Тереза Рэйгэн - Игра за счастье

— Мама, это на самом деле не так уж и важно, — сказала Салли, когда Макс и Дэн вошли в дом.

— Наконец-то, — выпалила Салли при взгляде на своего супруга. — Мама знает, что Хэнк здесь, и не рада этому. Она не хочет выходить и говорить ему привет.

Макс нахмурился.

— Это безумие, мама. В чём проблема?

— Вы не имели права приглашать его сюда, не поговорив со мной.

— Ты сказала бы «нет», — объяснил Дэн.

— Вот именно, — ответила мама. — Я бы сказала «нет», потому что мои отношения с Хэнком не касаются никого из вас.

— Ты не права, — возразил Макс. — Твои отношения с Хэнком касаются каждого. Если тебе нравится этот человек, и ты проводишь с ним время, мы тоже должны иметь возможность встретиться с ним.

— Он всего лишь мой друг.

Салли забрала у ребёнка бутылочку и повернула его к своему плечу, чтобы вызвать отрыжку. Так как Макс стоял ближе всех, она протянула ему пустую тару, которая была сделана из прозрачного пластика с жёлтыми звёздами. Это напомнило Максу об отце.

— Если ты спишь с этим парнем, мама, он больше, чем просто друг.

— Не хочу говорить об этом.

Макс положил руку ей на плечо, прежде чем она смогла бы убежать.

— Папа хотел бы, чтобы ты была счастлива.

Женщина стряхнула его руку и направилась к лестнице.

— Я люблю тебя, мам. Мы все тебя любим. Поэтому мы пригласили Хэнка.

Она остановилась на мгновение, но не посмотрела на него, прежде чем снова двинулась наверх.

— Если через пятнадцать минут ты не спустишься, мы сложим все наши вещи и уедем, — Макс наблюдал, как она исчезла на втором этаже.

Выходные оказались утомительнее, чем он предполагал. Было легко наблюдать за тем, насколько Молли наслаждалась временем, проведённым на озере, но, в основном, потому, что Аманда принимала в этом участие. В целом, девочка до сих пор не уделяла ему слишком много внимания. Макс провёл пальцами по волосам. Женщины! Против своей матери, Кари и Молли, он вёл безнадежную борьбу.

— Как думаете, она придёт к нам? — спросила Салли, когда они втроём снова вышли из дома.

— Она безумно упрямая, — ответил Дэн. — Я думаю, мы просто должны подождать и посмотреть, что произойдёт.

— Как мама себе это представляла? — разочарованно спросил Макс. — Она хотела скрывать от нас Хэнка до конца своих дней? Это не имеет никакого смысла.

— Думаю, мама не собиралась встречать кого-то, кто будет что-то для неёзначить, — сказала Салли. — Если вы спросите меня, на самом деле, она планировала любить папу всю оставшуюся жизнь. Но затем встретила Хэнка и, очевидно, он вызвал в ней бурю эмоций, таких как пыль, поднятая ветром. Она серьезно увлечена и от этого разрывается.

— Ну, по крайней мере, теперь я знаю от кого это унаследовала Николь, — сказал Макс. — Сестра предпочла бы провести остаток своей жизни, как бездомная бродячая собака, чем столкнуться лицом к лицу со своей потерей и жить дальше. Это не должно продолжаться бесконечно. Никто не может сказать мне, что скучает по папе больше меня. Но жизнь продолжается, и ни папа, ни Джейк, не хотели бы, чтобы мы тратили своё время, оплакивая их. Это просто не нормально.

— Папа! — когда Макс услышал голос Молли, то остановился как вкопанный и почувствовал, как кружится голова. Его захлестнула волна эмоций. Он не знал, стоит ли плакать от радости, потому что девочка назвала его «папой» или волноваться из-за беспокойства в её голосе.

Молли подбежала к дому с широко распахнутыми глазами и растрёпанными волосами, словно напуганный зверёк. Она протянула свою дрожащую руку в сторону пирса.

— Линдси ранена.

Макс смог разглядеть, как Фред пришвартовывал лодку у причала, в то время как Джилл размахивала руками, зовя на помощь. Коул сидел в лодке и держал Линдси в руках.

