалась об этом не думать. И надеялась на лучшее.

На третий день меня посадили на велотренажер, и Елена Владимировна была очень удовлетворена результатами. И вообще, она была крайне довольна, что я семимильными шагами иду к выздоровлению. И хвалила меня за мои старания на занятиях.

Через семь дней меня перевели из реанимации в обычную палату. К счастью, в одноместную. В который раз я подняла руки к небу и возблагодарила то, что работаю здесь. Не я улечься на своей новой, широкой (!) кровати, не успела медсестра пришлепнуть к моей груди последний датчик от системы наблюдения за сердечным ритмом, как в палату ворвалась моя бедовая подружка. Растрепанная, с горящими глазами и огромным пакетом в руках.

-Элли, - завопила она. Медсестра поморщилась и поспешила выйти из палаты. Марго показала ей вслед язык и шлепнулась рядом со мной на стул.

-Тише, ну что ты кричишь, - рассмеялась я.

-Я просто так соскучилась по тебе. Эл, ты очень похудела. Одни глазища остались. И у тебя наконец-то появились те самые скулы, о которых ты так мечтала. Но ничего, тетя Марго тебя быстро откормит, - и она принялась вытаскивать из пакета всевозможные баночки и контейнеры.

-Стоп, стоп, Маргоша, остановись...

-В смысле остановись? - она замерла с очередной баночкой в руке и непонимающе уставилась на меня.

-У меня особая диета, - на слове "особая" я непроизвольно скривилась. - Боюсь, мне нельзя все то, что ты мне принесла.

-Не вкусная, да? - сочувственно спросила она. - Жаль. Я так старалась, готовя тебе все это.

-Ты можешь скормить это Стасику. Думаю, он будет совсем не против. Кстати, про Стасика. Где этот охламон?

-У него очередной важный проект, - закатила она глаза. - Он просто живет на работе. Но обещал, что это будет нечто грандиозное. Даже сказал, что пригласит на презентацию. Ты лучше расскажи, как ты? Что врачи говорят?

-Говорят, жить буду, - я улыбнулась. - И это главное. Но до конца жизни буду сидеть на имунносупрессорах. Плюс постоянная физическая нагрузка. Но знаешь, это даже в плюс. А самое плохое из всего этого, я не знаю, когда выйду на работу. Из больницы меня выпишут недели через две. И Маркус уже сказал свое железное слово, что жить я еду к нему. А это значит вечный контроль. Но это не самое плохое. Самые опасные после пересадки - это первые три месяца. То есть, получается, работать мне никто не даст. Ну и реабилитация длится не менее полугода. В общем, как-то так, - развела я руками.

-Знаешь, - задумчиво сказала подруга, - это и к лучшему. Тебе что сейчас самое важное? Сохранить свое сердце как можно дольше. И тебе надо всеми силами пытаться это сделать. Так что, Эл, не жалуйся, а лучше порадуйся, что Маркус у тебя такой крутой и заботливый док.

-Да я не жалуюсь. Просто, боюсь, он меня вообще нафиг выгонит отсюда.

-Как это выгонит?

-Ну, не разрешит работать вообще. Я же зачахну без этого, ты же знаешь.

-Элеонора, я думаю, что твой Маркус не будет делать так, чтоб тебе было плохо. А если тебе плохо без медицины, то получается, он не будет у тебя ее отбирать. Поверь мне.

Разговор с подругой мне придал некоторой уверенности. Потому что она была права. Маркус бы не стал что-то делать мне назло или во вред. Я была в этом абсолютно уверена.

Еще через неделю мне сделали первую пункцию и подтвердили, что сердце прекрасно приживается и никаких отклонений от нормы не наблюдается. Да и вообще, все дико удивлялись тому, как быстро у меня заживает шов, и что нет никаких осложнений. Иногда, перед тем как уснуть меня грызла мыслишка, что все это затишье перед бурей, но я отгоняла ее всеми силами.

***

Прошел уже месяц после пересадки, но Елена Владимировна все никак не решалась меня выписывать домой. Перестраховывалась. Я пришла после занятий ЛФК и преспокойно сидела в кресле, читая книжку на планшете. Услышав стук открывшейся двери, я подняла глаза и улыбнулась. Это был Маркус. Только какой-то странный. Его стальные глаза смотрели на меня так серьезно, что я даже немного испугалась.

-Что случилось? - спросила я, откладывая планшет в сторону.

Он без слов подошел ко мне, сел на подлокотник кресла и заглянул в мои глаза.

-Элеонора, - начал он, откашлявшись. - Эль...

-Маркус, что случилось? - я испуганно схватила его за руку. Он был такой сосредоточенный, такой серьезный, что я приготовилась к самому худшему.

-Эль, ты же знаешь, я тебя люблю. Очень люблю.

-Ну, если честно, первый раз слышу, - я заставила себя улыбнуться.

-Да? - он запустил пальцы в мои волосы, слегка их растрепав. - Кхм, возможно. Черт, да что ж такое...

Он вскочил с подлокотника, резким движением взлохматил свои волосы. Потом посмотрел на меня и достал из кармана маленькую коробочку, обтянутую белым бархатом.

-Эля, я не знаю, как правильно делают такие предложения, правда. Возможно, я должен был это сделать в более романтично обстановке. Но что может быть более романтичнее этого места, в котором мы встретились впервые? Я имею ввиду всю больницу целиком, - он опустился передо мной на одно колено и открыл коробочку, в которой сверкало колечко из белого золота с камнем посередине, который весело сверкал в лучах солнца. - Элеонора, ты выйдешь за меня замуж?

Я прижала одну руку к пылающей щеке, а вторую, по привычке, к сердцу. Это было так неожиданно. Так волнующе. Из глаз хлынули не прошенные слезы. Я сползла с кресла и опустилась на колени рядом с застывшим Маркусом.

-Да, - выдохнула я и уже сказала громче. - Да, Маркус, я выйду за тебя замуж. Да, конечно, да.

-Как я боялся, что ты не согласишься.

Он прижал меня к себе и принялся целовать мое лицо.

-Эля, милый мой, хорошенький Эль, я так тебя люблю, - приговаривал он между поцелуями.

-И я тебя люблю, Маркус. Безумно, - вторила я ему.

И эта была правда. Я безумно его любила. До ломоты в костях. Я уже просто не представляла жизни без этого человека.

-Давай примерим, надеюсь, я не ошибся с размером, - он оторвался от меня и, взяв мою правую руку, аккуратно надел кольцо на безымянный палец, а после поцеловал. Затем он поцеловал мою счастливую улыбку и покрепче прижал к себе.

Глава 14

На следующий день ко мне в палату зашел Маркус, обмахиваясь бумажкой.

-Смотри, что я тебе принес.

-Неужели, вольная? - ахнула я и выдернула у него бумагу. Да, это была она. Точнее он, выписной эпикриз. Взвизгнув, я повисла у него на шее. Никогда не думала, что такое может произойти, но это место надоело мне до чертиков.