Надежда Майская - Золушки бывают разными (СИ)

В ушах у Ольги сияли золотые серьги.

Лена облегченно вздохнула, нашлись!

― Оленька, ты не предупредила свою маму, что берешь сережки, Вера Степановна их потеряла.

― А твое, какое дело? Не твои, и не лезь! ― фыркнула девушка.

― Но она… ― неудачно попыталась возразить Лена.

― Отстань, мне скоро пальто понадобится, не теряй время. Маме сама скажу.

Лена вздохнула и взялась за иглу. Она аккуратно зашила подкладку, полюбовалась своей работой. Оказать такую мелочную услугу было нетрудно, не доводить же до скандала, хотя это была не её вина.

Оленька была не приспособлена к жизни, она, как и Вера Степановна, жила театром, а творческие люди… Им сложно, они намного тоньше чувствуют мир, больше, чем мы, страдают.

6.

VI. Подготовка к балу и вечеринкаВ дверь позвонили, наверное, Петя, спохватилась Лена, а она и забыла!

― Готова?

― Куда?

― Я уже говорил, что сегодня тобой займусь. Быстро собралась!

― Петя, у меня нет денег на парикмахера.

― Жду! ― он не стал даже входить, стоял за порогом.

Лена постучала в дверь Вере Степановне и просунула голову.

― Я ухожу к Пете. Ужин на плите. Серьги в ушах у Ольги. И прошу вас, скажите Мите, чтоб не ходил дома в уличной обуви.

― Когда появятся свои дети, тогда станешь ими помыкать! ― надменно ответила мачеха.

Лена неопределенно пожала плечами, когда увидела, что Петя помрачнел, он прекрасно слышал тираду Веры Степановны.

― Хочешь, я с Митькой поговорю?

― Нет! Мы сами во всем разберемся, не надо, пожалуйста!

― Ты че так запаниковала? ― удивился друг.

― Я не хочу, чтобы ты вмешивался в наши бытовые мелочи, я не испугалась, ― уверила Лена.

Петя недоверчиво посмотрел на неё и подтолкнул в свою комнату. Он все приготовил для маникюра, взяв у мамы необходимые инструменты и приспособления.

― Усаживайся, занимайся маникюром. Хоть одна польза от твоих курсов, ногти себе в порядок научилась приводить, только чаще бы это делала! У нас сегодня вечер волшебства, превращение гадкого утенка в принцессу. Ленка, дай слово, что завтра ничего не будешь мыть, стирать и далее по тексту! Имей в виду, я заказал такси, ты будешь моей дамой, - он что-то искал в интернете, картинки мелькали, Лена не успевала рассмотреть, вот бы ей такой моноблок иметь!

― Петя, мне надеть нечего! И ты все, как обычно, напутал, гадкий утёнок - это не про принцессу.

― Ты о чём? Да какая разница! Тащи свои шмотки, что-нибудь изобретем из того, что есть. Я буду тебя критиковать, буду изобретать, а ты воплощать, ― он унес в ванную маникюрный набор, вернулся. ― Ты ещё здесь?

― Вот для чего тебе это надо? ― ещё подискутировала барышня, хотя знала: бесполезно, что Петя решит, то и будет.

― Для престижа. А то меня уже подозревают бог весть в чём! У тебя нет близкой подруги? Почему женщин не любишь? Питаю нежные чувства я к дамочкам, но не ко всем. Матушку обожаю, тебя вот. Иди, шагай, ― подтолкнул он Лену к входной двери.

― Петя-я! И у меня нет специальной обуви. Туфли только с выпускного остались, а так нету.

― Тащи все, говорю!

Лена смоталась домой, выгребла из своего шкафа две юбки, пару блузок и три платья, захватила туфли.

В её комнате высился чудесный трехстворчатый платяной шкаф дедушкиных времён. Дверцы порой скрипели, хотя она регулярно смазывала петли маслом. В наследство осталась и бабушкина швейная машинка «Зингер» с ножным механическим приводом. Замечательная вещь, сделанная на века. В солнечные дни шкаф блестел, отражал лучи и сиял мягким янтарным светом.

Петя перебрал её гардероб, критически примеряя к Лене принесённые вещи.

― Так, это на помойку, это туда же, вот это, пожалуй, мы приспособим. Я кто тебе? Кавалер! А ухажеру не должно быть зазорно с подругой прибыть.

В итоге Лена не спала полночи, ушивала, переделывала.

Девушка никогда не была полной, а тут совсем как-то стройненькой стала. Белые туфли на высоком каблуке оказались в самый раз. Как хорошо, что она тогда приобрела классический вариант, без всяких страз.

Платье в горох, прямое, с рукавами три четверти и воротничком, Петя искромсал. Вырез оставил спереди под горлышко, зато сзади открыл спину, рукава убрал совсем.

― Вот! Джин Шримптон современного розлива! Женщины единодушно одобрят, а мужики будут тебя успешно у меня отбивать, а я буду отчаянно отбиваться от них. «Винтаж» в моде. Надо бы ещё и клатч да перчатки, но и без них сойдёт.

― Я даже не знаю, что такое клатч, - засмеялась Лена.

― Серость! Я тебе вместо того, что ты не знаешь, мундштук презентую. Если уж куришь, так делай это с шиком! И танцуешь со мной!

― Естественно! Я никого там не знаю.

Это был второй в её жизни бал. Первым оказался выпускной в школе. Прошёл он для неё невесело, Лена не поехала с классом кататься на корабле. Ей было нерадостно с тех пор, как внезапно умерла мама. Лена улыбалась, а тем более смеялась нечасто, за что её обзывали «несмеяной».

Она созвонилась с клиенткой, предупредила, что завтра не придёт и, если они не могут ожидать, пусть приглашают другую сотрудницу. Валентина Ивановна заверила, что дождётся Лену, таким образом, у девушки образовался выходной день. Дома тоже все прибрано, еда есть, ничего дополнительно делать не нужно.

Лена уснула почти что счастливая, платье нравилось, завтра от души натанцуется, и Петя ею будет гордиться, она не подведёт друга.

Вечеринка

― Игнат, ты обязан находиться на приёме! Мама уезжает, а я не хочу быть в одиночестве, - предупредил сына Кирилл Олегович за ужином.

Он проставлялся перед коллективом за свою добровольную отставку и обещал публично объявить о смене руководства.

Воронин окончательно уходил на покой, всё же ему исполнялось шестьдесят пять лет. Кто будет возглавлять фирму, знали всего три человека, он сам, его сын и предстоящий назначенец. Последнюю неделю фирму лихорадило, строились самые невероятные предположения о будущем директоре.

― Надеюсь, я буду в качестве гостя, а не представителя заказчика? - скривившись, спросил сын.

― Естественно, отчего ты спрашиваешь? - уточнил отец, хотя отлично знал отношение Игната к подобным мероприятиям.

― «Мы всё пройдём, но флот не опозорим, мы всё пропьём, но флот не посрамим», - пропел сын популярную песенку Визбора. - Хочу напиться. И отца не посрамить. Давай договоримся, ты не станешь меня никому представлять. Я буду тёмной лошадкой. Тогда приду.

― А что, это занятно, - Воронин довольно потрепал сына по плечу, переглянувшись с женой. - Договорились.

Они какое-то время ещё обсуждали домашние дела, потом разошлись. Родители знали, что Игнатий не любил корпоративы. На праздниках коллектива приходилось «держать марку». В обязанности руководителя входило говорить речь, выслушивать пьяненьких подчинённых, пить только шампанское.