Алекс Джиллиан - Вуаль для Евы

— Вот именно. — согласился Блейк. — Мы так много говорили с тобой, Мэнди. И ты знаешь лучше меня, как сложно воспитывать столь уникального ребенка. Ты и Фил — наставники Дезире, ее проводники. Я лично готовил каждого из вас к выполнению наложенных обязанностей. Я дал ее вам. И это великая честь и ответственность. И сейчас в тебе бунтуют материнские чувства. Ты забыла, зачем мы здесь. Все мы.

Аманда отвела взгляд, заметив, как в глубине темных глаза засверкали серебристые искры. Он был прав. Когда-то Аманда Вильмонт с той же одержимостью впитывала каждое слово Адама Блейка, как ее дочь сейчас. Но прописные истины, год за годом открываемые ей, неожиданно потеряли первоначальный смысл, стоило Аманде прижать к груди маленький кричащий комочек.

Адам знал все о строении мира, о возникающих и уходящих в лету цивилизациях, о параллельных измерениях и сущностях, способных проходить сквозь них. Но было и то, чего высшее сознание Блейка знать не могло. Он никогда не был отцом.

И Аманда боялась за свою дочь. ДНК и генетика Дезире доведены до совершенства путем длительных исследований и опытов. Она — следующая ступень в развитии человеческого сознания. Неимоверная ответственность лежит на хрупких плечах ребенка. И что будет с ней, если она не справиться? Не оправдает ожиданий Адама Блейка? А это может случиться. Когда Дезире сама станет матерью, все уроки и наставления великого учителя предстанут в совсем другом свете. Аманда не желала дочери подобной судьбы. Дети Дезире должны изменить мир, исправить допущенные человечеством ошибки, но захочет ли сама Дезире возложить на плечи сыновей и дочерей ответственность за судьбы людей, всех людей?

Но Аманда еще не знала главного. Отцом детей новой расы должен стать Адам Блейк.

2003 год. Бруклин.

— Я больше не пойду в школу. Даже не уговаривай! — заявила Дезире, плюхнувшись на заднее сиденье "Порше". Аманда обернулась, взглянув в насупившееся лицо дочери. Воротник ее школьной формы был перепачкан синей пастой, ресницы влажные, засохшие следы слез на щеках.

— Что случилось? — мягко спросила Аманда. В зеленых глазах отразилась тревога. — Тебя кто-то обидел?

— Да. Природа! — хмуро бросила Дез, поправляя сползшие гетры. — Я никогда больше не пойду на занятия.

— Почему? — уже строже спросила женщина.

— Я опозорилась. Надо мной весь класс смеялся. — убитым тоном сообщила девушка, не поднимая глаза. Аманда сдержала улыбку.

— Свалилась, когда отвечала урок? — поинтересовалась она.

— Хуже. У меня начались месячные. Прямо на уроке физкультуры. И все видели, как по моей ноге потекла кровь. Это ужасно. Я не хочу жить. — Дезире разрыдалась, закрывая ладонями лицо. Аманда растерянно замерла. В голове ее тревожно заметались мысли. Как рано. Хотя нет. Девочке уже пятнадцать…. Женщина не на шутку испугалась. Она знала, что это значит. Дезире достигла репродуктивного возраста.

— Не плачь, маленькая моя. — Аманда потянулась через сиденье и погладила дочь по волосам. Та заревела еще горше. — Так бывает. Не ты первая. Одноклассники уже завтра забудут о случившемся. Ты должна гордиться, ты стала женщиной.

— Если я должна гордиться, то почему мне тогда так стыдно? — убирая ладони с заплаканного лица, спросила Дез.

— Ты меняешься. Пойми, милая, каждая женщина проходит через эту стадию. Не нужно бояться. Это прекрасно. Ты взрослеешь, превращаешься в прекрасную девушку. И скоро у дверей выстроиться толпа твоих поклонников. Все они будут сражены твоей красотой. И ты выберешь самого лучшего, чтобы прожить с ним долгую счастливую жизнь. — Аманда ободряюще улыбнулась, хотя на душе у нее скребли кошки.

— Как вы с папой? — перестав всхлипывать, спросила Дезире.

