Анна Кувайкова - Варвара-краса или Сказочные приключения Кощея (СИ)

Но стоило очаровательной и милой девушке отвернуться, как Лёха продолжил своё чёрное дело. Правда, куда тише и постоянно оглядываясь по сторонам. Наверное, именно поэтому боевой клич Марьи он позорно пропустил, успев только охнуть, когда мелкая врезалась в его ноги, обхватив их руками и важно заявив:

— Ут! На учки! Мну учал!

— Ваше Царское величество… Я тоже скучал, — мученически вздохнув, Шут махнул рукой замершим на месте работникам и с улыбкой подхватил Манюню на руки, обернувшись ко мне. — Варька, как я рад тебя видеть, словами не передать, жестами не оценить! Некоторые костлявые личности тут без тебя с ума сходить изволют! Прям как тогда!

— Например? — заинтересованно склонила голову набок, оттянув пальцами лямки рюкзака и с интересом оглядываясь по сторонам. — И по какому поводу такая бешеная активность-то?

— Её ледяное величество Эльза планирует провести какое-то мероприятие исключительно в стиле стимпанка… — Шут недовольно скуксился, посадив Маню себе на плечи. Мелкая довольно хихикая тут же принялась вертеть головой в разные стороны, то и дело дёргая байкера за волосы и что-то у него выясняя. — Нет, Царевна Марья, мы не пойдём выяснять что там за огонёчки на потолочке… Потому что если мы пойдём, то бедный дядя Ут потом будет эти самые огонёчки выуживать оттуда, откуда детям знать пока не положено!

— Дя? — заинтересованно склонила голову Маня, хмурясь и явно обдумывая слова друга.

— Ещё какое «дя»! — активно закивал головой Лёшка, пощекотав мелкую под коленкой. Та захихикала громче. — Это тебе наш великий и могучий Ыжий и Конопучий простит всё за одни только глазки! А мне за эти самые глазки ещё и по шее надают… Все! И только Риша пожалеет меня несчастного… Сначала отчитает, а потом пожалеет, да…

Я засмеялась, качая головой. Причитать, как показала практика, самый молодой байкер во всей банде мог часами, а то и днями, находя повод для жалоб на несправедливость мирового бытия всегда и везде. Впрочем, была в этом и своя доля очарования, что не говори.

— Ут ооший, — активно закивала головой Марья, погладив парня по волосам. — Я ублю Ута!

— Ну хоть кто-то меня любит… — показательно трагично вздохнув, Шут тихо фыркнул, чуть подпрыгнув, подкидывая Марью вверх. Та снова засмеялась, захлопав в ладошки. А сам байкер обиженным шёпотом поинтересовался. — Так, где вы пропадать изволили, Варвара-краса? Царь Кощей изволил пребывать в прескверном настроении, портя окружающим жизнь своей постной миной!

— Дела были, — едва заметно пожала плечами, не собираясь развивать эту тему.

Не то, что бы в этом было что-то сверхсекретное, нет. Я просто и незатейливо приводила в порядок, как собственные мысли, так и квартиру, и порядком позаброшенную отчетность в магазине. С Ромкой мы обменивались сообщениями, иногда перезванивались. Но понимая, что мне нужно время, что бы прийти в себя, байкер не стал навязывать своё общество, приструнив рвавшихся поздравлять приятелей.

И за это я ему тоже была благодарна. К тому же, так у меня появилась возможность заняться подарками для тех, кто помог мне отвоевать дочь, а это тоже немаловажно. Учитывая, как умел ненавязчиво заполнять собой всё пространство Кощей, вряд ли мне удалось бы изготовить серёжку, часы и запонки втайне от него.

Я люблю этого раздолбая, что отрицать, но моя работа не терпит чужого вмешательства и сопения над душой, определённо. Увы, издержки творчества и жизни с человеком, погружённым в него с головой.

