Тилли Коул - Рейз

Я не видел ничего, кроме красной пелены крови, когда уселся сверху на него и нанес первый удар в шею. Я не чувствовал ничего, кроме ярости, когда во второй раз нанес удар в висок. Не ощущал ничего, только одно-единственное намерение — разорвать Дурова, когда поднял оба кулака и опустил их вниз, погружаясь в грудную клетку 362. Лишь его умирающие всхлипы, которые я услышал, отвлекли меня от гнева.

Кровь, как река, вытекала из 362, моя кожа была покрыта его кровью. Он смотрел на меня. Я заметил одобрение в его взгляде, когда я опустил руки, и мою грудь наполнила боль.

— Месть...— произнес он, подавившись кровью. — Заставь его заплатить…

362 умер, его грудь перестала двигаться. Толпа ревела. Но я не мог пошевелиться, только смотрел на мертвого 362, лежащего на полу клетки. Я не мог двигать ни руками, ни ногами, мою грудную клетку пронзила острая боль.

Стальная дверь открылась, ко мне подбежал Виктор. Он присел рядом со мной.

— Рейз, сынок, нам надо идти.

Я посмотрел на Виктора, затем опустил взгляд на 362 передо мной.

— Я знал его, — ответил я, сломленным голосом.

Виктор кивнул и положил руку на мое плечо.

— Я знаю, сынок. Я понял это в ту минуту, когда увидел его тату и вашу реакцию, как только вы оказались в клетке.

— Он был моим другом… — выдавил я, такое незнакомое и горько-сладкое понятие.

Виктор схватил меня за бицепс и помог встать на ноги.

— Мы должны идти, сынок.

Виктор и я вышли из клетки, двигаясь сквозь толпу. По моей спине кто-то хлопал руками, поздравляя, я же опустил глаза и старался двигаться быстро, чтобы оказаться в коридоре. Потом я рванул в свою комнату ожидания. Оказавшись внутри, направился прямо в ванную, и меня стошнило в унитаз, тело покрыл холодный пот.

Виктор стоял около двери, ругаясь себе под нос. Я, мать его, понятия не имел, что со мной происходит. Я опустился на пол, из моих ран на плитку вытекала кровь. Виктор схватил два мокрых полотенца и прижал одно к руке, а второе — к горлу.

Я не дрогнул.

— Тебя надо зашить, сынок. Этот сай хорошо прошелся по тебе.

— Тогда сделай это, — ошеломленно ответил я.

Я никогда не чувствовал это… эту… боль раньше. Эта боль — вина? Была ли это вина? Я всегда блокировал это при убийствах. Те мужчины, с которыми я сталкивался на ринге, были лишь животными для забоя, а я был человеком, который нес им смерть. Не было никаких размышлений. Только инстинкт и долг в ГУЛАГе подталкивали меня вперед.

Но в этот раз… я чувствовал все: раскаяние, стыд, опустошение. Я был похож на мертвеца. Внутри я тоже чувствовал себя мертвым.

— Где ты живешь, сынок? — спросил Виктор, вытаскивая нить и иглу из металлической коробки над раковиной. Он стал зашивать мою руку. Я не чувствовал иглу, которая прокалывала мою кожу. Не чувствовал нить, соединяющую мою плоть.

— В спортзале.

Виктор замер и покачал головой.

— Черт, сынок. Просто… черт.

После того, как мои раны были зашиты, Виктор заставил меня принять душ и повел обратно в зал. Когда он ушел, я закрыл глаза, устроившись на тонком матрасе. Все, что я мог видеть, — это кровь, повсюду кровь. И 362, который смотрел мне в глаза, когда жизнь уходила из него.

Я никогда не чувствовал раскаяние или сожаление, но сейчас тонул в них.

16 глава

Киса

— Почему я снова должен отвезти вас в тренажерный зал, Киса? — спросил меня Серж, когда я встретила его на тротуаре, после того, как Алик высадил меня около дома моего отца. Папа к этому времени уже ушел, чтобы встретиться с грузинской Братвой, что привезли Голиафа, а Алик должен был присоединиться к ним этим вечером, поэтому я знала, что буду свободна всю ночь.

Так было всегда, пока продолжался чемпионат. Главари Братвы собирались, чтобы обсудить дела по всем направлениям. Но сегодня что-то было не так, мой желудок скручивало от нервного напряжения, словно что-то плохое должно было случиться. Я знала, что на это повлияло сразу две вещи: первая — это странное настроение Алика, вторая — странная реакция Рейза, после того, как он выиграл бой этим вечером.

Алик был в ярости из-за победы Рейза. В такой ярости, что даже не использовал мое тело после боя, как обычно это делал. В этот раз он просто высадил меня около моего дома и холодно приказал зайти внутрь.

Алик испытывал страх. Никогда раньше я не видела, чтобы он боялся. Но увидев сражение Рейза с Голиафом, с каким невероятным умением и силой тот победил, Алика был в таком состоянии, в котором я раньше никогда не видела его: весь в себе, тихий, задумчивый.

Это пугало меня больше, чем его агрессия. Я понятия не имела, что делать с Аликом, который не проявлял эмоции, или Аликом, который держался на расстоянии.

Но прямо сейчас я пыталась выбросить из головы любые мысли о нем. Мне надо было увидеть Рейза. Алик заставил меня смотреть этот бой, пытаясь утвердить свое господство надо мной. И, о боже, Рейз чуть не умер. Но затем что-то случилось с ним. Он не выглядел, как боец довольный своей победой. Он не мог подняться, выглядел как контуженный и смотрел на Голиафа опустошенным взглядом. Виктору пришлось поднимать его с колен, чтобы вытащить из клетки, и поддержать, пока он шел по коридору. Хуже всего, что я не могла пойти к нему. Вместо этого мне пришлось пойти с Аликом.

Я обижалась на Алика за это. В этот раз я сильно обиделась на него.

Я посмотрела на Сержа, пораненное лицо Рейза промелькнуло в моем сознании

— Пожалуйста, Серж, — попросила я, обращаясь к нему, стоящему передо мной, когда он открыл заднюю дверь «Линкольна» и жестом указал мне сесть. Я скользнула на сидение, а Серж сел за руль.

Он обернулся:

— Киса, что происходит? Вы что-то скрываете, и это, ставит нас обоих в опасное положение. Я ничего не буду делать, пока вы не дадите мне ответы на некоторые вопросы.

Я опустила взгляд на тротуар снаружи и испытывала беспокойство по поводу того, что же делать. Потом снова взглянула на Сержа, и мои глаза наполнились слезами.

— Киса, вы в опасности? — спросил он, а я покачала головой. — Вы… вы встречаетесь с кем-то еще? За спиной мистера Дурова? Вы встретили его в тренажерном зале?

— Это не так, Серж, — всхлипнула я и вытерла слезы. — Это больше, чем просто «встречаться» с кем-то.

Лицо Сержа побледнело.

— Киса! Вы встретили кого-то еще? Вы смерти ищете? Мистер Дуров убьет вас обоих, если застанет. Этот мужчина даже в лучшие времена неуравновешен, а в этом случае? Он выйдет из себя. — Он опустил взгляд, но потом вернул его на меня. — Кто это?

— Ты не поверишь, если я расскажу тебе. Я едва могу сама себе поверить.

— Киса, вы говорите бессмыслицу.

У меня скрутило все внутри от того, что я сбиралась произнести, из-за секрета, которым я собиралась поделиться. Серж наклонился вперед, и я прошептала: