Надежда Майская - Золушки бывают разными (СИ)

― Не, я слишком ленива! Пусть вон Петечка резвится, ему расти надо, карьеру делать, жениться и прочие блага получать.

В отделе ещё была Любовь Ивановна, так что Сорина, называла сотрудниц сестрёнками.

И Елена Ивановна всегда всё знала. Это особенно удивляло.

― А-а! Наши постоянные заказчики выиграли тендер на строительство, работой лет на семь вперёд обеспечены, госзаказ. У нас работы будет ― только успевай поворачиваться. И тебя на постоянную ставку берут. И самое сладкое - впереди Новый год! Ну, об этом ты и так знаешь. Пока все шушукаются, а начальство заседает, пойдём, покурим?

― Я всегда готова. ― Лена надела дублёнку.

У них была специально отведённая для курения комната, но там редко кто бывал, все предпочитали выходить во двор.

― Рассказывай, Ленка, что такая смурная? Мачеха придирается? ― прикурив, спросила Сорина.

― Нет, что вы, она никогда этого не делает. Только справедливые замечания.

― Так называемый братец достаёт? Что ты отцу не скажешь?

― Что вы, как я смогу такое папе рассказать? Что он сможет сделать?

― Яйца оторвёт твоему Митеньке. Или вон Петечке скажи.

― Не надо, Елена Ивановна, сама справлюсь.

― Ню-ню, справишься. А что ещё нового? Есть что-то хорошее?

― Познакомилась в кафе с Лёшей, работает в том страшном оружейном магазине, - улыбнулась девушка.

― Покажешь, что за перец?

― Покажу.

Когда Нега Елена появилась в отделе, Сорина немедленно определила её под своё крыло. Ненавязчиво опекала, подсказывала и, сама не зная, почему, Лена рассказала Сориной про Митьку.

Рассказывать было тяжело, стыдно, слова не находились.

Она выкурила подряд три сигареты, пока смогла выдавить эту историю из себя. Елена Ивановна слушала, молча глядя на висящую сосульку, и тоже курила. Когда Лена закончила рассказ, она одновременно почувствовала облегчение оттого, что рассказ окончен и досаду, зачем не удержалась, поделилась. Однако облегчения, оттого что она «сняла с души груз», не чувствовала.

Сорина никак не прокомментировала излияния Лены, только сказала: «Пойдём, работать надо». И вот за то, что Елена Ивановна не стала обсуждать детали, приставать с проявлением сочувствия, давать советы, Лена была благодарна.

С тех пор, когда они выходили вместе курить, и рядышком не было любопытных, Сорина спрашивала, не пристаёт ли Косов. Лена вначале конфузилась, после привыкла, перестала. Лишь однажды Елена Ивановна сказала.

― Будь всегда начеку! Баллончик себе какой купи, что ли. Не нравится мне твой братец.

До Нового года был почти месяц, декабрь только начинался, погода менялась постоянно, то дождь, то снег, а то и мороз. Никак зима не могла определиться, чем порадовать людей, то ли снегом, то ли сухим асфальтом.

Лена и Лёша после пары совместных обедов в кафе стали встречаться по вечерам. Девушка перестроила свой уклад жизни, специально теперь вставала раньше, быстро делала уборку, готовила и освобождала вечер. Синицын по утрам ворчал, что теперь совсем её не видит, подруга улыбалась и отвечала, что пусть приходит и смотрит на неё во время работы.

С Гориным было увлекательно проводить время.

Он все знал об оружии, консультировал сценаристов, писателей, словом, всех, кто интересовался. Мог, не переводя дыхания, с восторгом рассказывать о какой-нибудь модели, увлекался, размахивал руками, а когда понимал, что его «несло», хохотал, и просил слушательницу останавливать себя.

За одну только неделю знакомства с ним Лена открыла для себя город, которого не знала. Один из вечеров они посвятили хождению по дворам Васьки и Петроградки. Лёша показывал ей малые скульптурные формы или необычные граффити, или удивительные дома.

В дни, когда надо было подменить своего дядюшку в магазине, парень зазывал Лену побыть с ним, она не возражала, сидела в подсобке. Пила кофе, листала каталоги, пока он и дядя Миша, незаменимый помощник и партнёр, обслуживали покупателей. Клиенты уходили, дядя Миша сидел за прилавком, а Горин приходил к ней и рассказывал о поездках на соревнования по стрельбе или о знаменитостях. Потом Лёша с дядей Мишей закрывали «лабаз», прощались, и парочка шла куда-нибудь ужинать. Если было тепло, они покупали еду навынос, устраивались на набережной, на ступеньках биржи, или на Марсовом поле, в любом месте, куда приводили извилистые пути их прогулки. Лёша с первого их свидания таскал Лену по молодёжным кафешкам. Он удивлялся, что она не знает таких интересных мест, допытывался почему. Девушка пожимала плечами, не рассказывать же о своей жизни, что по-иному и быть не могло.

Лёша обещал, что к весне Лена станет настоящим профи во всём. Он непременно научит её гонять на мотоцикле, она сдаст на права и будет водить машину. Ещё Лена освоит стрельбу и будет прыгать с парашютом. И ещё летом они пойдут вместе учиться на управление малыми речными судами.

Лена приходила в ужас от его планов, но считала все лёгким трёпом и не особо верила в посулы, до тех пор, пока он не привёл её в стрелковый клуб. Оказывается, парень привык ставить перед собой задачи и выполнять их. Лена несколько напряглась. Если против машины и даже мотоцикла она не возражала, то стрелять, а тем более прыгать с высоты, пусть и с парашютом за спиной, ей совсем не хотелось.

И всё же стрелять она научилась, пусть и немного. Впервые они попали в стрелковый клуб на четвёртый или пятый вечер знакомства.

Лена испугалась и пожалела, что согласилась прийти с ним в тир, когда Лёша небрежно пояснил, что оружие здесь настоящее, патроны боевые.

Они шли мимо секций, в которых сосредоточенные мужчины, реже женщины, стреляли по мишеням. Стоял грохот от выстрелов и летящих гильз. Лене вдруг пришло в голову, что любой стрелявший вполне может развернуться и расстрелять их. От таких мыслей стало жутко и стыдно, что за глупости она выдумывает! Сам процесс увлёк, она научилась заряжать пистолет, у неё стало получаться более или менее попадать в мишени. Однако после четырёх посещений ходить в клуб Лена отказалась, оружие по-прежнему её пугало. Лёша настаивать не стал, но как фанат всего, что стреляет, отказа так и не понял.

Первый раз они поцеловались, когда она смогла выбить семь попаданий из десяти. Лёша схватил Лену и поцеловал, он гордился её достижением, словно сам победил. Девушка засмущалась, позже привыкла, он любил целоваться, да и ей понравилось.

Вообще, он ей нравился.

Парень был вихраст, волосы у него были жёсткие и прямые, не желали укладываться, Лёша ходил в шапке, и как только он её снимал, волосы тут же топорщились, он приглаживал их рукой, а Лена веселилась. Лёша был громогласен, часто смеялся, не мог долго оставаться на месте, ему необходимо было все время двигаться. Если рассказывал что-то, то обязательно показывал руками, забегал вперёд, чтобы увидеть, как Лена реагирует на его рассказ и нравится ли ей то, что она видит.