Кари и остальные бросились к ним.

Макс кинулся вперёд. Когда он прибежал на мост, Коул с Линдси на руках, торопливыми шагами спешил к дому. Руки женщины безжизненно висели, и, не считая кровоподтёка прямо на лбу, её лицо было бледным.

— Что произошло?

— Мне нужны твои ключи от машины, — твёрдым голосом сказал Коул. — Я должен отвести её в больницу. Немедленно.

Макс побежал обратно к дому.

— Встретимся около машины, — бросил он через плечо.

После того, как Джилл заверила Кари, что позаботиться о Молли и её подруге, женщина забрала с пляжа своё платье и последовала за Коулом вокруг дома в гараж. Макс уже сидел за рулём, и она села на пассажирское сиденье внедорожника. Коул с Линдси устроился сзади. Он держал её на руках и повторял, что всё будет хорошо.

***

В два часа ночи Кари и Макс приехали на такси обратно к дому. После того, как врач сказал, что хотел бы оставить Линдси на ночь для наблюдения, Коул настоял на том, что останется вместе с ней в больнице. Утром он привезёт её домой, а Кари, Макс, Молли и Аманда моли бы доехать с одной из сестёр Макса.

У Кари застучали зубы, пока Макс разбирался с ключами от дома. Когда они зашли внутрь, он повернулся к женщине и взял её руки в свои, чтобы растереть и согреть.

Она закрыла глаза.

— Так лучше?

Кари кивнула.

— Ощущается хорошо.

— Макс, это ты?

Он повернулся к лестнице.

— Мам, почему ты так поздно не спишь?

— Я не могла заснуть.

Макс нахмурился.

— Где Хэнк?

— Он спит внизу, в комнате для гостей. Как дела у Линдси?

— У неё сотрясение мозга и растяжение лодыжки. В течение двух недель она должна ходить на костылях. Более того, Линдси довольно сильно ударилась головой, когда другой лыжник протаранил её, поэтому пришлось задержаться сегодня в больнице, чтобы врачи наблюдали за ней. Коул остался там.

— Я иду спать, — сказала Кари им обоим.

Макс посмотрел на неё и пожелал, чтобы она осталась, но знал, что так, вероятно, будет лучше.

— Сообщи, если тебе что-нибудь понадобится, дополнительное одеяло, неважно что.

— Спасибо, ничего не нужно. Спокойной ночи, миссис Даттон.

— Спокойной ночи, — ответила его мать.

Макс не мог отделаться от мысли, что мать намеренно помешала их с Кари беседе. Его это рассердило. Хотя, именно сегодня, его раздражало всё.

Мать дождалась, пока Кари исчезла из вида.

— Я беспокоюсь о тебе.

Он потёр шею.

— Не сейчас, мама. Я устал. Это был длинный день.

— Я думаю, тебя заинтересует то, что я собираюсь сказать.

Когда он увидел решительный взгляд матери, Даттона охватила свинцовая усталость. Это был её способ заставить его понять, что она не оставит Макса в покое, пока не избавится от того, что лежит у неё на душе.

— Это не может подождать до завтра?

Она отвела его в гостиную и указала на мягкий диван.

— Садись, мальчик, и просто выслушай меня.

Макс подошёл к дивану, но, тем не менее, не стал садиться. Вместо этого он скрестил руки на груди. Даттон внимательно посмотрел на женщину, которая стояла перед ним, и заметил, что она ещё никогда не выглядела настолько истощённой. Даже одежда производила истощающее впечатление. Обычно она была перфекционисткой и любила контроль, ей нравилось, когда всё было на своём месте: волосы, макияж, одежда. Но в данный момент, мать была одета в толстовку, не подходящую к тренировочным брюкам, и в самые уродливые, оранжевые меховые тапочки, которые он когда-либо видел. Не имело значения, было ли это в два часа ночи – его мать никогда не надевала вещи, которые не сочетались бы друг с другом. Её волосы торчали с одной стороны, и на лице не было абсолютно никакого макияжа. Должно быть, действительно случилось что-то серьёзное. Наконец, она завладела его вниманием.