— Всё нормально? — тут же нахмурился Лёшка, внимательно глядя на меня. Одной рукой он придерживал вертевшуюся на его плечах Маню, второй потянулся к рации, висевшей на поясе.

— Да, — я тепло улыбнулась, покачав головой. И перекатившись с пятки на носок и обратно, тихо добавила. — Даже лучше, чем могло быть, — оглядев ещё раз тврившийся вокруг слегка упорядоченный хаос, я зацепила краем глаза ту самую брюнетку, что разговаривала с Шутом. И вспомнив, нечаянно оброненные слова последнего, всё же решила выяснить, что этот шалопай имел ввиду. — Так что там за тогда?

— А?

— Ты сказал, что некоторые личности с ума сходить изволили. Прямо как тогда, — я сощурилась, скрестив руки на груди. — Тогда это когда?

Байкер, явно сообразивший, что ляпнул что-то лишнее замялся, почесал затылок и жалобно поинтересовался:

— Ва-а-арь… Может это… Не надо, а? И вообще, не был, не участвовал, не привлекался!

— Шу-ут…

— Да ёпт! — тяжко вздохнув, парень поправил сползавшую по его спине с многозначительной улыбкой Маню и выдал. — Язык мой, враг мой, блин! Говорил мне один знакомый и нежно любимый трупоман, доведёт он меня до местного морга! И не факт, что в целом состоянии! Вот её душа порадуется-то…

— Лёша! — я сощурилась, постукивая ногой. Мимо нас сновали рабочие и сотрудники клуба, попутно хихикая над сокрушённым выражением лица байкера.

А тот, насупившись, тихо проговорил:

— Да тут дело такое… Девушку видела рядом со мной? Тёмненькую такую, милую? Вот это Ришик. Моя подруга детства и девушка Михея. Риш тут ходит под негласным прозвищем Кавай-сан и оно ей полностью подходит. Банда при ней даже матом ругаться разучилась, голос повышать бояться, ага.

— И? — краем глаза зацепив знакомую худощавую фигуру, я повернулась, выискивая, куда это мог рвануть царь и бог калькуляторов и счетов. И нахмурилась, увидев Костина рядом с той самой девушкой. Как Шут её назвал? Кавай-сан?

Действительно, кавай. Обаятельный, с мягкими ямочками на щеках, со смущённым и ласковым взглядом синих глаз. Невысокая, хрупкая, нежная, как ветка мимозы. Толко тронь сильнее и закроется. Только есть в таких людях то, что не видно на первый взгляд. А именно стержень. Стержень, позволяющий идти дальше не смотря ни на что, заботится о близких со всей отдачей и с такой же отдачей защищать их от остальных. Давать всё, ничего не требуя взамен и не ожидать удара в спину…

Тихо хмыкнула, качнув головой. Я тоже когда-то была такой… С поправкой на суровое отцовское воспитание и собственный характер. Но опыт хороший учитель, хотя и берёт дорого, сволочь. Отучил открываться всем подряд и быть для всех хорошей, ведь это априори невозможно.

Брюнетка мягко улыбнулась подошедшему к ней Кощею, вынырнувшему как чёрт из табакерки за спиной у девушки, и что-то ему сказала. Тот фыркнул, как огромный большой кот, сощурился и дёрнул её за прядь волос, выбившуюся из-за ушка. После чего заправил на место, наклонившись и шепнув что-то. Она рассмеялась мягко и, привстав, чмокнула его в щёку, после чего поспешила по своим делам. Не видя, как ей смотрели вслед, не замечая этого.

Зато это видела я, вполуха слушая объяснения Шута. Парень не сильно вдавался в подробности, но мимоходом заметил, что Кощей, оказывается, чувствовал за собой ответственность за Ришика. Говоря проще, влюбился он тогда, хотя Лёшка и не сказал этого прямо, так пробормотал что-то себе под нос о глупости некоторых костлявых личностей и их самообмане. Вот только…