Клари Ботонд - В садах чудес

Сет Хамвес поднял голову. Сознание Пауля вновь соединилось с его сознанием. Смеркалось. В комнате стемнело. За окнами, за стенами глинобитного дома вступал в свои права теплый вечер, исполненный тихого шелестенья и стрекота насекомых, мгновенного пропархиванья ночных птиц и летучих мышей, разлитого аромата цветов и плодовых деревьев.

Внезапно в комнате посветлело. Вошла мать, неся бронзовый светильник.

Чашка, наполненная маслом, фитиль. Пауль и не думал, что это может давать такой яркий свет. Интересно, из чего сделан этот фитиль? Из волокна конопли? Или из чего-то другого, из какого-то другого материала?

Мать наклонилась и поставила светильник на столик. Теплая волна выплеснулась из души Сета Хамвеса.

— Спасибо, мама.

Да, так бывало, когда после буйных и утомительных ссор и споров Пауль вдруг обнаруживал, что родители, в сущности, понимают его и даже готовы поверить в то, что из их сына выйдет поэт. Какая-нибудь мелочь — подаренная нужная книга, вовремя зажженная над столом лампа. Да, в глубине души родители готовы были поверить в то, что жизнь их сына не будет такой скучной, тягостной и будничной, как их собственная жизнь, хотя логика им подсказывала, что чудес на бывает.

— Ты не должен портить глаза.

— Я уже кончаю, мама.

— Ты и вправду послал папирус со своим толкованием в Мемфис? — мать прислонилась к деревянной колонне у входа.

— Да, послал в главный храм. Я ведь несколько раз говорил об этом. И сегодня за обедом сказал.

— И ты веришь, что придет ответ?

— Не знаю.

— Но как ты сам чувствуешь, тебе удалось сказать что-то новое, серьезное и важное в твоем толковании? — тихо спросила мать.

Этот вопрос изумил Сета Хамвеса. Неужели мать понимает его?

— Ты знаешь, — заговорил он взволнованно, — пожалуй, да. Удалось. Да, удалось. Пока я работал, мне казалось, что я многого добился, но теперь, когда работа кончена, папирус отослан; теперь мне кажется, что это было не совсем то, что я могу пойти дальше, могу добиться большего.

— Пусть боги сохранят тебя! Ах, Сети! — мать подошла к нему и погладила по черным, как птичьи перышки встопорщенным волосам. — Что-то Хари долго не возвращается. После обеда он как всегда пошел побродить и вот уже стемнело, а его все нет.

— Наверное, заночевал в усадьбе Зеземонеха. Он ведь и раньше оставался у кого-нибудь из соседей, случалось такое.

— Может быть и вправду заночевал у Зеземонеха, — нерешительно повторила мать.

— Там ведь готовятся к пиру. Приезжает из Мемфиса брат жены Зеземонеха. Хари все хотел заглянуть туда, послушать о жизни в Мемфисе, поглядеть на гостя.

— Да, наверно, ты прав. Но все же раньше он ночевал у соседей только в дождливую погоду. А сегодня вечер такой ясный.

— Это все из-за гостя, из-за брата жены Зеземонеха.

— Но Хари ничего не сказал нам.

— Я думаю, это вышло случайно. Он зашел в усадьбу, задержался, а после уж Зеземонех сам не отпустил его на ночь глядя.

— Ты у меня умный, Сети, — задумчиво сказала мать.

— Ну и Хари у нас вовсе не глуп. Он еще покажет себя. Станет помогать отцу.

Мать тихо засмеялась и вышла.

«Почему я не завел речь о том, что не хочу брака с дочерью Дутнахта? Может быть, мать нашла бы выход? Редко удается так поговорить, чтобы понимать друг друга».

И тотчас Сет Хамвес понял, почему не заговорил о нежеланном браке. Именно потому, что жаль было нарушать мелочными дрязгами это драгоценное состояние взаимопонимания.

