Александр Маяков - Игра в маски

— На студии. Папа решил ввести меня в дела.

— И как?

— Нормально.

Он закрыл глаза, а Элизабет, примерив кольцо с рубином, вытянула руку и поиграла пальцами.

— Красивый камень, — заключила она. Брайан был рад, что мама проявила терпение и не набросилась с расспросами сразу.

— Хочешь, сварю кофе, как ты любишь, с корицей? — сочувственно спросил Мария.

Брайан открыл глаза и с подозрением посмотрел на сестру.

— Не откажусь, — наконец ответил он. — Ты сегодня очень добра. Кстати, совсем забыл, там какой-то репортер у дома ошивался, но думаю, он здесь больше не появится.

— Значит, я оказалась права: парень безнадежно туп! Он и ко мне пристать попытался. А насчет моей доброты не обольщайся: больно уж помятый у тебя видок! — безобидно съязвила Мария. Они с Брайаном любили друг над другом подтрунивать, но палку не перегибали.

— Но твой волшебный кофе меня спасет! — улыбнулся Брайан. — Ладно, пойду пока переоденусь.

Он вышел из комнаты и пошел к себе.

Мария отправилась на кухню готовить кофе. В подростковом возрасте у нее появилась популярная возрастная «болячка» — вегето-сосудистая дистония со всеми головокружениями, обмороками, пониженным давлением и прочими радостями жизни. Тогда врач посоветовал попробовать пить кофе. Понемногу, для давления. Попробовав кофе впервые, Мария поняла, что ее не остановить. Она накупила кофе-машин, кофеварок, турок, элитных сортов зерен, пособий… Ее опыту могли бы позавидовать некоторые бариста. Самыми большими ценителями ее кофе были Брайан и Мэриэнн.

Переодевшись, Брайан пришел на кухню. Мария уже разливала кофе в чашки, в воздухе стоял приятный аромат кофе и корицы.

— Превосходно, — сказал Брайан, садясь за стол. — Не так уж все плохо.

***

Роберт Лоуренс вошел в дом и сразу поднялся на второй этаж. Он слышал голоса детей с кухни, но сейчас у него не было настроение идти и здороваться с ними.

Он прошел в свою комнату, Элизабет уже убрала все украшения обратно в шкатулки.

— Что сказал врач? — спросила Лиз, как только Роберт прикрыл двери.

— Ничего хорошего, анализы плохие. Мой организм дал сбой.

— Надеюсь, что ничего не обнаружат, — тихо сказала Лиз.

— Да. Сейчас мои анализы еще раз перепроверяют.

— Поэтому ты решил приобщить Брайана к делам студии?

— Пока я еще выгляжу здоровым, Брайан должен многому научиться. Он умный, но должен понять все тонкости бизнеса и научится лучше разбираться в людях. К тому же, Элизабет, я надеюсь, что Мария тоже начнет интересоваться киностудией. Хотя бы немного. И еще. Никто не должен знать, что я болен. Никто, даже Мария и Брайан.

— Но…

— Никаких но! Элизабет, пойми, они не должны запаниковать.

— Они не запаникуют.

— Ты уверена? А я нет. Они забьются в истерике, не на публике, а в своих комнатах. И могут натворить глупостей. Я хочу, чтобы все было как всегда, но Брайан входит в управление студии. Ему придется часто бывать в офисе и поработать над своей репутацией.

— Я все это понимаю. Про имидж я поговорю с ним. Я знаю, что нужно сказать.

Роберт сдержанно улыбнулся. Он выглядел очень спокойным, как всегда.

— Не забудь сказать, чтобы он бросил Глэдис. Она хоть и не из низов, но…

— Это скажет Мария. Из ее уст слово «шалава» прозвучит более убедительно.

***

— Ну вот, теперь можешь, наконец, рассказать, что там отцу нужно от тебя в отношении студии? Согласись, странно, что он так внезапно тебя выдернул! — Мария вопросительно посмотрела на брата.

— Он вводит меня в управление студией. Готовит принять наследство, — Брайан отпил кофе и посмотрел в окно. — Старперы смотрят на меня, как на умственно отсталого, актрисы, которые там на пробах, строят глазки… Не знаю, что и делать. Ясно одно, придется менять образ жизни. Надо доказать им, что я могу не только отрываться в клубах и соблазнять девушек.

— Глэдис тебе мало, можно подумать! — усмехнулась Мария. — А со старперами могу помочь!

— Глэдис типа постоянная временная девушка. Как только надоест, я дам ей отставку, — усмехнулся в ответ Брайан. — И как ты со старперами поможешь, м? Ты думаешь, они тебя серьезней воспринимают?

— Ну, я могу тонко намекнуть, что тебя насильно никто на студии не удержит, а уйдешь — приду я! — улыбнулась Мария, — просто если тебя воспринимают как прожигателя жизни, то я-то еще и стерва! Да и глазки мне строить не будут!

— Хм, в принципе неплохо! И я даже буду рад, если ты будешь чаще приходить на студию, — улыбнулся в ответ он. — А на счет глазок, у нас там и актеры на кастинги ходят, не только девочки мечтают о славе.

— Ну, если актеры из глухой деревни, которые не знают, кто я такая, пусть попытаются! — рассмеялась она, — а те, кто знает, не сунутся! Если, конечно, дорожат самооценкой!

— Помню, помню того бедолагу. Вроде после встречи с тобой он решил поставить крест на актерской карьере.

— Ну, это был запущенный случай… Обычно даже я мягче, — Мария нисколько не смутилась. — Отец тоже рад будет, если я буду заглядывать на студию чаще. Да и на лица старперов будет интересно посмотреть. Идея, пожалуй, хороша во всех отношениях. Сплетники смогут спокойно стирать в мясо языки, обсуждая, что у меня на уме. Они же всегда лучше знают!

— А ты как думала! Окружающим легче обсуждать чужих деток, чем присматривать за своими. Ты знаешь, о чем я.

— Разумеется!

***

Хозяйские дети сидели на кухне, и пили кофе. Редкая картина для современного мира. Золотая молодежь предпочитает отдавать приказы прислуги, высокомерно задрав подбородок. Хотя Энтони знал, что дети Лоуренсов это не совсем та золотая молодежь, о которой говорят в вечерних телешоу, пропитанных ядом скандала и пошлой сенсации.

— Для вас этот прием тоже будет испытанием. — Тихо проговорил Энтони. И направился в сад. Работу старого садовника проверять не надо, но… дань старой традиции. К тому же, он единственный из слуг, кого на работу принимал еще отец теперешнего главы семейства.

***

Мария вглядывалась в лицо брата. Можно считать, что ей повезло с ним. Брайан никогда не пользовался своим старшинством, не пытался самоутвердиться за ее счет или унизить. Последние годы их отношения заметно охладились. У каждого своя жизнь, свои печали и радости. Нет, они не стали относиться друг к другу хуже, но искренности и тепла стало меньше.

Повинуясь внезапному порыву, Мария подошла к спинке стула, на котором сидел Брайан, и, наклонившись, опустила подбородок брату на плечо.

— Знаешь, мы последнее время так заняты собой… Мммм… Словом, если тебе просто захочется с кем-нибудь поговорить, о чем-то важном или ни о чем, не суть… помни, что у тебя есть я! — неожиданно задумчиво сказала она.

Брайан погладил сестру по голове, и улыбнулся.