Трейси Фрейзер - Кинг

Меня никто не искал, когда я была жива, так что никто и не заплачет, если меня не станет.

Это была самая настоящая ирония. Я хотела найти крышу над головой и место, где могла бы поспать, и самым что ни на есть наихудшим образом мне это удалось. Хотя я не знала одного: как долго меня еще продержат в живых.

Парень, чьего имени я не знала, покинул комнату, но оставил поднос на кровати. Интересно, сколько этой дряни мне нужно принять, чтобы умереть? Половину? Все сразу? Может, Кинг сам планирует накачать меня этим дерьмом? Или, может, он оказался трусом и приказал своему другу сделать за него грязную работенку?

А может, мне повезет, и моя смерть будет быстрой. Одной пули в лоб будет достаточно.

В любом случае мне было плевать, как я умру. Я просто знала: это конец, и меня успокаивало то, что мне не придется бороться.

Усталость ломала меня.

Возможно, Кинг думал, что я упрощу ему задачу и сама накачаю себя наркотиками. Я хмыкнула. От меня он подобного удовольствия не дождется. Если он хочет меня убить, ему придется проявить характер и сделать это самому. Я приложила все свои силы и пнула поднос ногой. Зеркало упало на ковер. Кокаин превратился в белое облачко в воздухе.

Я не смогла сдержать смех.

Смеялась настолько сильно, что слезы покатились по щекам. Смеялась настолько сильно, что горло начало першить. Вот она я. Наполовину раздетая. Прикованная к кровати. На моем лице следы от рвоты. А наркотики рассыпаны по полу.

Мой маниакальный хохот больше напоминал смех шизофреника, который не принял свои таблетки.

Дверь открылась, и в комнату вошёл парень, ранее принесший поднос. Я не отреагировала на его появление и лишь пялилась в окно, понимая, что солнце близится к закату.

— Ты хоть знаешь, во сколько мне обошлась покупка этого дерьма? — спросил он с широко распахнутыми глазами.

— Нет. Как и не понимаю, зачем ты принес мне эту хрень, если я сказала твоему другу, что не являюсь конченой наркоманкой, — я перевернулась на бок, поворачиваясь к нему спиной. — Почему бы тебе не покончить побыстрей со всем этим дерьмом и просто не убить меня?

— Это было проверкой, — произнес парень, обходя кровать. Он присел передо мной, опираясь спиной о стену. В его руках была керамическая тарелка, от которой шел пар. — Ты ее прошла.

— Что? Какого хера все это значит?

— Кинг. Он решил проверить тебя, говоришь ли ты правду. Наркоманка даже на минуту не задумалась бы о еде — сразу сунула бы свой нос прямо в порошок, — он протянул мне тарелку. — Вот. Кстати, я Преппи.

Странное имя для странного парня. Он выглядел как головорез, учитель и серфер в одном флаконе.

Я видела его мельком вчера ночью, но не успела как следует рассмотреть. Его рост был примерно шесть футов (прим.: примерно 182,8 см). На нем были светлые джинсы, желтая рубашка с коротким рукавом и белый галстук. Волосы песочного цвета он зачесал назад и завязал на макушке в хвост, по обеим же сторонам над ушами его голова была выбрита налысо, что открывало взору тонкие линии татуировок, завитками уходившие от ушей до затылка. Руки, тыльные стороны ладоней и даже костяшки пальцев были усыпаны татуировками. Темный цвет его бородки не соответствовал цвету волос. На первый взгляд он казался старше, чем был на самом деле, но его озорные молодые глаза выдавали истинный возраст.

— Что это? — спросила я, пялясь на дымящуюся жидкость.

— Куриный бульон. Пей медленно, чтобы желудок не отторг еду. Когда ты ела в последний раз? — он скрестил на полу ноги и закинул руки за голову.

— Не помню, — не знаю почему, но то, что я произнесла слова вслух, заставило меня почувствовать стыд. — Несколько дней, наверное.

Я нерешительно взяла тарелку из его рук. Она была теплой в моих ладонях, и я тут же почувствовала боль в слабых руках. Я медленно поднесла ее к губам, впитывая парящее тепло щекой и ощущая блаженство, когда жидкость потекла по моему горлу.

— Почему вы вообще меня кормите?

— Ты утверждала, что не наркоманка, но твои ребра вот-вот проткнут кожу, а о ключицу можно даже нож заточить. Кинг не тот, кто до смерти морит людей голодом.

— Так он не собирается меня убивать? — в надежде уточнила я.

— Я ведь не это сказал, а то, что он не морит людей голодом. Команда Медведя вышла на след рыжей. Если мы ее поймаем и выясним, что ты не имеешь к этому делу никакого отношения, возможно, он тебя отпустит.

— Возможно?

— Он не самый предсказуемый парень, и его не было несколько лет. Он не похож на прежнего себя, поэтому сложно сказать, что творится в его голове.

— Лет? — после этого слова я вспомнила, что проходившая здесь вчера вечеринка проводилась по случаю его возвращения домой.

— Где он был?

— В штате.

— В колледже?

— В тюрьме.

Да, это имело больше смысла, чем колледж.

— Что он сделал? — я воспользовалась случаем вытащить из него побольше информации. Подумала, что, чем больше узнаю о Кинге, тем вероятней возможность быть отпущенной ими живой.

— Ты явно задаешь слишком много вопросов, девочка. Зачем тебе это?

Я дернула плечами и глотнула еще бульона.

— Думаю, это всего лишь мое любопытство.

— Он убил кое-кого. Но его поймали, — осторожно ответил Преппи.

Я громко проглотила немалую порцию бульона.

— Кого он убил? — мой рот не закрывался от любопытства.

Преппи улыбнулся. Его темные шоколадные глаза заблестели от возбуждения. Я понимала, что в его душе скрывается намного больше, чем можно судить по его внешности. Нечто зловещее было там, под татуировками и галстуком.

Нечто, от чего волоски на моих руках становились дыбом.

Преппи нагнулся вперед, положил руки на колени и опустил на запястье подбородок.

— Свою мать.

ГЛАВА 8.

Доу

В моей голове не было ни единого сомнения в том, что Кинг способен на поступки, о которых нормальный человек даже не задумается. Но отнять жизнь собственной матери?

Преппи задавал мне те же вопросы, что и Кинг — о том, кто я такая — и я рассказала ему свою историю. Разница между ними состояла в том, что Преппи хотя бы выслушал меня.

Я выложила ему краткую версию.

Потеря памяти.

Приют.

Жизнь на улицах.

Никки.

Попытка продать себя, чтобы получить крышу над головой и шанс защитить себя.

Также в отличие от Кинга Преппи, кажется, поверил мне.

Я выпила весь бульон до последней капли, а Преппи сменил повязку на моем ухе. Кожа под ней начала чесаться, когда он снял бинт.

— Почему ты меня не отпустишь? — спросила я, прижав к животу спортивные штаны, которые он мне дал. — Ты можешь сказать Кингу, что я просто сбежала.

Преппи помотал головой из стороны в сторону.

— Этого не будет, — сгримасничал он, будто в моем вопросе было что-то не так. Будто не существовало факта, что его друг приковал меня наручниками к своей постели против моей воли.