Норма Джин Карлссон - Кружки любви (ЛП)

У Адама миллионы долларов на оффшорных счетах, открытых на моё имя. Деньги, что он заработал с помощью огромной сети проституции.

Сети борделей.

Я потратила два года своей жизни на этого мужчину. Это изворотливое, отвратительное человеческое существо, которое охотилось на женщин. Женщин, которых он продавал в рабство и делал другие непристойности. Я действительно верила, что любила Адама, когда была с ним. Но я никогда не любила его. Я нутром ощущала, что он недостоин любви. Если бы только мои глаза смогли разглядеть дьявола передо мной все эти годы.

Я идиотка.

Гаррет укладывает меня в нашу кровать, взбивая подушки под моей головой. Мой задумчивый мужчина, взбивающий подушки, то ещё зрелище. У него постоянно только злые карие глаза. Я отчаянно хочу облегчить его страдания, но знаю, что я ничего не могу сделать. Не раньше, чем он найдет Адама.

Коди заползает в кровать рядом со мной и пытается ухватить пульт от ТВ с прикроватной тумбочки со стороны Гаррета. Коди отказывался оставлять меня также как Джордан и Гаррет. Джордан только что пошёл домой, чтобы захватить несколько вещей, прежде чем он вернётся, чтобы остаться здесь. Я бы чувствовала себя задушенной, если бы это не чувствовалось так хорошо.

— Арлин и Беверли приготовили кучу еды. Ты голодна? — спрашивает Коди, пролистывая каналы.

— Немного супа было бы хорошо.

Гаррет ворчит и выходит из комнаты, чтобы налить мне немного супа.

Я гримасничаю, пока пытаюсь устроиться удобнее. Моя нога убивает меня. Я не могу принимать много обезболивающих из-за беременности. Передо мной длинный путь физиотерапии. Мои мышцы были сильно повреждены, но пуля прошла, не задев костей и артерий. Могло быть хуже.

Кошмары начались две ночи назад. Свитч схватил меня, а я промахиваюсь, когда пытаюсь нанести ему удар. Каждый раз, когда он хватает меня, злясь перед моим лицом, я просыпаюсь с криком. Я знаю, что, в конечном счете, они пройдут. Я начну встречаться с консультантом на следующей неделе. Я отказываюсь позволить этому разрушить мою жизнь, после того, когда я так много боролась, чтобы выжить. Я буду продолжать бороться.

Истощение обрушивается на меня, пока Коди оседает на спортивном канале «ESPN», обнимая моё плечо. Я засыпаю, пытаясь задвинуть подальше и пробуя пробиться через ужас, который скрывается за занавесом бессознательного состояния.

Я просыпаюсь от того, что моё тело перемещают на рельефную голую грудь. Я вдыхаю глубоко, втягивая больше воздуха древесины и мускуса, продолжая обнюхивать Гаррета. Я могу ощущать напряжённость, просачивающуюся из его пор, в то время как он поглаживает мою спину своей грубой рукой.

— Джордан здесь? — сонно хриплю я.

— Ага.

— Я никогда не поем.

— Голодная? — спрашивает он, перемещаясь, чтобы сесть.

— Нет, — лгу я, так как не хочу, чтобы он вставал.

Он замирает на мгновение, а затем возвращается к поглаживанию моей спины.

— Коди должен вернуться в школу, — шепчу я.

— Ага.

— Ты планируешь начать разговаривать снова в ближайшее время? — искренне спрашиваю я.

— Нет, — ворчит он, притягивая меня практически полностью сверху на своё тело

Я вздрагиваю, пока моя нога изменяет своё положение, но не пытаюсь его остановить. Он не мог обнимать меня почти неделю. Я нуждаюсь в этом. Он нуждается в этом. Мы нуждаемся в этом.

— Хорошо, — бормочу я напротив дедушкиных часов.

Гаррет долго целует мои волосы, прежде чем спокойно приказать:

— Спи.

— Я люблю тебя, — нежно произношу я, прежде чем его устойчивое сердцебиение убаюкает меня, и засыпаю.

Прямо перед тем, как я засыпаю, он шепчет:

— Я люблю тебя, Эмили.

Усмешка растягивает мои губы, и никакие кошмары не достанут меня, пока я нахожусь в безопасных объятьях Гаррета.

***

Я ненавижу костыли. Я не могу ничего сделать без шатания или падения, или чего-нибудь ещё менее изящного. Поэтому стала прыгать поблизости, когда одна. Прошло три недели, с тех пор как меня подстрелили. Физиотерапия болезненна, но она работает. Я могу немного нагрузить ногу теперь, когда мои мышцы начинают заживать.

Я делаю несколько прыжков от островка до плиты, а затем снова назад, в то время как я пробую закончить обед, прежде чем Гаррет и Коди доберутся до дома. Фактически Джордан живёт здесь тоже. Прямо сейчас он в своём доме, но появится здесь на обед.

Я захватываю стопку тарелок и прижимаю их к груди до того, как прыгаю к столу на кухне. Из гаража открывается дверь в дом, когда я прыгаю назад. Чёрт.

— Эмили, — угрожающее рычание Гаррета поражает меня посередине прыжка.

— Привет, парни, — произношу живо, пока продолжаю прыгать. — Как прошел ваш день?

— Где твои костыли? — рычит Коди, так сильно напоминая брата.

Я указываю на них: те подпирают стену возле закруглённого островка, и я останавливаюсь у плиты. Я не посмотрела ни на одного из них. Я знаю, что они безумно злы. Мне не надо смотреть на них, чтобы почувствовать раздражение, вибрирующее через комнату.

Тяжёлая поступь шагов Гаррета следует ко мне, а затем я взлетаю на островок. Я начинаю визжать и подготавливаю себя к боли, исходящей от ручного перемещения меня Гарретом, но она не приходит. Он придерживает мою ногу в колыбели рук, защищая рану.

Я воспользовалась его широкими плечами, пока он осторожно опускает мою ногу, чтобы подразнить. Он встаёт между моими ногами, обхватывает мои щеки и вынуждает встретиться с его постоянно карими сердитыми глазами.

— Не стоит, — резко ворчит он.

— Со мной все прекрасно, — произношу я пренебрежительно, прижимая свой рот к его.

Он рычит и прикусывает мою нижнюю губу.

— Я думал, мы договорились: что не будет никакого секса на кухне, — саркастически изрекает Джордан, прежде чем хлопает передней дверью.

Одна из рук Гаррета оставляет мое лицо, и я уверена, что он щелкнет Джордана, исходя из сильного хихиканья от моего друга.

Я бы хотела немного секса на кухне. Гаррет не прикасается ко мне. Он был только осторожным и нежным со мной, но я нуждаюсь в некоторой близости с ним. У меня никаких ограничений от докторов. Я готова к сексу. Любому виду секса: на кухне или где угодно.

Гаррет уходит, перехватывает мои костыли и помогает мне слезть со столешницы. Затем он шлёпает мою попку с предупреждением в его пристальном взгляде, который говорит: « Больше никаких прыжков».

Я закатываю глаза, но использую свои костыли, чтобы подойти к чили, кипящему на плите. Таймер звенит несколькими минутами позже, и я достаю свежие буханки хлеба. Джордан и Гаррет пьют пиво, в то время как Коди рассказывает о предстоящем зимнем бале в школе. Он не хочет идти. Представьте это.

— Алисса идет, — встреваю я.