Филип Сигэл - Инсценированный разрыв (ЛП)

– Кажется, твоя голова и ноги сегодня работают вместе.

Я заливаюсь краской и ничего не могу с этим поделать.

Хаксли заканчивает тренировку пораньше, чтобы вручить костюмы. Она стоит рядом с открытой коробкой, промокая виски полотенцем. Даже после двух часов усиленного потения, волосы Хаксли лежат так, словно она только что покинула салон красоты. Я же выгляжу, как из джунглей. Девчонки, как обычно, собираются в группки на открытой трибуне.

– У нее были дьявольские рога и надпись: «Я сука», – шепчет Элли Цвик Керри Андерсон.

– Вау. Ну же, давай, Стив, признайся уже в своих настоящих чувствах, – отвечает Керри. Я подслушала, что по школе гуляют несколько вариаций подобного разговора. Мне нравится наблюдать за тем, как моя работа вызывает такую реакцию.

Хаксли держит в руках костюм: комбинезон для стриптизерши с гармонирующими с ним пушистыми наушниками.

– Красивые, правда? – говорит Хаксли, и все кивают. Ни у кого не возникнет проблем втиснуться в них. – Я еще купила наушники, потому что керлинг связан со льдом, следовательно, и с холодом.

Она раздает костюмы девушкам, и некоторые из них сразу же прикладывают их к груди. Если бы у меня было такое же подтянутое тело с изгибами в нужных местах, я тоже была бы возбуждена.

– В этом году костюмы стоят десять долларов, – говорит она. Эта фраза вызывает радостные возгласы и аплодисменты. – Я знаю. Мы с папой нашли отличное предложение в интернете.

– Да неужели, – шепчет Элли Керри. – Сомневаюсь, что ее папа охотился за уцененными товарами.

В этом я соглашусь с Элли. Отец Хаксли работает на Уолл-Стрит и ему очень хорошо платят. Не знаю, что он делает, но она как-то показывала мне фотографии, сделанные из его офиса с видом на Статую Свободы. Им не нужны скидки. Скорее всего, они заплатили полную цену за эти костюмы и обманули школьный совет. Для команды Хаксли только все самое лучшее.

Хаксли закрывает пустую коробку.

– Эти костюмы очень... компактные, поэтому я бы порекомендовала использовать сэкономленные деньги, чтобы продепилировать открытые места.

– А можно побрить? – спрашивает девушка рядом со мной.

– Щетина – для парней.

Все оставшееся время девчонки примеряют костюмы. Я пока к этому не готова, поэтому делаю вид, что читаю параграф по истории, а на самом деле завидую их генам. К Элли и Керри подходят другие девушки. Перед тем, как начать разговор, они косо смотрят на Хаксли и начинают общаться в той оживленной манере, которая появляется, когда простой разговор перетекает в сплетни. Это биологическое пристрастие. B конце концов, обсуждение других людей – самая древняя форма развлечения.

– Думаешь, она знала, что Стив там работает? – спрашивает Тамара Бойл, заправляя волосы за уши каждые две секунды.

– Ну, ты же не приедешь из другого штата, чтобы просто купить пиццу. Мой парень слышал, что Стив с ней флиртовал.

– Что? Да ладно! – Элли прикрывает ладонью рот. – Думаешь, он стал бы это делать перед ней?

Керри пожимает плечами.

– Все возможно.

– Отстой, – говорит Тамара и тут же пересматривает свою точку зрения. – Хотя было бы так очаровательно, если бы он снова стал встречаться со своей бывшей девушкой спустя пять лет. Как в кино, на которое я бы точно затащила своего парня.

– Да, Белоснежка спасает принца Чарминга из рук Злой Ведьмы, – шутит Элли.

– Эй, ребята, дайте мне знать, если вам нужен другой размер, – голос Хаксли раздается позади них. – Я имею в виду, костюмов.

Их лица белеют.

– Конечно, – запинаясь, говорит Элли.

Я закрываю книгу.

– Печально. У вас настолько скучная жизнь и низкая самооценка, что вы распускаете сплетни. Девушка просто купила пиццу. Угомонитесь.

Девушки молчат. А что можно на это ответить? В обычной обстановке, я бы промолчала, но мне было не по себе их слушать. Они разговаривали всего лишь в шаге от объекта сплетни! Это просто мерзко.

Я собираю рюкзак, расправляю плечи и пересаживаюсь на другую сторону трибуны. Хаксли общается со своими подругами. Все оставшееся время она даже не смотрит в мою сторону.

***

Недостаточно просто тренироваться с дюжиной самых красивых девушек в школе. Нужно еще и делить с ними раздевалку. Так, на всякий случай, вдруг я забуду какое бледное у меня тело.

Хаксли и девушка из белой команды переодеваются рядом со мной. Не знаю ее имени, но кажется, как фамилия президента. Мэдисон, Тейлор, Картер. Что-то типа этого.

– Бари утверждает, что она не собирала эту чертову свадебную папку, – говорит Мэдисон\Тейлор\Картер.

– И кто мог бы это сделать? – спрашивает Хаксли, надевая блузку в крестьянском стиле. Любая, даже самая простая вещь выглядит на ней дорого.

– Она думает, что это было подстроено.

– Только не снова, – говорит Хаксли.

– Она считает, что это дело рук специалиста по разрывам.

Моя спина деревенеет. Я одеваюсь, не поднимая головы.

– Дерек тоже так думает, – говорит М\Т\К. Она хихикает и распрямляет складки на блузке.

– Ну, конечно же, он так и думает.

– Хотя, не знаю. Может, в этом что-то есть. Возможно, ему действительно подложили записку. Если подумать, то в школе уже было несколько странных разрывов.

Я напрягаю слух и даже не замечаю, что одеваю блузку задом наперед. Воротничок сдавливает мне шею.

– Специалист по разрывам – городская легенда, – говорит Хаксли.

– А разве в основе всех городских легенд не лежит крупица правды?

– Рейган, не будь такой впечатлительной.

Рейган!

Хаксли продолжает:

– Если эту папку подложили, то почему они снова не вместе? Ну, давай, поделись со мной своими теориями тайных сговоров. Если бы Бари поняла, что ей с ним хорошо, то сделала бы все возможное, чтобы его вернуть, – говорит Хаксли, натягивая невозможно узкие джинсы.

– Если им суждено быть вместе, то так и будет, – Рейган скручивает свои волнистые волосы в пучок.

Хаксли закатывает глаза.

– Некоторые вещи нельзя оставлять на волю случая. Парни, как Дерек Келли, на дороге не валяются, и поэтому сейчас Бари просто еще одна одиночка. Она сама отшвырнула себя к серой массе ничем непримечательных людей.

– Это грубо, Хаксли. Он ведь просто парень.

Она наклоняется поближе к Рейган.

– Думаешь, мы бы дружили, если бы ты не встречалась с Марком Олавски?

Вся радость исчезает с лица Рейган. Она молча заканчивает одеваться и вежливо кивает Хаксли перед тем как уйти.

Мы с Хаксли – единственные, кто остался в этом ряду. Я нервничаю. В свое время мне она сказала гораздо худшие вещи.

– Ребекка, – говорит она, одевая неудобные, но такие красивые туфли на каблуках. – Ты очень продвинулась.

– Спасибо, – завязываю я кроссовки. Хаксли обращает на них внимание, поэтому я расстегиваю рюкзак и демонстрирую ей свои каблуки. – Если бы я носила их после тренировок, мои ноги бы отвалились.