Владимир Колычев - Ключевой инстинкт

– А нужно? – спросила Марьяна.

Но Трофим ничего не сказал. Он уже принял решение, и ей оставалось только его выполнять.

Марьяна – девушка худенькая, стройная. Любое платье садилось на нее идеально. Но что попало – это не для нее. Трофим выбирал для своей любимой самое лучшее.

Она пыталась спорить, но он уже знал, как себя с ней вести. Главное, не вступать в дискуссию.

Трофим пообещал ей оплатить покупки из тех денег, которые она получила при расчете. Но когда подошло время, он предъявил свою банковскую карточку.

– Зачем ты это сделал? Мы же договорились!.. – Она взяла его за руку, с укором посмотрела в глаза.

Трофим не ответил, но Марьяна не успокоилась.

– Так нечестно!

– Честно. Потому что тебе придется все это отработать, – как о чем-то само собой разумеющемся сказал он.

– Как именно?

– Будешь сегодня моделью. А я стану тобой восхищаться.

– Ты шутишь? – Марьяна смотрела на него возмущенно, но это не помешало ей пойти за ним.

Пакет с покупками она прихватила с собой.

В машине Трофим предложил ей пойти в ресторан, но сам же и отказался от этой идеи.

– Тебе, наверное, нужно отдохнуть от ресторана, – сказал он.

Марьяна удивленно посмотрела на него.

– Как ты угадал?

– Стараюсь думать в унисон с тобой. Одна мысль на двоих – признак счастливой пары.

Марьяна промолчала, но Трофим понял, о чем она думает. Во всяком случае, он пытался это уразуметь.

– А с Тамарой я разведусь, решительно и бесповоротно.

Марьяна вздохнула. На чужом несчастье своего счастья не построишь – именно это она и хотела сказать.

– Тамара сама во всем виновата. Меня она обманула, тебя оболгала. Я ей этого никогда не прощу.

– Не надо, – тихо попросила Марьяна.

– Что не надо?

– Ничего не надо. Давай просто помолчим.

Она ничего не сказала, когда он подъехал к дому, в котором отец купил квартиру для Никиты, загнал машину в подземный гараж. В лифт девушка зашла, отбросив сомнения, и квартиру обозрела с таким видом, как будто ничего другого и не ожидала.

– Нравится? – спросил Трофим.

Он еще вчера забрал у Никиты ключи, позвонил своему заму и сказал, что берет отпуск. Остаток ночи Трофим провел в этой квартире.

Он нанял людей, которые весь день наводили здесь порядок. Вряд ли Марьяна сможет обнаружить где-то хоть пылинку. На постели заменили не только белье, но и матрас. Так распорядился Трофим. Все для Марьяны.

Он был почти уверен в том, что Марьяна согласится провести ночь под одним одеялом с ним. Трофим уже нащупал ключик к ней, осталось только пустить его в ход.

– Очень.

– А так! – Он разбросал пакеты с одеждой по дивану.

– Хорошо.

– Ты должна отработать. – Он шутливо улыбнулся.

– Ты предлагаешь мне дефиле? – Она вдруг прилипла к нему откровенным взглядом.

– Хочу посмотреть, как ты выглядишь в обновках.

– Ты уже видел.

– Я видел по частям, а сейчас хочу все сразу.

– Нет. И стриптиз я танцевать не буду.

– Так я и не прошу, – разволновался Трофим.

– Сейчас – нет, потом попросишь.

– И что?

– Значит, попросишь. – Марьяна улыбнулась. – Я сразу должна сказать, что стриптиз танцевать не буду. И дефиле тоже не будет. Я девушка серьезная.

– Так я в этом и не сомневаюсь. – Он глядел на Марьяну и чувствовал, что сейчас произойдет нечто из ряда вон выходящее.

– И не надо сомневаться, – совершенно серьезно сказала она, с тем же видом вдруг обняла его за шею, потянулась и поцеловала в губы.

Поцелуй оказался очень вкусным и пьянящим. Трофим захмелел от сильных ощущений, но лицом в капусту не ударил. Он взял инициативу в свои руки и оказался с Марьяной на диване. Но только сунул руку ей под юбку, как она толкнула его. А настаивать Трофим не стал.

– Где здесь спальня? – спросила Марьяна, пряча глаза.

Он обнял ее за талию и направился к проходу между студией и кухней. Но Марьяна вырвалась и дальше пошла сама.

– Я буду тебя ждать.

Трофим не заходил в межкомнатный холл, но слышал, как в душе льется вода. В квартире была и другая ванная. К тому времени, как он из нее вышел, в спальне установилась зовущая тишина. Он смело шагнул к двери, но постучал в нее робко, прямо как сопливый мальчишка.

– Открыто, – едва слышно донеслось из-за створки.

Марьяна лежала в постели, под одеялом и смотрела в окно. На улице уже стемнело, а она щурила глаза так, как будто ее слепило солнце.

– Я войду? – спросил он, переступая порог.

Она едва заметно кивнула и закрыла глаза, когда он скинул с себя банный халат, перед тем как забраться под одеяло.

Марьяна была без одежды. Рассмотреть себя она не позволила, но ничего не сказала, когда его рука легла на ее грудь, а пальцы нащупали сосок. Потом он ее поцеловал, и девушка сама обняла его. Вид у нее был такой, как будто она делала шаг в пропасть.

Марьяна чувствовала себя первобытным человеком, которому впервые дали попробовать мясо, жаренное на костре. С самого рождения ее приучали к сырой пище и жизни без огня, она всерьез считала, что так и надо. Теперь вдруг оказалось, что огонь – это жизнь, а без него – прозябание.

Все потому, что Трофим смог разбудить в ней женщину. Он был очень нежным и при этом весьма настойчивым. Именно поэтому она не посмела оттолкнуть его в последний момент перед посвящением. Порыв был, а сопротивление – нет.

А там под горку, как на жестких санках. Страшно, неудобно, но дух захватывает. Вслед за этими санками под горку скатился и груз с души. Незрелые комплексы, под гнетом которых томилась женщина, рвущаяся на свободу.

Она лежала в постели, рядом с обнаженным мужчиной, и ее это совершенно не пугало. Один сплошной тихий восторг. Сама Марьяна тоже была в чем мать родила. Где, спрашивается, стыд? Она даже не пикнула, когда Трофим стащил с нее одеяло.

Он провел рукой по ее груди, пробежался пальцами по животу, что-то заметил там, в самом низу, удивленно повел бровью.

– Что-то не так?

– Ну…

Она тоже глянула вниз и увидела кровь на простыне. Наверное, он решил, что это природное явление регулярного свойства. Как будто девочкой быть она не могла.

Ее ничуть не стесняла собственная нагота, но недоверие вывело из себя. Марьяна резко потянула одеяло, укрылась им и повернулась к Трофиму спиной.

– Я знаю, что у тебя никого не было, – сказал он с чувством вины в голосе.

Марьяна промолчала. Если знает, то и хорошо. Если сомневается, имеет право. Как-никак ей двадцать лет, и она дружила со взрослым парнем. У них все могло произойти.

– Я знаю, что ты ждала меня, и рад, что дождалась. – Трофим мягко взял ее за плечо, повернул к себе.

Марьяна упираться не стала, даже улыбнулась, потянулась к его губам. Она вновь ощутила силу мужчины, затрепетала, как парус, наполненный ветром, но с якоря сниматься не стала. Хорошего понемногу.