Валентина Ad - Лера (СИ)

Я опустила глаза в собственные ладони, цепочка больше не грела. Маленькая половинка сердца, когда-то символ любви, теперь мне тоже казалась уродской.

- Знаешь, не думала я, когда дарила это украшение, что когда-нибудь скажу нечто подобное, но ты прав, - я сжала серебро в кулак, - сердце всегда должно оставаться цельным. Тем более если оно символ любви.

Дальше все было просто. Присев на корточки, практически сразу мне удалось «украсить» холодную рельсу. Саму половинку сердца, как и советовал Женя, я положила сверху, что б поезд наверняка припечатал ее.

- Ну вот, как-то так. - Проговорила я выпрямившись. - Знаешь, я даже ничего не чувствую.

Женя расслаблено держал свои руки в карманах и довольно улыбался.

- Смешная ты. А что, когда ты выносишь мусор на помойку, всякий раз слезу пускаешь и прощаешься с ним с болью в сердце?

Я тут же представила себе эту картину и засмеялась.

- Да, было бы весело. По крайней мере окружающим наблюдать за подобным. Но то мусор, а это все-таки часть моей жизни, а я абсолютно ничего не ощущаю.

Женя подошел ко мне поближе и обнял за плечи.

- Часть твоей жизни в прошлом, а то, что сейчас украшает железную дорогу просто безделушка от которой… где-то через минут тридцать практически ничего не останется.

Не проронив больше ни слова мы, обнявшись, пошли прочь.

Сделав около двадцати шагов, мы замерли.

- Что это? - насторожилась я.

Женя тоже выглядел озадаченно и обернулся на непонятный шум.

- Похоже на поезд. Хотя это очень даже странно. В это время, - Женя достал из кармана мобильный, сверяя себя с часами, - никогда и ничего не ходило.

Он едва закончил фразу, когда из-за достаточно далекого поворота вынырнули фары, а затем и весь состав полностью. На сумасшедшей, нереальной какой-то скорости, мимо нас промчало, наверное, с полсотни вагонов. Вокруг стоял жуткий гул от которого даже начало постреливать в ушах, а через несколько минут все прекратилось.

- Московский скорый, что за бред?

Женя с откровенным удивлением и непониманием всматривался вдаль, где очень быстро исчезал последний вагон.

- Наверное, кто-то сверху тоже решил торопливо поставить точку в моей истории. - Я подняла глаза к небесам. - Там виднее, когда и какой поезд пускать.

- Может быть и… - Женя взглянул на меня и, немного склонившись, шепотом добавил. - Я рад, что несколько недель назад там, сверху, никому не пришло в голову пустить поезд не по расписанию.

Банально, но в этот самый момент наши губы соприкоснулись в нежном-нежном поцелуе. Я не была готова к новым отношениям, тем более в таком положении, но не оттолкнула Женю. Мне хотелось чувствовать себя в этот момент нужной и любимой, и я чувствовала себя именно так. Мне хотелось жить. Мне хотелось дышать. Мне хотелось… Мне хотелось всего, что ожидало меня впереди - ни меньше, ни больше.

То, что происходило с НАМИ дальше - другая история, для другого рассказа, а сейчас не об этом.

Какая-то часть моей жизни все же не изменилась. Я все так же посещала школу, с той лишь разницей, что больше не искала в толпе обожаемые когда-то глаза Плетнева. У меня по-прежнему оставалась одна, но самая лучшая подруга. Я все так же была единственной дочерью моих любимых родителей. Я регулярно зарабатывала шестерки по физре, и играла на нервах у химика, предпочитая его нудную тягомотину СМС перепискам с Женей. Я без конца выслушивала треп моей Куприяновой обо всех ее проблемах, планах и любовных приключениях с Валерой. Я ежедневно говорила маме, как сильно ее люблю. А на закате каждого уходящего дня, я не забывала благодарить небеса за растущий не по дням, а по часам живот.

Я научилась радоваться каждому дню, а он, совершенно справедливо, отвечал взаимностью. Я даже не догадывалась, что ждет меня впереди и что таит в себе новый рассвет и в этом была, есть, и будет вся прелесть жизни.

Моя обыденность ничуть не изменилась, просто кое-кто научил смотреть на нее по-другому.

ЭПИЛОГ

Не знаю, правильно ли будет в моем случае звучать фраза - «Месть это блюдо, которое подают холодным», но все вышло именно так. Нет, я не строила никаких коварных планов и давно простила Матвея за его трусость и тупость, но правильно говорила мама - «Гены, еще никто не отменял».

С тех пор, как мы расстались с Плетневым, прошел не один месяц и сейчас я с уверенностью могу заявить - жизнь стоит того, чтобы прожить ее до конца.

Да, до моего конца, будем надеяться, еще очень много времени, но… У меня как минимум одна весомая причина чтобы продлить ее как можно дольше и имя ей - Василиса. Чудо, с васильковыми глазами и самыми родными и любимыми ямочками. Сейчас, я не представляю свою жизнь без этой крохи. Без ее улыбки и даже без ее плача. Никакие бессонные ночи не смогут затмить любовь в глазах МОЕГО ребенка. Никакие любовные страсти не стоят того, чтобы лишать себя подобной радости. Никакая любовь к парням и рядом не лежала с любовью к своему малышу. Ни один парень, мужчина, пацан, с их дерьмом в башке, не достоин носить гордое имя ПАПА, если однажды без причин отказался от этого звания. И уж тем более ни одна жизнь не стоит того, чтобы ради призрачного счастья приносить в жертву другую.

Оглядываться назад не рекомендуют, но я порой это делаю и только лишь для того, чтобы мысленно поблагодарить небеса за подаренный мне второй шанс. Жизнь стоит того, чтобы возвращаясь однажды с прогулки, случайно пересечься с бывшим и увидеть в его глазах не презрение и ненависть, а вопрос - «А почему ТВОЙ ребенок так похож на меня?». И уж тем более жизнь стоит того чтобы с гордо поднятой головой произнести:

- Васька, посмотри какие красивые у дяди глаза, прям как у тебя. А ямочки на щеках… - Поцеловать малышку и добавить. - Но у твоего папы намного красивее - черные как ночь, зато согревают намного теплее небесной голубизны самого солнечного дня.

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *