Норма Джин Карлссон - Кружки любви (ЛП)

Когда я думаю об этом, я понимаю, что он знал меня не лучше, чем я его. Два года вместе, и Адам абсолютно не представлял, что я никогда не оставлю свой магазин. Конечно, в конце концов, мне придётся решиться на определенные часы работы в магазине. Я хочу семью, детей. Я очень хочу детей. Но сейчас мой график не позволяет этого. Но я смогу решить этот вопрос гибко, когда придет время. Я хочу быть такой же матерью, какой была моя, участливой и внимательной.

Адам не говорил вообще ни о каком будущем. Он просто эгоистично хотел, чтобы я постоянно находилась рядом с ним. Готовила ему ужин, ходила вместе с ним на его общественные мероприятия, путешествовала вместе с ним. Адам не хотел строить со мной жизнь. Он хотел, чтобы я соответствовала тем рамкам, которые он создал для женщины. Чтобы я совершенно не заботилась ни о чем, кроме внешности и соответствующего поведения.

Иногда я задаюсь вопросом, как я с ним связалась. Но когда я об этом думаю, то понимаю, что это было легко. Вначале он был таким очаровательным. Таким милым. Было много ухаживаний. Цветы, шоколад, романтические свидания, драгоценности. Всё это было замечательно, но я запала на Адама именно потому, что мы могли говорить часами. Он мог заставить меня смеяться и плакать одновременно. Между нами никогда не было неловкого молчания. С того самого момента, как я встретила его, мне было комфортно.

Комфортно.

Не горячо, беспокойно или страстно, просто комфортно. Это было не так, как я представляла себе влюблённость. Я не идиотка. Я знаю, что любовь, это не то, что накрывает тебя с головой и забирает у тебя каждый момент вечности. Это бы задушило меня. Но когда Адам уезжал, я не чувствовала острого желания быть рядом с ним. Я редко оставалась у него, опять же из-за графика работы и необходимости печь в магазине. И я нормально спала у себя в одиночестве. Я не скучала по Адаму. Ты скучаешь по человеку, которого любишь, когда вы не вместе. Это менее всего походило на то, что я чувствовала. Я хотела, чтобы по мне тоже скучали. Адам не скучал по мне. Он заменил меня.

Я наполняю мою тележку продуктами на неделю. Осенний фестиваль начнется уже через два дня, поэтому магазин красиво украшен. Люди делают покупки, чтобы печь и готовить для участия в лотерее. Я стою в длиннющей очереди, просматривая журналы, пока кончики волос, касающиеся моей шеи, не приподнимаются.

Я верчу головой по сторонам и замечаю Гаррета, выходящего из своего магазина. Он не может меня видеть с того места, где он стоит, поэтому я быстро присаживаюсь на корточки. Почему я это делаю? Не знаю, но все же делаю.

— Вы в порядке? — спрашивает пожилой джентльмен впереди меня, когда я опускаюсь на колени.

— Я в порядке. Просто... уронила... Я просто уронила линзу!

Я притворяюсь, будто ищу, заглядывая за края стенда. Я могу видеть ботинки Гаррета, привлекающие моё внимание. Дерьмо! Я пододвигаю тележку, врезаясь в мужчину, который стоит впереди меня.

— Вы уверены, что она здесь? — неуверенно спрашивает он.

— Ага.

Я двигаю тележку таким образом, чтобы иметь возможность заглянуть под неё, пока она меня скрывает. Почему я прячусь? Я прячусь от Адама, потому что мне надоело постоянно вести один и тот же разговор. Я больше не могу делать этого. А от Гаррета я прячусь, потому что я просто-напросто ненормальная!

Передо мной появляются огромные ботинки Гаррета, и я понимаю, что он прекрасно видит меня. Меня рассекретили, но я упрямо продолжаю сидеть на корточках.

