Трейси Фрейзер - Кинг

— Ладно, — прошептала она бездыханно.

— Заткнись, — снова повторил я, и она закрыла рот. — Заткнись, чтобы я мог трахнуть тебя… И показать, как сильно я тебя люблю.

Она кивнула, и несмотря на то, что ее глаза остались закрытыми, слеза скользнула вниз по щеке. Я слизнул ее прежде, чем она достигла подбородка и упала на пол.

И после я ее трахнул.

Жестко.

Я показал Доу, как сильно любил ее, пока мы не потеряли то, с чего начали. Пока все, что было в комнате, не исчезло, оставляя нас одних лишь с тем, что притягивало нас друг к другу подобно магнитам. Пока мы не потерялись в чувствах и оргазмах.

И друг в друге.

Я трахал ее, пока мы не стали одним целым и тем, кем были, потому что я давно потерялся на этом пути и снова обрел себя в самом необычном месте.

Я снова обрел себя в преследуемых меня прекрасных глазах девушки, которая была такой же потерянной, как и я.

Или, возможно, мы вовсе не обретали друг друга.

Возможно, мы лишь решили вместе потеряться.

ГЛАВА 24.

Кинг

В субботу утром мы с Доу нежились в постели, пересматривая фильм «Разрушитель». Ее идея. Не моя. Из всех DVD в моей коллекции эту картину она посмотрела большее количество раз за последние несколько дней. Ей также нравились фильмы «Дисней», но всякий раз, когда мы их смотрели, я думал о Макс, и в груди появлялась боль от мысли, что она может не оказаться рядом, чтобы посмотреть их с нами.

Или если Макс будет рядом, то Доу уйдет.

Я собирался сделать все возможное, чтобы сохранить их обеих под одной крышей со мной. Хотя с течением дней вероятность собрать деньги для взятки казалась все меньше и меньше.

Фильмы «Дисней» о принцессах могли быть всего лишь кучкой выдуманных сказок, но идея о нас троих вместе или четверых, если считать Преппи, была моей версией «и жили они долго и счастливо».

— Сейчас все рестораны «Taco Bell», — Доу повторила слово в слово за героиней Сандры Буллок. Она знала каждую строчку. Это было чертовски обворожительно. Кроме того, мы были голыми: одна моя рука лежала на ее груди, а другая впилась в ее киску, так что мне было грех жаловаться. — Почему дом покрашен лишь наполовину? — Доу резко повернулась, толкнув меня головой в грудь.

— Потому что это был старый дом, и мы с Преппи, переехав в него, использовали его в основном для вечеринок, не зацикливаясь по поводу ремонта. Потом я попросил Преппи починить дом, потому что собирался привести сюда жить Тришу и Макс.

— И почему он остановился?

— Потому что меня отправили в тюрьму, и ремонт дома ни для кого из нас больше не играл важной роли. На тот момент не было ни единого шанса, при котором они бы отдали мне Макс. Кроме того, Преппи, может, отлично готовит, также он может сгодиться в качестве киллера, но руки у него растут не оттуда. Поэтому, пока меня не было, это место в своем роде провалилось в ад.

— Ну, — начала Доу, протягивая руки за голову. Ее торчащая грудь подпрыгнула, когда она зевнула и закинула ногу мне на бедра. — Тебе лучше покрасить дом снова, потому что мы собираемся собрать нужную сумму и вернуть ее домой.

— Да, детка. Мы вернем ее.

Я не был уверен, говорила ли она сама с собой или пыталась убедить меня. Правда была в том, что с каждым наступившим днем возвращение Макс отдалялось все дальше и дальше.

Преппи открыл дверь, и Доу быстро уселась, натягивая простыню на голую грудь.

— Чувак, а стучать, бл*дь? — спросил я.

Преппи проигнорировал меня и запрыгнул на кровать, втискиваясь между мной и Доу. Он закинул руки на плечи каждого из нас.

— Я просто люблю вас, ребята, — произнес он, сжимая всех нас вместе, будто мы были одной большой, толстой и такой же странной, как мир, семьей.

— Это и есть цель данного парада любви? — поинтересовалась Доу, хохоча, когда Преппи склонился пощекотать ее.

Меня должно было разозлить даже то, что он прикасался к ней, но в их связи не было ничего сексуального. Хотя я часто ловил себя на ревности к их простой дружбе. Мне пришлось надрывать задницу, чтобы понравиться малышке, но даже тогда получалось дерьмово.

Однако Преппи был и безумцем, и добряком одновременно, и я всегда слегка завидовал тому, как легко с ним было.

Мы трое вместе имели смысл. Доу могла бы читать Макс сказки на ночь, когда она засыпала бы.

Дядя Преппи мог бы научить ее печь блинчики. Это был сценарий жизни, который имел для меня смысл. Все было ясно. Мне нужно было приложить все усилия, чтобы все это воплотилось в жизнь.

Макс должна вернуться домой.

Щенячьи глазки должна остаться.

Я говорил ей, что был эгоистичным засранцем, именно это я и имел в виду. Я просто не понимал, насколько серьезно Доу воспринимала мои слова. Даю гарантию, она понятия не имела, что я скрывал от нее правду о ее прошлом.

Я не планировал влюбляться в нее, но влюбился. Теперь Доу не была моей пешкой, которую я собирался использовать, чтобы вернуть Макс.

Сейчас она стала частью моей жизни.

Частью, которую мне не хотелось оставлять позади.

Даже если это означало, что мне придется скрывать от Доу правду о том, кем она является на самом деле, пока я не сгнию в земле.

— Вообще-то, в этом есть смысл. Я так рад, что ты спросила! — Преппи повернулся ко мне, и его лицо превратилось в саму серьезность. — Медведь хочет, чтобы мы пришли на сборище сегодня. У них не было вечеринок с тех пор, как его отец взбесился по поводу последней и на месяц запретил ему выезды.

— Хватит сарказма, Преп, — сказал я.

У меня не было терпения для юмора Преппи, потому что все, чего я сейчас хотел, — это остаться с моей девочкой наедине.

— Да, вечеринка с байкерами и четырьмя П.

— Четырьмя П? — заинтересовалась Доу.

— Ага. Пиво. Пьянка. План. Попки. — Преппи окинул нас взглядом. — Ну, может, не попки, поскольку вы теперь что-то вроде парочки. Вы ведь парочка? Мне уже можно доставать фарфоровый сервиз и звать священника? — Преппи повернулся к Доу. — Ты беременна?

— Что? — спросила она. — Нет! Не беременна, — она прыснула со смеху, пока Преппи изображал обморок на матрасе.

— Но мы действительно парочка, — заявил я.

Не уверен, стоило ли это говорить, но я сказал. Мне нужно, чтобы до Преппи дошло: ясно и четко. Между ними, возможно, и была невинная дружба, но предупреждение твоему возбужденному другу с яйцами по поводу твоей женщины никогда не будет лишним.

— Аааааааа, так что вы говорите, друзья? Вечер-ринка с Преппи сегодня? — он потер руки, будто был колдуном, готовящимся наложить проклятье.

— Ты хочешь пойти? — уточнил я у всё время улыбавшейся Доу.

— Серьезно? — переспросила она.

— Серьезно, — повторил я.

Если каждая вечеринка будет вызывать у нее на губах подобную этой улыбку, я буду водить ее на каждую гребаную вечеринку, на какую она только захочет пойти.