Екатерина Костина - Он, она и пять кошек

Кэтрин кивнула головой, проходя в салон, и сразу же заинтересовалась теми картинами, что были развешены по стенам. А там было на что посмотреть. Все явления природы, отраженные в неимоверной красоты пейзажах, явно были изображены одной и той же рукой.

«Вирджиния», подумала Кэтрин. Переходя от картины к картине, она любовалась их структурой и отмечала авторский стиль. И еще она задумалась, как же помочь этому талантливому созданию выжить.

Поглощенная размышлениями, Кэтрин присела на диван. Старый и жесткий, заваленный многочисленными подушками, он вцепился в ее мягкое место своими пружинами, отчего было очень дискомфортно. Она попыталась поудобнее устроится, и уже хотела пересесть на другое место, как неуловимое движение справа, заставило ее подпрыгнуть и схватиться за сердце.

— А! — вскрикнула Кэт, когда дымчатая серая кошка села возле нее с самым надменным видом, который она видела у этих созданий. Повернув в сторону гостьи свои большие желтые глаза, кошка оглядела ее с головы до ног и презрительно отвернулась, явно не испытывая никакого удовольствия от присутствия чужих в доме.

Кэт испуганно огляделась, памятуя о неизвестном пока Максфиле, но кроме серой бестии никакого движения не наблюдалось. Можно было пока вздохнуть свободно.

Появившаяся на пороге комнаты хозяйка дома прервала это молчаливое общение. Она несла с собой картину, помещенную в специальный кофр. Увидев, что у Кэтрин появилась компания, Вирджиния улыбнулась:

— Это Сара. Рада, что вы познакомились. Вообще-то она не любит женщин.

— Я заметила, — слабым голосом подтвердила это Кэтрин. — Она меня до чертиков напугала!

Фыркнув, дымчатое тощее создание, бесшумно спрыгнув, вихляющей походкой направилось к двери. Но не успела Сара выйти, как навстречу ей выскочил оптимистично настроенный Джони. После короткой, но весьма эмоциональной разборки, серая стерва удалилась с гордо поднятой головой, а потрепанный, но упорно сохраняющий жизнелюбие Джони, направился к хозяйке.

Однако траектория его продвижения сместилась по мере приближения к Кэтрин, и вскоре, он уже самозабвенно терся об ее ноги. Пару раз, Кэт аккуратно отодвигала его в сторону, от чего он недоуменно замирал с поднятым хвостом, потом для себя решал, что это трагическая ошибка, разворачивался и опять возвращался к ней. После пяти минут такой мохнатой пытки, миссис Грейв встала.

— Вирджиния, позвольте спросить вас. Как же так получилось, что вы остались одна, в разваливающемся доме с четырьмя кошками? — Кэтрин благожелательно взглянула на нее.

— Пятью, — вздохнула Вирджиния.

— Как?! — поразилась Кэт. — Я не видела только вашего Максфила.

— Максфил — это близнецы. Макс и Фил. Они ходят вместе, едят вместе, спят вместе… поэтому я их вместе и зову. Да вот они.

Она неопределенно махнула рукой на диван. Приглядевшись, Кэт заметила полосатый клубок, который она ошибочно приняла за подушку.

— Понятно. Бог с ними, — не дала себе заморочить мозги котами Кэтрин. — Расскажите о своем отце.

— Все просто. — приподняла подбородок Вирджиния. — Жил, заболел и однажды умер.

— Но Вирджиния…

— Миссис Грейв…

— Кэтрин…

Вирджиния вздохнула.

— Хорошо. Кэтрин, — она извиняюще улыбнулась. — Простите меня, но для меня это до сих пор больная тема. Мне без него одиноко. Дом потихоньку ветшает, компания, сдававшая в аренду дома, разорилась, а банку, которому они были переданы, все равно. Вот, пожалуй, и все.

Кэт задумалась. Должен же быть выход из этой ситуации. Она подумала о своем муже, о юристах… Мысли мелькали как разноцветные стеклышки в калейдоскопе.

— Вирджиния, а я могу посмотреть на договор, который вы заключали с компанией? Ведь он у вас был?

— Да… был… — Вирджиния развернулась и подошла к комоду. Открыв верхний ящик, она стала рыться в бумагах.

— Есть? — спросила ее Кэтрин, пытаясь игнорировать возобновившийся мохнатый абордаж своей ноги.

В порыве страсти, Джони случайно наступил лапкой на ее ногу. Все бы хорошо, но в экстазе он выпустил когти, за что и был отшвырнут в сторону. Приняв свое поражение, он сел в углу комнаты, призадумался, а потом кинулся прихорашиваться. Вылизывание грудки и лапок, гигиена ушек и прочесывание хвоста входило в эту программу.

— Вот! — торжествующе воскликнула Вирджиния, взмахнув пакетом бумаг.

Она передала их Кэтрин. Та с нетерпением туда заглянула, первым делом отыскав глазами название компании, которая так некстати разорилась. И задохнулась, увидев знакомое словосочетание.

Кэт взглянула на девушку и осторожно спросила:

— Вирджиния, а вы просматривали бумаги?

— Нет, — покачала она головой. — Мне было не до этого.

Кэтрин, кивнула головой. Волна гнева, поднявшаяся в ней, не давала мыслить разумно. Она немного успокоилась и нашла в себе силы невозмутимо вновь взглянуть на строку в договоре, где черным по белому значилось: «Грейв и К».

XXXXX

— Дорогой! — Кэтрин решительным шагом вошла в гостиную своего дома.

Ее муж, Дастин, спокойно сидел на диване и читал газету. Услышав голос жены, он поднял голову и посмотрел на нее.

Сверкающие голубые глаза и сведенные вместе брови не предвещали ничего хорошего, поэтому он со вздохом отложил газету, приготовившись к новостям.

— Твой брат — кретин! — неожиданное заявление удивило его.

— Ну… — начал он. — В какой-то степени, возможно…

— Я о его делишках с компанией!

— Она же давно разорилась, — он непонимающе посмотрел на жену.

Кэтрин, гневно расхаживая по комнате, изложила Дастину всю печальную историю от начала до конца. Было упомянуто все: Вирджиния, дом, крыша, кошки и картины. Ту, что была взята для выставки, Кэт вытащила из кофра и поставила на диван, чтобы муж мог оценить мастерство художницы.

Дастин с минуту молчал, впитывая краски и фактуру. Впечатление от картины было ошеломительным. Мазки, с кажущейся небрежностью, запечатлели деревья, сгибающиеся под порывом ветра, и именно этот стиль делал изображенный пейзаж живым. Дуновение ветра, казалось, настигло их в замкнутом пространстве комнаты, заставляя поежиться в ожидании дождя. Просто изумительно.

Он перевел взгляд на Кэтрин, которая следила за ним, и понимающе кивнул. Да, эта девушка того стоила.

— И что ты предлагаешь?

— У меня есть мысль. Но надо, чтобы ты подыграл мне.

Он нахмурил брови.

— Что ты задумала? Ты же знаешь, что он записался в отшельники. Ни с кем не видится, на звонки отвечает редко. Да и заливает, наверно, знатно.

Кэтрин фыркнула.

— Я бы хотела, конечно, начистить ему морду, но лучше сделаю так, как задумала.

— И что, лапочка, ты задумала? — Дастин подошел к ней и заключил в объятия. Она тут же растаяла. Это прозвище мог произнести только он, не получив что-то язвительное в ответ.