Утром Сет Хамвес проснулся поздно. Солнце уже стояло высоко. Его тотчас же охватило ощущение неблагополучия. Почему оно возникло, это ощущение неблагополучия и какого-то запустения? С минуту он не мог понять. Затем мгновенно понял и сердцу стало больно.

Обычно его будил Йенхаров звонким окликом, или игрой на своей любимой тростниковой флейте, или просто подходил к постели старшего брата и щелкал, похлопывал по руке, а любитель поспать Сет Хамвес сердито жмурил глаза и натягивал льняную простыню на голову. Йенхаров всегда вставал рано.

Сегодня Йенхарова не было. Сет Хамвес вспомнил вчерашний разговор с матерью и встревожился. Неужели Хари еще не вернулся? Но он и сам чувствовал — нет, не вернулся.

Но почему такая странная тревога охватила его? Младший брат заночевал в соседской усадьбе, ну что здесь такого! Скоро он будет дома.

Но какое-то странное знание того, что с Йенхаровом что-то случилось, что брату грозит опасность, какое-то странное знание заставляет Сета Хамвеса тревожиться. Он снова подумал о странности познания. Вот он почему-то знает, что брату грозит опасность, хотя ведь это не написано четкими иероглифами на папирусе, это нельзя точно вычислить, как вычисляют направление ветра корабельщики с помощью своих инструментов. И тем не менее, он знает. Не к такому ли мгновенному, неясно как возникшему в твоем существе познанию он всегда стремился? Но теперь не время об этом рассуждать. Теперь такие рассуждения кощунственны. Теперь он должен спешить.

Сет Хамвес вышел во двор. Ни отца, ни матери, ни слуг не было дома. Все отправились на поиски Йенхарова. Сет Хамвес попросил старую служанку, чтобы она положила ему еды в корзину, и взяв корзину, пошел со двора.

Проходя лугом, он на ходу вынул из корзины лепешку и несколько фиников — он ведь не позавтракал. Конечно, можно было перекусить дома, но он решил взять с собой еду на всякий случай. Когда он отыщет Хари, вдруг тому захочется поесть… Сет не сомневался в том, что именно он отыщет брата.

Он остановился в раздумье. Идти в усадьбу Зеземонеха? Но наверняка родители уже побывали там. Наверняка они туда прежде всего и направились. Возможно, слуги Зеземонеха тоже ищут Хари. А заглядывал ли Хари к Зеземонеху? Скорее всего, да. Ведь у Зеземонеха и в самом деле приезжает брат его жены из Мемфиса. Может быть, уже и приехал. Нет, вряд ли, иначе Хари задержался бы в усадьбе Зеземонеха.

Стало быть, Сет Хамвес пойдет не в саму усадьбу, а обыщет окрестности усадьбы. Решено.

Сет прочесал все лужайки, пустыри, огороды и виноградники вокруг усадьбы Зеземонеха. Никого! Его несколько удивило, почему он не встретил никого из остальных, отправившихся на поиски; но он тут же догадался, что все пошли к Нилу — боятся, что Йенхаров утонул. Но Сет почему-то был твердо уверен в том, что брат не спускался к реке.

Куда же еще мог вчера после обеда направиться Хари? Сет Хамвес присел на траву, вынул из корзины глиняную флягу с пивом, глотнул. Стал вспоминать, какие же разговоры велись вчера за обедом. Да особенно нечего и вспоминать, он и так не успел забыть. Теперь у них в доме только и разговору, что о Дутнахте и его дочери.

«Хари все уговаривал меня жениться на Ренси, дочери Дутнахта. Может быть, это проявление его симпатии к ней? Может быть, он даже немного в нее влюблен? Если бы Ренси и Хари полюбили друг друга… Но, кажется, этого ждать не приходится, оба они слишком любят… меня. Но вполне возможно, что вчера после обеда Хари решил побродить вокруг усадьбы Дутнахта. Но посмотрим!».