Попробуй меня (СИ)

Ты просто не представляешь, как это было жалко. – согласился Луи, начиная накручивать короткие пряди волос себе на палец. – Время тебя излечило.

Что? – переспросил я повышенным тоном. – Время? Время нихера не лечит, Луи. Если это было бы серьёзно – я всегда бы помнил всех своих девушек, хотя я даже половины имен и не помню. – я замолчал на мгновение, внутри себя выстраивая ход мыслей. - Нет, оно не лечит. Забудьте. Оно залечивает раны, но шрамы от глубоких порезов остаются навсегда. Таков закон жизни, а она вообще-то сложная штука.

Рикка вылечила его. – заметил Найл, обращаясь ко мне. – Гарри, я проводил с ней так много времени, я видел, как она угасала. Я видел, как она резала себя, как она старалась улыбаться, а в итоге выходили эти горькие слезы, которые и меня разрывали на мелкие, мелкие, черт бы их побрал, кусочки.

Найл отпил из своего стакана пиво, а затем резко поставил стакан на стеклянный столик и вновь обратился ко мне.

Я был влюблен в нее. – откровенно заявил он и я еле сдержался, чтобы не врезать ему за такое откровение. – Я был серьезно влюблен, но знаешь, что я понял, Гарри?

Я мотнул головой, и краем глаза заметил, с каким интересом заткнулись все парни и как они смотрят на нас, ожидая ход событий.

Смахнув пот со лба, я попросил Найла продолжить и вновь посмотрел на него.

Я понял, что я не могу рушить то, чего она так добивалась. Она думала о тебе каждую секунду, ты мне веришь? Каждую проклятую секунду. Я не мог отвлечь ее, я не знал, что с ней делать, я дарил ей леденцы, поднимал ей настроение, но что я получал взамен? – задался он вопросом, склонив голову вбок. – Взамен я понял одну важную мысль, Гарри. Ты не вправе заполучить то, что с самого начала не принадлежало тебе.

Что ты имеешь ввиду? – спросил я, ощущая, как внутри меня разливаются пожары. Я чувствовал, как нарарастает температура в комнате, как прилипает футболка к моей спине, как я хочу уйти отсюда и прижаться к Дейвидсон, а все потому, что она моя.

Моя, черт побери, и только моя.

Я имею ввиду, что ты должен держать ее очень крепко. – сказал Найл и улыбнулся самой искренней улыбкой. – Она верна тебе, и как бы я ни старался, я не смог этого изменить. Я отпустил ее, отпустил ее к тебе, и пусть мне было больно – я знал, что только с тобой она будет счастлива. И я прошу тебя – не смей отпускать ее. Ты сделал ей так больно. Теперь, когда перед вами столько дорог, неужели так сложно залечить все ее ранки, м?

Просто женись на ней, Стайлс. – спокойно произнес Малик, перебивая Хорана и слегка кивнув головой. – Ты любишь ее, она любит тебя. Черт побери, это ведь так легко быть счастливыми!

Женись на ней, Стайлс.

Слова засели внутри меня, подавляя все на свете. Моя голова кружилась во все стороны, в ушах звенело, а каждая внутренность потрясывалась в страшной конвульсии.

«Просто женись на ней, Стайлс.»

Я промолчал.

Пусть все услышат мое молчание.

========== Глава 34. ==========

POV Гарри.

«Нет.

Определенно нет.» - пронеслось в моей голове и я буквально прыснул со смеху, наклоняясь вперед и сжимая лицо в ладонях.

Все это напоминает тот момент, когда вы все укурены и несете такую чушь, от которой уши вянут. – рассмеялся я себе в ладони, а затем резко убрал руки от лица и всерьез посмотрел на Зейна.

Ни капли иронии и абсолютно никакого намека на повышенное настроение, когда хочется шутить и рассылать свои шутки всем вокруг.

Что! – возмутился я и развел ладони в стороны. – Вы всерьез думайте, что я могу жениться, хотя мне еще двадцати нет? Вы серьезно считаете, что я готов окунуться в жизнь с девушкой, делить с ней свою комнату, позволять ей стирать, черт побери, мои футболки, позволять ей готовить мне завтрак, в который она после нескольких дней совместной жизни, захочет плеснуть в него яду? Вы серьезно, вашу мать?

Неловкое молчание повисло в комнате. Пейн уставился в потолок, что-то усиленно рассматривая на нем.

Думаю, поменять прошивку на плинтусе. – как-то грустно сказал он и перевел взгляд на меня. – Окрашу его в цвет твоих волос, Стайлс. Внезапно ты поборол во мне желание опустить тебя на уровень того самого плинтуса.

Я громко рассмеялся, зажимая рот рукой.

Ты немного ошибся, друг. – хрипловатым тоном сказал я. – Плинтус-то оно плинтусом, но ты ведь рассматриваешь потолок, мой дорогой. Потолок. – я указал пальцем вверх. – Значит в твоих глазах я нахожусь на этом уровне. И я очень рад.

Малик фыркнул и тут же раскрыл рот, чтобы вставить какую-нибудь саркастическую шуточку, но Лиам тут же зажал его рот рукой, и тот мгновенно поник, опуская взгляд вниз.

Я не отрицаю, что не могу без нее, вы не подумайте. – принялся опровергать я ненормальный факт, от которого тут же затряслись руки. – Я просто придерживаюсь такой мысли: Мне нужно жить, сохраняя покой. Придет весна – и все цветы распустятся сами.

В этот момент в комнату зашла Эмили, следом за ней подтянулась Рикка. Они продолжали перешептываться и заливаться звонким смехом, который, как потом оказалось, поднял угрюмый настрой в комнате и заставил каждого из нас, как минимум, просто улыбнуться.

Мальчики. – игривым тоном проговорила Эмили, закидывая одну ногу на рядом стоящий пуф.

Не понял. – тут же нахмурился Малик, вскакивая со своего места и полностью загораживая оголенную коленку девушки. – Это еще что за фокусы?

Рикка стояла около двери и легко посмеивалась в ладонь, кокетливо взирая не на шутку разозлившегося Малика и совершенно спокойную Эмили.

Я смотрел на нее и чувствовал, как внутри разрастается та самая весна и все в мире цветы начинают благоухать неистовой свежестью. Я был влюблен так сильно, что иногда мне казалось – мое присутствие рядом с Дейвидсон могло навредить ей самой. Ее ранимость, еще совсем детская наивность, хрупкость – все это подавляло внутри меня идиотское чувство причинить ей хоть какое-то страдание.

Именно это я любил делать со своими бывшими «девушками».

Играться с их чувствами, а затем наносить такой удар, который оставлял на их еще совсем ранимых сердечках огромный шрам. Затем вновь сдирать с него запеченную корочку, проводить тонкой иглой своего тщеславия по тому самому нагноившемуся месту, и, в конце концов, окунать ту самую рану в соленую воду.

Заставлять девушку вскрикивать от страшной боли и наблюдать, как заливается белой пеной глубокий шрам под давлением соленой воды.

Все это заставляло чувствовать меня «настоящим» мужчиной. Я считал, что нет ничего прекрасней, играться с горящими сердцами, заставлять их любить меня, а потом просто бросать в глубокую бездну, да еще и присыпать их сверху черными гранулами мокрой земли.

Господи, за что ты сделал меня таким идиотом?

Рикка. – позвал я к себе девушку и перевел взгляд на рядом пустующее место. Я хотел, чтобы она сидела рядом.