Julia Liss - Судьба не прячется в шкафу

Жаль только, что сексуальную спину будет видеть только спинка кресла, но ведь самое важное то, что я буду видеть картины Эрика воочию!

Алиса со Славиком заехали за мной за час до момента, который навсегда изменит мою жизнь. Я села назад, Славик загрузил кресло в багажник, благо машина это позволяла. Приедь он на отечественной Оке, а не на Тайоте Прада, думаю, такой фокус не прокатил бы.

Ехали недолго, выставочный зал находился в центре. Славик был очень ” рад”, когда узнал, что ему придётся на руках доставать меня из машины, а потом ещё и погружать обратно. Но рисковать нельзя, даже у парковки есть глаза и уши. А то ещё не приведи Господь так опозориться при будущем муже. Хотя, он поймёт; ради него же все и делается!

— Ай! Можно аккуратнее! — Славик слишком грубобросает меня в кресло, и я ударяюсь рукой.

— Простите, Ваше Инвалидное высочество. У меня доселе не было опыта в обращении с такими людьми, — съязвил он.

— Оно и видно! С тобой и впрямь инвалидом стану. — потёрла место удара; неприятные болевые ощущения ещё не прошли. — ну, пойдёмте уже! Опоздаем же!

— Нам конец, — Славик сделал шаг, но зацепился ногой за коляску и едва смог устоять на ногах. Затем поправил волосы и добавил: — точно конец. Вот увидите.

Ехала я сама, Алиса на высоченной платформе еле стояла, так что Славику пришлось поддерживать ее под руку. Да, и мне вовсе не сложно было везти свою тушку вперед, к мечте!

Швейцар распахнул перед нами двери, затем наше появление зарегистрировали в какой-то книге — меня уже это все не очень волновало, я не слушала что говорят, лишь глазами впивалась в подсвеченные картины, которые стояли на мольбертах. Все они разом влекли к себе. Честное слово, я чуть косоглазие не заработала, пытаясь рассмотреть их все сразу.

— Ну, чего стоишь? Умерла от счастья? — хихикнула сзади Алиса. Вот, вроде бы безобидная шутка, а она даже не понимает, насколько близка к цели. Алиса не знает о моей великой любви к Эрику и его картинам, просто в курсе, что я интересуюсь его творчеством. — Ладно, мы со Славиком подойдем к его боссу, а ты не опозорься тут хотя бы.

Вот это я называю своей подругой… Стерва. Алиса удаляется вместе с бойфрендом, цокая каблучками, я же принимаюсь за разглядывание гостей. Где-то среди них должен стоять мой принц. Никогда не поверю, что он пропускает свои выставки — просто делает это инкогнито. Нужно искать кого-то, кто выделяется из общей массы денежных мешков. Кого-то, кто уделяет больше внимания своему внутреннему миру, а не внешнему. Нет, это совсем не значит, что у него будет грязная голова, воняющие подмышки и пивной животик, просто мой Эрик может стоять в простой рубахе за скромную сумму, а не за целое состояние. Скольжу взглядом по спинам в угольно-черных пиджаках — нет, все не то. Я чувствую, что это не он. Что-то в последнее время я много всего «чувствую», но кому доверять, если не себе?

Эрик — человек творчества, он должен это как-то выразить во внешнем виде: странная прическа, выделяющаяся одежда, черт, даже пирсинг. Что-нибудь обязательно выдаст мне личность моего принца.

Пока осматривала мужчин в зале, заметила, что инвалидов-колясочников здесь не так много, поэтому множество любопытных взглядов приковано к нам. Создалось впечатление, что они ляпнули про свободный вход для друга инвалида из вежливости, но не особо надеялись увидеть нас тут.

Чтоб хоть как-то выпутаться из сетей этих взглядов, решила окунуться в мир волшебных картин Эрика Каса. Подъехала к первой: плоский живот девушки. Не просто плоский, а худощавый настолько, что отчетливо видно каждое ребро. В районе шестого левого — маленькая родинка, но не в форме правильного круга. На картине преобладают красные, черные и серые тона. Под освещением можно разглядеть каждый мазок, каждую неровность засохшей краски; и если бы не все эти мелочи, я могла бы подумать, что это фото. Но нет, это сотворили руки моего Эрика. Готова расцеловать каждый сантиметр картины, и плевать, что на нем живот какой-то лярвы.

Зачем-то, (сама не понимаю зачем, видимо какие-то невидимые силы заставили меня это сделать) оборачиваюсь и вижу на другом конце зала стоящего мужчину в белой льняной рубашке. Верхние пуговицы расстёгнуты, руки в карманах широких брюки. Вот же он! Уверена, что Эрик Кас сейчас в паре метров от меня. Он задумчиво смотрит на картину и даже не подозревает, что к нему уже, расправив паруса, лечу я.

И в «полете» наезжаю кому-то на ногу. Громкое ругательство, я едва не свалилась с коляски.

— Черт, — мужчина продолжает браниться. Наверное, на меня — не знаю, я не отвожу взгляда от своей цели.

— Простите, — извиняюсь я, наконец, осознав, что все-таки моя вина.

— Ничего, — с наигранной улыбкой отвечает мужчина, затем принимается оттирать свои ботинки от пыли с моих колес, — в следующий раз смотрите на дорогу.

Перевожу взгляд со своего принца, на пострадавшего, он совсем не похож на приглашенного: никакой белой рубашки, волосы хаотично лежат на голове, кожаная куртка, джинсы… Складывается впечатление, что он забрел сюда случайно. Или же в туалет забежал. Но его образ никак не клеится со званием «почетный гость выставки». Мужчина поднял глаза на меня: темные, почти черные. Стало немного страшно от такого колючего взгляда. Мало в нем доброго и милого. И пусть он симпатичен, но от такого хочется скорее унести свои ноги. Так я и поступила, просто отъехала в сторону. Как можно догадаться, мой принц покинул место, где был мною замечен и канул в бездну. Как ни старалась я, как ни напрягала свое зрение — нет, испарился. А вдруг, это был мой единственный шанс познакомиться с Эриком Касом лично? Вот же блин!

Мой ненаглядный больше так и не появился в поле моего зрения, поэтому остаток вечера я провела в компании его творения. В миллионный раз убедилась, что его талант исключителен, что картины завораживают, и что я по полчаса могу пялиться на чьи-то руки, раскрыв рот от восхищения. Затем начались торги. Картины продавались быстро и дорого. Но стоит сказать, что не все они были выставлены на продажу. После торгов, добросердечные господа олигархи жертвовали нескромные суммы денег в фонд, болтая о добре, помощи и ещё о многих вещах, которые чужды им. Алиса все время висела на руке Славика, который в тот момент усердно полировал седалищные мышцы начальства, которые сияли итак не хуже звёзд в безоблачную лётную ночь.

Я была предоставлена сама себе весь вечер. Наслаждалась каждой минутой, понимая, что второго шанса побывать на таком мероприятии у меня не будет. Наблюдала за поведением избалованных спутниц состоятельных гостей, даже удалось лицезреть холёного спутника одной богатой дамочки. Странные они все какие-то. Пришли на выставку, но на картины смотрели лишь единицы. Больше было разговоров обизнесе, о выгодных вложениях и долгосрочных отношениях, словно они не в зале, где вокруг такие обворожительные картины, а в конференц-зале своего офиса. Они богатые до мозга кости, они уже не видят ничего кроме денег. И даже их яростная борьба за возможность стать обладателем картины Эрика — не больше, чем соревнования ” а смотри, как я могу”. Маленькие испорченные дети с большими кошельками.