Алекса Райли - PS...Ты моя

Сам я ростом около шести с половиной футов 4 , и у меня короткие темные волосы. Я довольно крупный мужчина, но двигаюсь быстро, так что не позволяй моим размерам обмануть тебя. Надеюсь, это описание тебе поможет.

С нетерпением буду ждать от тебя ответа,

Марк

Сержант-майор Ганнер, Морская пехота США.

PS...»

Я на мгновение задумался, о чем бы написать в постскриптуме. Хотелось добавить что-то такое, что заставило бы Кэти улыбнуться, но потом я испугался, что буду слишком давить на нее. Она казалась мне такой милой девушкой, и мне совершенно не хотелось ее спугнуть.

Решив ничего больше не писать, я положил письмо в конверт с обратным адресом и заклеил его.

Теперь мне оставалось только ждать.

ГЛАВА 3

Кэти

– Что это? – Тэмми подняла письмо, лежащее на моем кухонном столе вот уже три дня. Мне было немного стыдно за то, насколько за эти несколько дней потрепанной стала бумага. Всего трое суток, а я перечитала его уже, похоже, раз тридцать.

– Положи на место, – ткнула я в нее пальцем, покрытым тестом для печенья. Но это не возымело никакого эффекта, потому как Тэмми с улыбкой на лице продолжала читать. Ее вид заставил меня задуматься, выглядела ли я также глупо каждый раз, когда брала письмо в руки.

– Ух ты, шесть с половиной футов. Да он ужасно огромный – выше тебя более чем на фут, – Тэмми оглядела меня с ног до головы, словно впервые оценивала мой рост.

– А какое это имеет значение?

– Я просто хотела сказать, что, похоже, он относится к тем парням, которые с легкостью могут подхватить тебя на руки и оттрахать, прижав к стене.

– Твой муж ростом почти шесть футов 5, что ты можешь знать о сексе у стены? – поддела я подругу, которая и сама была почти такого же роста.

– Он не берет меня, прижав к стене, однако полностью это компенсирует, занимаясь со мной любовью во всех остальных местах, – Тэмми пошевелила бровями, намекая мне на то, что и без секса у стены ее половая жизнь была впечатляющей. – Я это сказала лишь к тому, чтобы ты, заполучив свою порцию траха у стены, не забыла поделиться впечатлениями со своей подругой и рассказала, так ли это прекрасно, как об этом пишут в книгах.

Слова Тэмми заставили меня усмехнуться. Она – моя лучшая подруга, но мы были настолько разными, насколько это только возможно. Если она была высокой, то я – низкой, Тэмми – блондинка, я – рыжая. И, кажется, все пышные формы достались именно мне, хотя она съедала столько же моей выпечки, что и я, поскольку жила по соседству и частенько воровала что-то из моего холодильника, даже если меня не было дома.

Но то, что действительно различало нас – это характеры. Тэмми была шумной, решительной, и, кажется, во всем ее теле не было ни единой стеснительной клеточки. Все ее мысли были у нее на языке, и это меня восхищало. Она говорила о сексе также много, как я о выпечке. Может, это была одна из причин, почему я все еще находилась в рядах девственниц. Со всеми этими беседами о физических отношениях, мне казалось, что я знаю уже все нюансы и тонкости занятий любовью. Каждую мельчайшую деталь.

– Давай же, колись. Не заставляй меня умолять. Я могу себе это позволить только в спальне.

– Более чем уверена, что слышала, как ты молила о еде.

– Не меняй тему. Кто этот здоровяк, пишущий тебе грязные письма?

– И вовсе они не грязные, – возразила я, склонив голову, чтобы спрятать улыбку, и принялась формировать из теста на печенье идеальные кружочки. Я слишком тряслась над этим письмом. Словно оно и вправду было любовным или чем-то в этом роде.

– Эй, он сам описал тебе его тело. Как по мне, это звучит довольно грязно! Особенно если это письмо для тебя. Так что, давай, колись.

Я прикусила губу, стараясь подавить дурацкую широкую улыбку, появлявшуюся на моих губах каждый раз, когда я думала об этом письме.

– Это так глупо. Я вступила в переписку наравне со всем своим классом, и это письмо – ответ на мое послание. Но теперь я даже не знаю. Никак не могу перестать думать о нем, что, как я уже и сказала, совершенная глупость. Это же просто письмо, ничего особенного, – когда я посмотрела на Тэмми, выражение ее лица смягчилось. – Что? – спросила я, желая, чтобы она перестала так на меня смотреть. По какой-то странной причине, сейчас мне больше хотелось получить какую-нибудь ее пошлую шутку, а не этот взгляд.

– Ты так мечтательно говоришь про этого парня. И мне это нравится. Твое лицо раскраснелось, оно словно сияет. Это так сексуально.

Я фыркнула при этих словах. Никто никогда не считал меня сексуальной.

– Я раскраснелась, потому что пеку, – я положила кружочки теста на противень и поставила его в духовку, а затем прошла к раковине, чтобы отмыть руки.

– А почему после слов постскриптум ничего не написано?

Я пожала плечами, поскольку и сама размышляла над этим, а взгляд Тэмми тут же перескочил на камеру Polaroid, лежащую на кухонной стойке. Глаза подруги распахнулись еще шире.

– Ты собиралась сфотографироваться.

– Нет, – солгала я.

– Ты – маленькая врушка. Как много снимков ты уже сделала и выкинула?

Я поморщилась и посмотрела на Тэмми, разразившуюся смехом. Она была права: на данный момент в моей помойке покоилось порядка двадцати снимков.

– Давай я сфотографирую тебя. Ну же. Будь уверена, я постараюсь, чтобы ты выглядела горячо.

– Я передумала. Кроме того, тут нет необходимости выглядеть горячо. Мы просто друзья по переписке.

– Парень хочет фотографию. В конце концов, он защищает нашу страну. Я чувствую, что это просто мой долг: сфотографировать тебя и отправить ему получившийся снимок. Просто подумай о несчастном мужчине, томящимся в ожидании твоего фото, – Тэмми говорила так, словно ей и вправду было жаль парня, и, черт подери, эти ее слова подействовали на меня.

– Прекрасно, – сдалась я. Мне нравилась сама мысль дать Марку то, о чем он просил. Это же просто фотография. Я же никогда с ним не встречусь и не увижу выражение его лица, когда он впервые будет рассматривать меня на снимке.

Тэмми радостно хлопнула в ладоши и подхватила камеру.

– Ну-ка покажи мне свои белоснежные зубки.

Я склонила голову и улыбнулась подруге. Затвор щелкнул, и из аппарата вылезла фотография. Тэмми начала ей размахивать, чтобы снимок скорее проявился.

– Идеально, – сказала она мне, протягивая фото. – Так хорошо видно ту излучаемую тобой теплоту. Теперь у него будет хоть что-то для ночных фантазий, когда он останется наедине со своим дружком.

– Заткнись, – крикнула я, ни на секунду не поверив, что Марк будет мастурбировать, глядя на мою фотографию.