Клари Ботонд - В садах чудес

Сет Хамвес съел один за другим два граната. Почувствовал себя бодрее. Теперь он отыщет жилье и узнает, куда же он попал.

Он пошел мимо грядок тщательно прополотого огорода. На полдороге между огородом и пальмовой рощицей юноша увидел скромный домик, глинобитный, чистый. Сейчас он увидит людей. Кажется, он целую вечность не встречал людей. Эта мысль о людях невольно оживила затаенные болезненные мысли о младшем брате. Нет, нет, надо взять себя в руки. Не следует показываться чужим незнакомым людям, отчаиваясь и плача. Он оглядел себя. Грязный мятый передник, руки и ноги тоже грязные, подбородок и щеки липкие от гранатового сока. Нет, прежде чем идти к незнакомым людям, следует умыться. Вернуться к реке? Или пойти к колодцу? Но возвращаться не хотелось. В пальмовых рощах обычно бывает ручей. Сет Хамвес ускорил шаг.

В тени пальм он нашел ручей с чистой холодной водой. Умылся, вымыл передник. Уже стало жарко и он скоро обсох.

Вокруг дома не было никакой ограды. Юноша деликатно постучал. Никого! На всякий случай постучал еще раз. Никто не появился. Может быть, хозяева работают где-то в поле? В это время из-за дома вышла женщина в темном платье. Платье было запачкано мукой, в руке женщина держала сито. Она, видно, просеивала муку, когда услышала стук юноши. Это была уже старая толстая женщина, темные с сильной проседью короткие волосы вились. На вид она казалась добродушной.

Прежде чем она заговорила, Сет Хамвес почтительно поклонился.

— Мое имя — Сет Хамвес. Отец, мой — жрец пресветлого бога Ра. Я плыл на корабле, началась буря и меня волной смыло за борт…

Он сказал женщине о своем брате и тотчас спросил, не прибило ли волной юношу. Женщина ответила, что ничего об этом не слыхала, но юноша мог попасть на берег с другой стороны. Она, в свою очередь, рассказала Сету, что это небольшой остров в устье Нила, на острове две деревни, иногда к острову причаливают корабли, а каждый месяц приплывает в ладье сборщик налогов с писцами, так что выбраться с острова Сет сможет. Юноша поблагодарил ее. Она пригласила его в дом и накормила. В доме было чисто, хотя и чувствовалась бедность. Женщина жила одна. Муж ее умер. Сыновья служили писцами далеко от родного острова. Звали ее — Алама. Сет Хамвес уговорился с ней о ночлеге, а пока решил осмотреть остров и поспрашивать о брате.

Остров и вправду оказался невелик. Сет Хамвес побродил по улочкам двух деревень, заглянул в гавань, тихую и пустую, только несколько лодок покачивалось у причала. В домах почти никого не было, одни маленькие дети да старики и старухи. Остальные жители острова трудились на полях. Проходя мимо, Сет Хамвес видел жнецов, ловко орудующих серпами. Он всех расспрашивал о Йенхарове, но никто ничего не знал о младшем брате Сета Хамвеса.

Вечерело, когда проголодавшийся и усталый Сет вновь подходил к дому Аламы. Он боролся с собой. Не надо давать волю отчаянию. Он еще найдет брата.

Алама вышла к нему, предложила пройти в дом и сказала, что скоро подаст ужин.

— Узнали что-нибудь о брате? — спросила она жалостливо.

— Нет, — коротко ответил ее гость.

— Бедный мальчик! — старуха вздохнула.

То ли это восклицание относилось к Йенхарову, то ли к самому Сету Хамвесу. Сет почувствовал, что очень устал и хочет спать. В комнате он сел у столика. Вошла старуха с подносом и принялась расставлять еду. Из соседней комнаты появилась молодая женщина и тоже села за стол.

— Это моя дочь Лия, — сказала старуха.

Сету Хамвесу дочь Аламы не понравилась. В своем слишком коротком, обнажающем ноги платье, молодая женщина увиделась ему порочной. Ее светлые с челкой, закрывающей лоб, волосы были, как и у ее матери, коротко подстрижены. Сету Хамвесу такая прическа казалась некрасивой. Лия глядела вокруг с выражением высокомерия, порочности и какого-то мелочного презрения к людям. Она была худощавой, но не производила впечатления хрупкости. Глядя на нее, Сет Хамвес подумал невольно о том, что бывают женщины, не вызывающие никакого желания. Весь вид Лии был достаточно странен для дочери бедной деревенской старухи, но Сет не сосредоточился на мыслях об этом. Глаза у него слипались, очень хотелось спать. За столом он, кажется, перекинулся всего несколькими словами с хозяйкой и ее дочерью. После ужина женщины убрали со стола. Алама постелила гостю постель на циновках. Хозяйка и ее дочь ушли в другую комнату и унесли светильник.

Усталый Сет Хамвес заснул почти мгновенно. Проснулся он, должно быть, поздно ночью, далеко за полночь. Крепкий сон совершенно избавил его от усталости, юноша чувствовал себя бодрым и хорошо отдохнувшим. В комнате, где он лежал, было темно, но из-под прикрытой двери соседней комнаты пробивался свет. Должно быть, женщины не спали…

Пауль подумал, что эти две женщины кого-то ему напоминают. Но кого? Внешне они не были похожи ни на кого из знакомых ему женщин… И все же… Но додумать он не успел…

Сет Хамвес прислушался. Из-за двери глухо доносились голоса. Почему-то ему сделалось жутко. Хотя, казалось бы, чего бояться в мирной деревне, в скромном доме двух женщин?.. Голоса в темной тишине зазвучали громче.

— Проклятая тварь! — раздосадовано говорила старуха. — Все не то, не то! Не та вышла девка! Пошла прочь, проклятая тварь! Пошла!

— Ну нет! — взвизгнула дочь. — Меня-то ты назад не загонишь! Я еще посильнее тебя стану!

— Рассейся! Освободись, животное, освободись! — забормотала Алама.

— Не получится? — издевательски спросила дочь, и сама себе ответила. — Не получится! Не видать больше старухе своей кошки, не видать!

— Рассейся! Освободись! — бормотала старуха.

Дочь нагло и порочно захихикала.

Сет Хамвес лежал, боясь пошевельнуться. Слышит ли он все это наяву или ему снится странный сон? Где он? Куда он попал? От страха сердце забилось сильно-сильно. Что же делать? Он ощутил холод, потянул одеяло и… неожиданно уснул.

Первым его ощущением, когда он проснулся, было ощущение того, что весь слышанный разговор (он почему-то запомнил этот разговор) ему приснился. Еще не открывая глаз, юноша почувствовал, что в комнате светло. Неужели уже утро? А почему бы и нет… Сет Хамвес открыл глаза. В комнате разливался какой-то странный свет — не сумеречный, но какой-то неестественный, гнетущий и не было ясно, откуда идет этот свет. Сет Хамвес, лежа, повернул голову…

На циновке у двери в соседнюю комнату сидели обе женщины. Обе взглянули на Сета с недовольством. Они сидели совсем голые. У молодой тело было какого-то неприятно-синеватого цвета. У старухи тело было одутловатое, с нездоровой желтизной, груди большие и отвисшие. Между ногами у обеих морщилось что-то противное, похожее на сырые куриные потроха и поросшее кудрявыми жестковатыми волосками. Все это было противно видеть. Сет Хамвес невольно вспомнил Ренси, дочь Дутнахта. Сейчас она показалась ему такой красивой, чистой и нежной, даже потянуло к ней.