Эйнсли Бут - Премьер-министр

— Здесь, — говорит Гэвин, и он сейчас прямо позади меня. Мой пульс грохочет отбойным молотком, громогласно заявляя о моих похотливых мыслях. Я могу слышать его в своих ушах. Может ли он слышать его? Рукав его пиджака слегка касается моей оголенной кожи, когда его рука тянется в стороне от меня и быстро выхватывает кипу почти одинаковых конфиденциальных отчетов.

Сколько таких отчётов мой босс получает за неделю? Мне надо прочитать всего лишь один. Внезапно мое нытьё о собственной загруженности, кажется, нуждается в пересмотре.

Я разворачиваюсь и прижимаюсь спиной к книжной полке, в то время как он листает эту кипу, ища отчет, который мне нужен.

— Здесь то, что Вы ищите, — он отдает его мне, и я прижимаю его к своей груди, пока он склоняется надо мной, чтобы положить остальные бумаги назад.

Вблизи он кажется выше. Мне приходится наклонить голову назад, чтобы посмотреть на него. Конечно, обычно я ношу каблуки, а парусиновая обувь без шнурков, которую я ношу во время йоги имеет нулевой подъем.

— Спасибо, — я вздыхаю и собираюсь добавить «Сэр», но умпевая остановить себя. Он смеется и смотрит на то, как я образую начало слова, а затем сжимаю губы вместе.

— Гэвин, Вы можете называть меня Гэвин.

— Я почти уверена, что не смогу, — я смеюсь и смущенно отворачиваюсь в сторону.

— Нужно, потому что это Ваше «Сэр» убивает нас обоих и к тому же это только на неделю. Он отступает назад и постукивает указательным пальцем по нижней губе. – Давайте практиковаться.

— Серьезно?

— Да, серьезно. Попробуйте… Привет, Гэвин, как Вы провели выходные?

— Привет… Гэвин, — это ощущается странно. И в какой-то степени заманчиво, но в основном странно и, вероятно, опасно, потому что его глаза невероятно темнеют при этом.

Он смеется, его плечи беззвучно трясутся, я могу только предполагать, что этот темнеющий взгляд смотрит на мое лицо, но начало положено. Я распрямляю свои плечи и бросаю ему угрюмый взгляд. Он приподнимает одну бровь и отрезвляет меня:

— Продолжай.

— Как Вы провели выходные?

— Ах, Вы знаете, пришлось работать в субботу.

— Мне тоже.

Это на самом деле работает. Забавно разговаривать с ним, как будто он обычный человек, а не тот, кто овладевает моими мыслями на каждом шагу.

— Ну, по крайней мере, какую-то часть дня. Вообще-то я хотела пойти на йогу.

Его глаза блестят, затем он следует моему примеру:

— Что случилось?

— Застряла в офисе.

— Облом.

— Все нормально. И я почти вздремнула на столе своего босса. Но затем я спалилась перед его боссом, что выглядело довольно нелепо.

— Звучит ужасно.

Я ухмыляюсь.

— Не так плохо, как в действительности.

— Ну и ну.

Я покачиваю отчетом в воздухе между нами.

— Еще раз спасибо. И я собираюсь исчезнуть, чтобы не мешать Вам. Таким образом, Вы можете вернуться к сказочным выходным.

Он галантно указывает рукой на дверь:

— После Вас.

Он стоит перед моей сумкой-ковриком для йоги. Я указываю на нее:

— Я просто хотела…

Вместо того чтобы отойти, он снимает и подхватывает ее. Когда он протягивает ее, его пальцы касаются меня, и я вспоминаю снова, почему все и вся влюбляются в этого мужчину.

В нем определенно что-то есть, пламя, которому невозможно сопротивляться, но которое в тоже время, не представляет опасности.

Его взгляд опускается на мой рот, и когда он возвращается к моим глазам, пламя пропадает, как будто он целенаправленно пытается вести себя холодно со мной, а после тупо дразнит разговором об именах. Должна сказать, это неожиданно.

Это напоминает мне, что я едва одета и слишком открыта, особенно, когда дело касается моей реакции на него.

Он не хочет дразнить меня.

Никто не хотел бы. Это непрофессионально. Но прежде, чем я могу извиниться, он бормочет прощание и выходит в приемную.

Я медленно иду, останавливаюсь на пороге, моя рука ударяет по выключателю, и я глухо стучу головой по деревянной панели.

Новенькая произвела хорошее впечатление. Только я не уверена, что оно было правильным.

*Netflix — крупнейший стриминговый сервис в мире, работающий по подписке. Вы платите раз в месяц фиксированную сумму за неограниченный доступ к огромной библиотеке фильмов и сериалов.

Глава 6

Гэвин

Меня выворачивает наизнанку, когда я возвращаюсь в свой кабинет. Вид Элли, склонившейся над столом Стью в этих леггинсах, сделал меня твердым, а затем наш разговор сделал меня еще тверже. Кого я обманываю? Нахождение вместе с ней в одном гребанном здании делает меня твердым.

У меня нет мазохистских наклонностей, но было что-то извращенное в том, чтобы склониться над ней и помочь достать ей этот отчет.

Я, нахрен, знаю лучше. Я полностью осознаю, что это неуместно и так я наказываю самого себя, но ничего не могу с собой поделать и прижимаю ее к книжной полке.

Ее волосы пахнут лавандой, а тихие прерывистые вздохи слишком притягательны, чтобы удержаться и не поддразнить ее.

Я теряю контроль, и есть только один человек, к которому я могу обратиться.

Я сморю на время и отнимаю три часа. На западном побережье обеденный перерыв, так что Макс должен быть свободен. А даже если и нет, какая разница? Я гребаный ПМ, и впервые в нашей взрослой жизни, я заявляю о своем превосходстве над ним. Если мне нужно достать одного из самых известных терапевтов в Ванкувере из постели или больничной палаты, чтобы разобраться с личной драмой, я так и сделаю.

Я достаю одноразовый мобильник, который держу для удобного случая, такого как этот, и пролистываю список до единственной сохраненной записи, Ястреб. Я закрываю глаза и представляю Макса, смотрящего на экран его телефона на другом конце страны. Я – Би Джей (прим. пер. Один из героев сериала МЭШ-американский телесериал по мотивам романа Ричарда Хукера «МЭШ: Роман о трех армейских докторах»). «МЭШ» упоминается для наших секретных рукопожатий, одним словом, наша дружба довольно лаконична. Я уверен, он сейчас закатывает глаза, хотя реагирует на третьем гудке, понимая, что если я звоню тайно, то это не просто дружеский звонок.

— Пришло время позвонить мне, — говорит он лениво. – Я уже было подумал, что ты нашел нового лучшего друга.

Я вздрагиваю.

— Ты же знаешь, что это такое, когда ты берешься за новую работу. На то, чтобы войти в курс дела, уходит довольно много времени.

— Что я могу сделать?

Это и есть мой лучший друг, прямо здесь, в одном вопросе. Он эгоцентричный, самовлюбленный, эгоистичный ублюдок, но всегда прикроет меня без лишних вопросов.

Представление о прекрасной, так и просящейся, чтобы ее отшлепали, попке Элли, склонившейся над столом Стью, возвращается обратно в мои мысли, и я переосмысливаю решимость обсудить свою проблему с Максом по телефону. Мне нужно пространство. Такое пространство как добрая половина пяти провинций.