Сильвия Дэй - Только с тобой

Я притянул ее к себе на оба колена, зарываясь лицом в ее шею. Она всегда могла сказать то, что я не мог.

Ее руки пробежали по моим волосам и по спине.

- Крис будет рад.

Зажмурив глаза, я сжал ее крепче.

- Благодаря тебе.

Она сделала все возможным. Она сделала меня возможным.

- Мне? - она тихо рассмеялась, прильнув и касаясь моего лица нежными кончиками пальцев. - Это все ты, Ас. Я просто счастливица, которой досталось сидение в первом ряду.

Внезапно, брак мне показался недостаточным, чтобы гарантировать все те чувства, что я испытываю к этой женщине. Почему нет ничего большего, чем просто кусок бумаги, дающего права мне называть ее своей женой? Клятвы - лишь обещание, а мне нужна гарантия, что каждый день моей оставшейся жизни, Ева будет рядом. Я желал, чтобы наши сердца бились в унисон и остановились вместе. Неразрывно сплетены, чтобы я не прожил ни минуты без нее.

Она снова нежно поцеловала меня. Сладко. Ее губы такие ласковые.

- Я люблю тебя.

Мне никогда не надоест слышать это. И никогда не угаснет необходимость в этих словах. Слова, как сказал доктор Петерсен, которые нужно говорить и слышать.

- Я люблю тебя.

Слезы полились сильнее.

- Боже, я расклеилась, - она снова поцеловала меня. - И тебе надо работать. Но не задерживайся. Я хочу получить удовольствие, одевая тебя в смокинг… и раздевая.

Я отпустил ее, когда она скользнула с моих колен и встала, но я не мог оторвать от нее глаз.

Она пересекла комнату и исчезла в уборной. Я сидел, не зная, смогу ли вообще стоять. Из-за нее мои ноги дрожали, а сердце колотилось, выскакивая из груди.

- Гидеон, - моя мать ворвалась в кабинет, Скотт наступал ей на пятки. - Мне надо поговорить с тобой.

Я поднялся на ноги и кивнул утвердительно Скотту. Он отступил, закрыв за собой дверь. Тепло от Евы унеслось прочь, сменившись чувством пустоты и холода от встречи с матерью.

На ней были темные джинсы, сидящие как вторая кожа и свободная рубашка, затянутая на талии. Ее длинные черные волосы были собраны в хвост, а лицо без макияжа. Большинство бы просто увидели потрясающую женщину, которая выглядит моложе своих лет. Я же знал, она, как и Крис, столь же уставшая и измученная. Отсутствие косметики, никаких украшений. На нее не похоже.

- Какой сюрприз, - сказал я, продвигаясь к своему рабочему месту. - Что привело тебя в город?

- Я только что от Коринн, - она подошла прямо к моему столу и остановилась там же, где еще час назад стояла Дианна. - Она расстроена вчерашним интервью. Абсолютно опустошена. Ты должен встретиться с ней. Поговорить.

Я смотрел на нее, не в силах понять, как работает ее ум.

- Зачем?

- Ради бога, - отрезала она, глядя на меня, как на умалишенного. - Ты должен извиниться. Ты сказал очень жестокие вещи…

- Я сказал правду, которая, вероятно, больше, чем та, что можно сказать об издательстве ее книги.

- Она не знала, что у тебя была история с этой женщиной… писателем. Она сообщила редактору о невозможности работать с этой персоной, как только узнала.

- Меня не волнует, кто пишет книгу. Другой автор не изменит того факта, что Коринн покушается на мою личную жизнь и все, чтобы она не говорила во всеуслышание, она делает ради причинения вреда моей жене.

Ее подбородок поднялся.

- Я даже говорить не могу о твоей жене, Гидеон. Я расстроена - нет. Я возмущена тем, что ты женился без семьи и друзей. Разве это тебе ни о чем не говорит? Что ты должен был сделать столь важный шаг лишь с благословения любящих тебя людей?

- Намекаешь, что никто бы не одобрил? - скрестил я руки. - Это, конечно, не так, но даже если бы так оно и было, то выбор человека, с которым хочешь провести всю жизнь, не решается правилом большинства. Ева и я поженились тайно, потому, что это было личное и частное дело. Мы не хотели делиться этим моментом.

- Но ты поделился новостью со всем миром?! Перед тем, как поделить со своей семьей! Я не могу поверить, что ты был настолько легкомысленным и бесчувственным. Ты должен был сделать все по правилам, - решительно сказала она. - Должен нести ответственность за ту боль, что причиняешь другим. Я тебя растила не таким. Не могу даже сказать, насколько я разочарована.

Я уловил движение за ней и увидел, Ева заполнила собой дверной проем ванной комнаты, ее лицо напряглось от ярости, а руки сжались в кулаки по бокам. Я коротко качнул головой, взгляд предупреждающе сузился. Достаточно она боролась в этой битве вместо меня. Настал мой черед, и я был, наконец, готов.

Я затуманил прозрачное стекло кабинета.

- Ты не имеешь права читать мне лекцию о причинении боли или о чувстве разочарования, мама.

Ее голова откинулась назад, словно от удара по лицу.

- Не смей говорить со мной таким тоном.

- Ты знала, что со мной сделали. И предпочла бездействовать.

- Мы не будем поднимать эту тему снова, - она разрезала воздух рукой.

- А мы вообще когда-нибудь говорили об этом? - я выплюнул. - Я сказал тебе, а ты даже не захотела это обсудить.

- Не делай меня виноватой!

- Меня изнасиловали.

Слова вырвались и повисли в воздухе, острые, как наточенное лезвие.

Моя мать отшатнулась.

Ева вслепую нащупала косяк и схватилась за него.

Сделав глубокий вдох, чтобы восстановить контроль, я черпал силу от присутствия жены.

- Меня насиловали, - снова сказал я, мой голос стал спокойней. Устойчивее. - Почти год, каждую неделю. Человек, которого ты пригласила в свой дом, ласкал меня. Содомировал. Снова и снова.

- Нет, - она дышала резко, ее грудь вздымалась. - Не говори эти уродливые, ужасные вещи.

- Это произошло. Неоднократно. В то время как ты находилась всего лишь в нескольких комнатах от нас. Он почти задыхался от волнения, когда появился. Уставился на меня с этим больным блеском в глазах. А ты не видела. Не хотела видеть.

- Это ложь!

Ярость прожгла меня, я начал беспокоиться, хотел продолжать. Но я сдержался, перевел взгляд на Еву. В этот раз, она кивнула мне.

- Что ложь, мама? То, что меня изнасиловали? Или то, что ты решила игнорировать этот факт?

- Перестань говорить это! - отрезала она, выпрямляясь. - Я водила тебя на прием к врачу. Я пыталась найти доказательства…

- Потому что моих слов было недостаточно?

- Ты был проблемным ребенком! Ты солгал обо всем. Постоянно. Даже об очевидных вещах.

- Это давало мне хоть какой-то контроль! У меня не было власти ни над чем в моей жизни, в отличие от слов, которые вырывались из моего рта.

- А я должна была волшебным образом угадывать, что было правдой, а что ложью? - она наклонилась вперед, наступая. - Тебя осматривали двое докторов. Ты не позволил ни одному из них находиться рядом с тобой...

- И позволить еще одному мужчине коснуться меня? Можешь ли ты понять, как страшна была эта мысль?