— Да, как мы с папой. — кивнула женщина. В глубине зеленых глаза скользнула печаль.

— Зачем ты обманываешь, мама? — тихо спросила девушка. Она смотрела в окно.

— Почему ты так говоришь?

— Я знаю, что никогда не выйду замуж. Я буду воспитывать детей, помогать им, учить их, так, как учили меня вы с отцом… и Адам. Они будут особенными и вернут первозданный закон всеобщего единства, и Вселенная снова обретет гармонию. И в этой программе нет места для меня, для моего личного счастья. Но, наверно, вернуть равновесие и есть счастье. Я не жалуюсь, просто мне немного страшно.

— Вот видишь, ты сама все понимаешь. — через силу улыбнулась Аманда Вильмонт. — А страх пройдет. Адам поможет тебе.

— Адам ничего не знает обо мне. — покачала головой Дезире, подняв на мать влажные глаза. — Он видит только то, что хочет видеть. И тому же учит меня.

— И в чем проблема? — побледнев, спросила Аманда.

— Мы смотрим разными глазами. Он говорит, что мы являемся одним целым, и я чувствую, что он не лжет. У нас много общего. Мы удивительно тонко чувствуем друг друга. И нам даже не нужно разговаривать, чтобы понять… Но иногда мне хочется побыть наедине с собой, отдельно от него.

— Со мной было так же в твоем возрасте. Это переходный период, Мэнди. Ты ищешь себя, переоцениваешься то, что еще вчера казалось незыблемым и верным. Тебе хочется спрятаться в свой маленький мирок, и посидеть там, в тишине, подумать, помолчать. Все вернется на круги своя спустя какое-то время. Подожди немного, милая.

— Ты не скажешь папе и Адаму, что со мной случилось?

— Если ты так хочешь….

— Я хочу. Мне очень неудобно.

— Я понимаю. — Аманда облегченно улыбнулась. Просьба дочери освободила ее от ответственности. И дала им обеим еще немного времени.

Два года спустя.

— Что дальше? — Дезире закрыла крышку тубуса. Все кубики легли на свои места. Задача выполнена. Адам прошелся по девушке задумчивым взглядом, витая где-то в своих мыслях. Он сидел на диване в расслабленной позе, закинув ногу на ногу и перебирая пальцами деревянные четки. Из кухни доносились веселые голоса Аманды и Филиппа, колдующих над праздничным обедом. У Дезире сегодня особенный день. Ей исполняется семнадцать лет. Но девушка не выглядит счастливой. Наоборот, с самого утра она кажется подавленной и грустной. И даже огромный плюшевый розовый заяц, врученный Адамом в подарок, не обрадовал ее. В последнее время Дезире очень изменилась. Стала замкнутой, необщительной, что было не свойственно ее лучезарной взбалмошной натуре. И она откровенно избегала его — Адама Блейка. Их общение свелось к минимуму. Он говорил — она молчаливо слушала, выполняя задания без прежнего энтузиазма. Не старалась угодить ему, не выбегала на встречу, когда он приходил, не смеялась вместе с ним над не совсем удачными шутками, не звала на совместные прогулки, уклонялась от любых прикосновений, словно он был прокаженным. Адам списывал изменения в поведении девушки на переходный период, осложненный гормональными всплесками, и пытался вспомнить, происходило ли нечто подобное с ее матерью в этом возрасте. Конечно, нельзя сравнивать Аманду и Дезире. Они совершенно разные личности, и физически и духовно. Но обе женщины, со всеми вытекающими. Аманда в семнадцать лет впервые влюбилась. В Филиппа Вильмонта. Но их брак был заранее предусмотрен, и они оба следовали программе. Им повезло, что они испытывали друг другу настоящие чувства…. И все же холодное отношение Дезире сильно тревожило Адама Блейка. Она закрылась от него, а это недопустимо. Странно, но именно он научил ее самостоятельности и полному контролю над разумом. Кто бы мог подумать, что однажды она обернет полученные знания против него. Дезире прятала от него свои мысли, желания, чувства, и эмоции, и каждый раз пытаясь подглядеть, он натыкался на прочную стену. Взаимопонимание и полное доверие были потеряны. И Адам желал знать причину, чтобы исправить допущенную ошибку.