Поппи Данн - Дополнительные занятия (ЛП)

— Уилл - папа Амелии, — говорит Уиллоу, очевидно упуская сердитую игру в гляделки между мной и этим парнем. Вероятно, это к лучшему.

— И гордый владелец собаки, — говорю я. Уилл прищуривается, улыбаясь, и он явно борется. Один ноль в пользу рыженькой.

— Ой. Откуда ты знаешь? — удивляется Уиллоу.

— Это все флюиды, которые я ощущаю.

— Флюиды. Ммм. Воздух наполнен ими, — Уилл отпускает меня, затем погружается в кресло с такой уверенностью альфа-самца, что это почему-то даже не выглядит нелепо. Я сажусь напротив, пытаясь не исчезнуть в собственном кресле. — Итак. Что Амелия сделала не так? Не доела капустные чипсы на обед?

По слегка раздраженному тону могу сказать, парень считает это место немного смешным, и я ценю это. Я также ценю, что на его левой руке, когда туда опускается мой взгляд, не вижу золотого кольца. А может, он и не женат.

Вот только он, вероятно, женат, и я не должна оценивать семейное положение родителей учеников. Так вы попадаете либо в категорию безработных, либо становитесь объектом фильма всей жизни, и не того, который заканчивается тем, что все счастливо поют вокруг рояля в канун Рождества на очаровательной вилле, расположенной в прибрежной Грузии. Не после такого исследования.

Точно. Амелия. Давай-ка поговорим о ребенке, Шел.

— Ничего. По крайней мере, я думала, что ничего, — пожимаю плечами. — Сегодня мы провели небольшую вводную игру на уроке по театральному искусству. Кое что, чтобы раскрепостить застенчивых детей. Это искусство.

— В самом деле? Я-то думал, наука, — говорит он низким, восхитительным голосом. Ох, да, он помнит меня. Мне требуется вся мое немалое актерское мастерство, чтобы не начать пускать слюни прямо перед ним, как собака Павлова. Для одного дня у нас было достаточно собак, у нас обоих.

— Дети должны были выбрать музыку на моем Ipod и станцевать под нее, чтобы помочь нам запомнить их имена. Амелия была... восхитительна, — наконец говорю я. Уиллоу выражает неодобрение. Она выравнивает палку пробкового дерева на коленях, которая здесь, в «Заливе сновидений», заменяет собой письменный стол, и делает заметки пальчиковыми красками. Да, это действительно происходит.

— Она выбрала Бейонсе «Bootylicious» 5, а затем начала вилять своей духовной зоной перед лицами детей, — мягко говорит Уиллоу.

Должна сказать, что духовная зона - это творческий выбор лексики для детской пятой точки. Судя по суровому, твёрдому, оживленному взгляду серых глаз, Уилл об этом догадался.

— И вы говорите мне, — говорит он, подчеркивая каждое слово, — что у вас на Ipod есть «Bootylicious»? — он поднимает бровь, и я пытаюсь не рассмеяться. Выходит шипение. Черт, я спокойна.

— У всех нас в прошлом есть опрометчивые поступки, нуждающиеся в искуплении, — просто говорю я. Уилл постукивает пальцами, глядя на меня свысока, как будто я портфель акций, с которым он хотел бы сделать чрезвычайно плохие вещи.

Ммм, так точно, сэр. Мой рынок уже на самом дне, и я жду, чтобы вы пришли и решили проблему.

Понятия не имею, что я несу, но это определённо звучит как что-то связанное с финансами.

— Необходимо, чтобы дети, помнили, они еще слишком молоды, чтобы понять хрупкость гендерной бинарности, — говорит Уиллоу. Она кладет большой палец в баночку с желтой краской, отмечая свою записку как очень срочную. — Кроме того, хотя в действительности гендерной бинарности не существует, анархо-коммунистический постбиологический сегмент образования начинается не раньше седьмого класса.

— Ммм, — говорит Уилл, очевидно, не обращая внимания на Уиллоу. Как и я. Это словно битва между его взглядом и моим, и надеюсь, все закончится тем, что мой взгляд, обнаженный и хвастливый, продолжит дразнить его взгляд так, что он никогда и ни за что не победит.

О чем, черт побери, я болтаю? Я вдруг стала мыслить как Айн Рэнд.

— Итак, моя дочь должна попытаться не так явно выражать себя с помощью гендерной бинарности, — наконец, говорит Уилл, заканчивая конкурс жарких взглядов. Он слегка кивает Уиллоу. — С этого момента, весь день, и каждый день лишь Кэт Стивенс и поп 70-х.

— Если бы вы могли заставить ее послушать программу Breakfast with the Beatles в воскресенье, уверена, это бы сотворило чудеса, способствуя открытию у неё внутреннего глаза, — сияет Уиллоу, радуясь, что мы, наконец, на одной волне. Я все еще думаю, что это безумие, но не я родила ребенка, поэтому мне сказать нечего.

Стойте. На самом деле, я все еще немного раздражена этой ситуацией. Минуточку.

— Вашей дочери не надо меняться, — говорю я Уиллу, чувствуя себя неловко от того, что он готов вот так просто взять музыкальный рецепт от хиппи и жить дальше. Наверное, через десять минут у него игра в сквош или что-нибудь из того, что делают богатые деловые типы для удовольствия. Богатые деловые типы, которые, вероятно, разведены...

Не сейчас, либидо.

— Кроме того, ей вероятно не нужен доступ к вашим устаревшим музыкальным вкусам, — Оу, кажется, похолодало. Похоже, Уилл не любит, когда кто-то давит на него, на его же родительской территории. Что ж, это воспламеняет мой неизменно вспыльчивый рыжий нрав. Никакого каламбура. По большей части. — По крайней мере, она веселится на моем уроке. Сегодня она почувствовала, что смогла полностью выразиться, — говорю ему с гордостью.

Уиллоу таращится на меня. Видимо, она не знает, что делать, когда слышит иронию. Может быть, во всем виновато красное мясо, это оно вытворяет со мной все это.

Я легко поднимаюсь со своего мешка-кресла, словно встреча закончена. Так и есть. Уилл поднимается вместе со мной, поворачивая волевой подбородок и отводя плечи назад, словно он здесь главный. Что ж, хорошо. В эту игру могут играть двое.

— Она может выразить себя дома. Она может танцевать все, что угодно.

— А разве она так и делает? — я прищуриваюсь. Амелия действительно чувствует себя комфортно и свободно, чтобы быть самой собой с самым горячим и самым отважным отцом в мире, который стоит прямо здесь? То есть, горячий это мое слово. Не Амелии.

Уилл думает об этом, и его (совершенные) губы сжимаются в твёрдую линию. Ха. Он знает, что я права.

— Я поговорю с Амелией, — говорит он Уиллоу, хотя и не сводит глаз с меня. — С этого момента проблем не будет.

Уиллоу начинает болтать о том, какие у них есть рейки. Амелия может попробовать, если у неё все же еще будут проблемы, но Уилл игнорирует ее - и меня - резко кивая, прежде чем отправиться на выход.

— Передайте Амелии, что у меня есть все песни Destiny’s Child, если у нее будет настроение для ретро, — говорю ему вслед. Он останавливается и смотрит на меня испепеляющим взглядом, намекающим, что я не посмею.

Оу, но я посмею, горячий, угрюмый брокер. Ради Queen Bey я сделаю все, что угодно.