— Эмили, — в его голосе раздается грубый приказ. Он не ставит под сомненье то, что я делаю. Он говорит мне своим жестким голосом, что точно знает, что я делаю. Гаррет сводит меня с ума одним лишь словом. Как у него это получается?

— Нашла! — громко заявляю я, рывком поднимаясь на ноги.

Обеспокоенный пожилой мужчина наблюдает за Гарретом и смотрит на меня удивлёнными бледно-голубыми глазами, которые скрыты под густыми седыми бровями.

— У вас все в порядке, милая леди? — спрашивает он, глядя на огромного парня, что ждет меня.

— Да. Спасибо.

Я обхожу вокруг тележки и останавливаюсь перед Гарретом. Я поднимаю голову, чтобы встретиться с его тёмно-карими глазами.

— Прячешься, — фыркает он.

— Я не пряталась, — парирую я. — Я просто уронила свои линзы.

— Нет.

— Нет?

— Нет.

— Нет, пряталась я, или нет, я не уронила линзы?

— Эмили, — со вздохом говорит он, потирая свою небритую челюсть.

— Ладно, — сдаюсь я, смотря в его глаза, которые в данный момент становятся близки к голубому оттенку. — Я пряталась. Не знаю почему, если это как-то улучшит дело. Я пряталась от Адама, потому что я не могу иметь дело с... со всем... этим, — я размахиваю руками для большего эффекта. — Я пряталась от тебя, потому что я сумасшедшая. Или, по крайней мере, я так чувствовала себя, стоя на коленях за тележкой и заставляя нервничать этого хорошего человека, — я киваю в сторону пожилого мужчины. — Ты не Адам, и я не боюсь тебя. Но я видела тебя, и ты так просто был... там, и я повела себя как душевнобольная. И сейчас я несу бессвязный бред…

Я зажимаю рот ладонью, чтоб остановить этот поток слов. Что со мной не так? Уголки полных губ Гаррета чуть движутся, но он не улыбается. Он кивает на что-то позади меня, и я, обернувшись, вижу ожидающую меня кассиршу. Я даже ещё не разгрузила свою тележку на конвейерную ленту.

— Извините! — я поспешно начинаю укладывать продукты на ленту, пока тёплая ладонь Гаррета не ложится мне на талию. Меня пронзает дрожь.

Он на миг замирает, потом обходит меня и разгружает мою тележку. Я до сих пор поражена тем обжигающим теплом, охватившим мою кожу от его прикосновения.

— Я сам. Прекрати, не разгружай свою тележку как сумасшедшая.

Всё это ему не нравится. Взгляд Гаррета упирается в меня, как бы говоря, что « я сделаю это, и ты мне позволишь. Успокойся». Он даже не фыркает, чтобы заставить меня делать то, что ему надо.

Мальчик-подросток, очень долго расфасовывает мои продукты по пакетам, так как, не отрываясь, смотрит на Гаррета. В его тёмно-зелёных глазах какая-то смесь страха и удивления. Это заставляет меня улыбнуться. Я тоже не могу оторвать взгляд от Гаррета, но я не чувствую страха. Нет, я чувствую опьянение. Он завладевает ситуацией и пространством, даже не прикладывая усилий. Само его присутствие требует обратить на него внимание. Так что, я делаю именно это. Пока не слышу, как женщина на кассе окликает меня.

Я отрываюсь от Гаррета, когда его рука скользит в задний карман. Я не смотрю на его идеальную задницу. Нет, нет. Хотя очень хочется.

— Не глупи, — говорю я, опуская свою руку поверх его, пока он не успел заплатить. Я смотрю на небольшой экран кассы, на сумму, которую должна заплатить, а затем начинаю рыться в своей огромной сумке. Я должна отпустить Гаррета, чтобы хорошо поразмыслить над происходящим. Я опять задерживаю очередь. Это всё Гаррет! Обычно я мастерски справляюсь со всем. Продукты загружены, карточка приготовлена, сумки собраны... в этом я хороша. А сейчас из-за Гаррета вместо мозгов у меня расклеенная каша.