Наталья Батракова - Площадь Согласия. Книга 2. Навстречу счастью

…После отъезда Сергея прошло больше месяца. Тамара вовремя ложилась спать, вовремя вставала, вместе с Чарой ходила по вечерам купаться к реке, приезжала в офис, работала, отправляла в отпуск сотрудников… Жить одной оказалось не так уж сложно. Правда, невесело: не с кем поделиться радостью, некому эту радость доставить… Плывешь по течению, как бумажный кораблик, зная, что когда-нибудь намокнешь и пойдешь ко дну…

«И все-таки надо плыть, — каждое утро давала она себе установку. — Что-то Таня давно не заглядывала», — уже соскучилась она по новой подружке.

С Таней Яковлевой у нее сложились теплые отношения еще в больнице: скромная, обаятельная, по уши влюбленная в Чернова… Тамара поняла это сразу, как только увидела их рядом: смущенный взгляд, пунцовые щеки… Боже, как это было ей знакомо!

После выписки Тамара пригласила Таню заезжать в гости в любое время — соседи как-никак. Стремление девушки к частому общению она поняла сразу: случайно поинтересовавшись, где сейчас Алексей, можно запросто узнать, где находится Володя.

Начало августа не принесло изменений в погоде: лето по-прежнему было не в меру сухим и жарким. На закате дня громко стрекотали цикады, благоухали ночные фиалки, с легким шорохом на землю падали капли воды из поливальных систем.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — однажды поинтересовалась Тамара у Тани.

То ли оттого, что та перестала пользоваться косметикой, то ли в период летних отпусков была перегружена дежурствами, выглядела она и вправду неважно: круги под глазами стали темнее, в походке — несвойственная ей усталость.

— Нормально… Я, наверное, скоро уеду — после долгой паузы неожиданно сказала девушка.

— В отпуск? Давно пора!

— Нет, не в отпуск.

— Что-то случилась?

— …Я беременна.

Тамара внимательно посмотрела на Таню и, нисколько не сомневаясь в том, кто отец ребенка, уточнила:

— Володя знает?

— Нет… У него своя жизнь… И у меня с малышом будет своя.

Тамара достала из пачки сигарету, помяла ее и сунула обратно: после больницы она курила все меньше, усилием воли старательно контролируя этот процесс.

— Хочешь повторить мою ошибку? Много лет я тоже верила, что у меня с сыном своя жизнь… Из Володи выйдет хороший отец. Почему ты не хочешь ему открыться?

— Я до сих пор не знаю, как он ко мне относится, — опустила глаза Таня.

— А навязываться не хочешь, потому что гордая, — улыбнулась Тамара.

— Я так давно его люблю и так устала ждать этих коротких встреч… В начале июля сказал, что приехал на неделю, а через три дня снова укатил в Москву… — заплакала Яковлева. — Зато теперь у меня будет его ребенок… Я сначала испугалась, анализы на вакуум сдала, а потом передумала… Ты ведь вырастила Сережку одна? И я смогу… Уеду куда-нибудь, устроюсь на работу — фельдшеры везде нужны.

— И ты думаешь, я тебе позволю уехать? — обняла ее Тамара. — Немедленно прекрати плакать — малышу вредно. На правах старшей я не дам тебе совершить глупость, как не позволила мне когда-то тетя. Это первое… Второе: твой Володя из тех мужчин, для которых признание в любви — все равно что предложение руки и сердца. Возможно, ему мешает работа.

— Я понимаю… Тома, а ты сильно любила Алексея, когда вы расстались?

— Сильно. Потому и ребенка оставила, и уехала подальше. Но у нас было все гораздо сложнее!

— И сейчас его любишь?

— Люблю.

— Тогда почему вы не вместе? Ведь и он тебя любит.

— А ты откуда знаешь?

— Да все знают, — пожала плечами Таня. — Стоит только разочек увидеть, как Алексей Ярославович на тебя смотрит… Он тебя любит и боится! До дрожи в коленках, правда!

Тамара улыбнулась, снова достала сигарету, покрутила в пальцах и снова сунула в пачку.

— Я и сама себя порой боюсь, — неожиданно ответила она. — Всю жизнь хотела доказать, какая я сильная, независимая, бесстрашная… Слушай, я, кажется, поняла, с чего надо начинать строить площадь Согласия! — вдруг осенило ее. — Я не того хотела! Я не хотела быть счастливой!..

В ту ночь Таня осталась в доме Крапивиной. Наутро, взяв с нее обещание, что не станет спешить с отъездом «в никуда», Тамара подвезла ее к дому и отправилась на работу.

«В крайнем случае будет жить у меня, — размышляла она по дороге в офис. — Правду в таком случае ни от кого не скроешь, но, с другой стороны, зачем ее скрывать? Даже если Чернов не женится, от ребенка он никогда не откажется», — здраво заключила она.

Ближе к обеду позвонил Сергей, и Тамара долго слушала пересказ событий очередного прошедшего дня.

«Надо бы позвать Володю и все ему сообщить, — мелькнула мысль. — Нет, — остановила она себя. — Не по телефону».

— …А еще отец сделал твой большой портрет с фотографии — с той, которую нашли у бабушки, и повесил в холле. Так что теперь мы каждое утро с тобой здороваемся, — продолжал делиться новостями Сергей. — В воскресенье у него день рождения, может, ты наконец-то прилетишь? — с затаенной надеждой попросил сын. — Мам, мы без тебя скучаем. Особенно я. Я же привык с тобой отдыхать…

«В холле висит мой портрет… Каждое утро они со мной здороваются… Скучают… Привык отдыхать со мной». — выехав к вечеру из офиса, вернулась она к разговору с сыном.

Поставив Сережкин «рено» на площадку перед коттеджем, Тамара долго смотрела на закрытые ворота гаража. Овладевшее после вечернего разговора с Таней желание стать счастливой не отпускало. Войдя в дом, она неуверенно выдвинула ящик, где хранились ключи, достала брелок с пультом…

Автоматические ворота с легким скрипом медленно поползли вверх, показалась покрытая налетом двухмесячной пыли машина. Коснувшись пальцем капота и оставив на нем блестящую полосу Тамара обошла ее, открыла дверцу и села на водительское сиденье.

«А ведь и правда — один к одному “зайчик”, — осмотрела она салон. — Даже не верится, что это другая машина».

С каждой минутой сердце в груди стучало все сильнее, и этот новый его ритм будоражил, радовал, хотелось громко смеяться, петь во весь голос, любить всей душой, открыто, не таясь!

Тамара решительно сунула ключ в замок зажигания и через минуту выехала из гаража. Вдоволь покружив по окрестностям, она остановилась на высоком холме и вышла из машины: справа темнел лес, слева покачивались золотистые поля еще не убранной пшеницы, вдалеке в лучах заходящего солнца поблескивала гладь водохранилища.

«Хорошо-то как! — запрокинув голову, посмотрела она на синее безоблачное небо. — Почти счастье… Однако хочется познать его в полном объеме!»

— Валечка, дорогая, привет! — буквально через минуту позвонила она Плотниковой. — Извини, если снова не вовремя, но в воскресенье мне надо кровь из носу быть на Мальорке… Полечу одна… Что так срочно? — переспросила она. — Кажется, поняла, с чего надо начинать строить площадь Согласия… Нет, ничего не перепутала… Да знаю я, что в Париже! — расхохоталась Тамара. — Повторить, как называется? Площадь Согласия моей души…