Даниэла Стил - Питер, Поль и я

– Я бы предпочел, чтобы он не садился за руль моей машины. А еще, – мрачно добавил он, опускаясь на сиденье, – я бы предпочел, чтобы он вообще к тебе не приезжал. От него одни неприятности. Кроме того, он дурно влияет на детей.

– Все в твоих руках, – кротко сказала я. Мне еще ни разу не приходилось видеть его в таком мрачном расположении духа. Может, поездка была неудачной или же он так расстроился из-за «Ягуара»?

– Да, все в моих руках, – отрезал он.

Внутреннее напряжение и скованность не покидали его всю дорогу. Когда мы приехали домой, я предложила сделать ему массаж. Он признался, что у него всю неделю болит шея. Видимо, во всем виноваты нервы. Мне ведь тоже нелегко метаться между ними. В ту ночь меня ждало очередное потрясение. Похоже, мне требовался специалист по изгнанию злых духов, а не любовник. Я чувствовала себя так, будто Питер никуда и не уезжал, а Поля никогда не существовало на свете. Мистика! Я люблю того, кто рядом со мной в данную минуту, а другого тоже люблю, но чуть меньше. Теперь я снова без ума от Питера. Он накормил меня и детей омлетом собственного приготовления и вел себя так, будто никогда нас не покидал. Шарлотта и Сэм больше не удивлялись тому, как неожиданно он сменил желто-зеленые штаны на респектабельные серые брюки. Они уже наблюдали подобные перемены в его настроении и думали, что причина таких колебаний кроется в неуравновешенном характере или неприятностях на работе.

Дождавшись, когда дети лягут спать, мы с Питером, как и предполагалось, отправились в мою спальню. Питер не сводил с меня глаз. Я знала, что у него на уме, поскольку сама мечтала о том же, но в шутку предупредила его, что двойное сальто сегодня делать не буду. Он сразу помрачнел и молча удалился в ванную. Судя по всему, ему не хотелось больше слышать о Поле, хотя он сам его и прислал ко мне.

Я прислушивалась к шуму воды в душе. Потом на пороге появился Питер в темно-синей пижаме, которую я постирала сегодня утром.

Я заперла дверь, чтобы не разбудить детей, и только после того, как мы утолили свою страсть, Питер немного оттаял. Он обнял меня, глубоко вздохнул и признался, как сильно по мне соскучился. И я снова поняла, что в моем сердце живет Питер, а не Поль. С Полем всегда весело и интересно, однако мои отношения с Питером гораздо серьезнее и значат для меня много больше.

Правда, подобные переходы давались мне нелегко, и, когда в три часа утра Питер поднялся с постели, собираясь домой, я думала только о нем и совершенно позабыла о Поле. Питер был реальным, осязаемым, земным. Но удивительное дело, мне теперь казалось, что по-настоящему меня любит только Поль, а вовсе не Питер.

– Я позвоню тебе утром, – прошептал он, уходя.

Едва он прикрыл за собой дверь, как я уже крепко спала, и мне снились Питер и Поль, и каждый из них протягивал мне руку, а я не знала, кого из них выбрать.

Когда же утром я открыла глаза, комнату заливало солнце. Мне было грустно. Так странно проснуться и не увидеть рядом с собой Поля. Не знаю почему, однако у меня было такое чувство, будто там, во сне, я его потеряла навсегда.

Мы с Питером встретились за ленчем, и он заметил, что я какая-то притихшая. Я заверила его, что со мной все в порядке, а на самом деле размышляла над последними словами Поля. Сейчас я окончательно поняла, как это тяжело – метаться от одного к другому. С Питером так хорошо и удобно, и вдруг на тебе – приходится привыкать к Полю, ко всем его трюкам и шалостям, к его диким нарядам, тройным сальто. И только свыкнешься со всеми его безумствами, как уже пора расставаться. И возвращаться к Питеру. От любви к похоти и обратно, и так без конца, пока не спятишь. Как бы я ни любила Питера, он все-таки слишком многого от меня хотел: как я могу любить живого человека и его клона? Я не говорила Питеру о своих терзаниях – боялась ранить его чувства. Но мне казалось, что он догадывается о моих переживаниях. В любом случае мое признание прозвучало бы нелепо. На сколько меня еще хватит, я тоже не знала. Я знала только то, что Питер мне бесконечно дорог, что он редкий дар, посланный судьбой. Для меня это было самое главное, а вот Питер, по-моему, был еще к этому не готов.

– Ты скучаешь по нему, да? – спросил он, когда мы гуляли в Центральном парке.

Шел снег, было холодно и промозгло. Я подняла на него глаза и кивнула. Да, я скучала по Полю. А ведь он всего лишь клон – микросхемы и провода, обтянутые сверкающим атласом. Питер же обладает умом, сердцем, душой и гораздо скромнее в одежде. Но, несмотря на то что другим он кажется скучным и бесцветным, я люблю его по-настоящему.

– Я думал об этом по дороге домой, – тихо продолжал Питер. – Я был не очень внимателен к тебе, правда?

Правда. Да разве можно требовать этого от мужчины? Роджер тоже не баловал меня вниманием. По сравнению с ним Питер был сама заботливость. Да и во всем остальном он превосходил других мужчин. И у него был клон, делавший общение с ним еще более разнообразным.

– Я не жалуюсь. – Но Полю я открыла душу. Полю я пожаловалась на невнимание и бесчувственность Питера по отношению ко мне.

– А что означает это кольцо? Еще один подарок или нечто большее? – Питер встревоженно посмотрел мне в лицо, а снежинки падали на его нос и волосы. Он остановился и устремил на меня вопросительный взгляд.

– Просто подарок, – задумчиво обронила я, вспоминая, как Поль надел мне на палец кольцо. С тех пор я его еще не снимала.

– Он сделал тебе предложение?

Я не сразу ответила, не будучи уверена, что именно Питер хочет от меня услышать. В глубине души я была на стороне Питера, а не клона. Я молча кивнула. Мы двинулись дальше по аллее.

– Я так и думал. И что ты ему сказала? – мрачно осведомился он с таким видом, словно имел на это полное право.

– Я сказала, что не могу выйти замуж за клона, – коротко ответила я.

– Почему? – Питер снова остановился и посмотрел мне в лицо. Снег сыпался на нас с неба белоснежными хлопьями.

– Ты понимаешь это не хуже меня. Я не могу стать женой клона. Он компьютер, машина, создание человеческих рук. Смешно даже говорить об этом. – И что самое главное, я люблю Питера, а не Поля. Несмотря на всю свою привлекательность, Поль всего лишь иллюзия. Питер – живой, реальный человек, единое целое, или, по крайней мере, мне хотелось так думать.

На обратном пути Питер почти всю дорогу молчал. Он сказал, что ему надо заехать к себе на квартиру и что он позвонит мне попозже. И вот подошло время обеда, а звонка от него все не было. Дети уехали к Роджеру до конца уик-энда, а я названивала Питеру весь вечер, но он так и не снял трубку. Я оставила для него несколько сообщений на автоответчике и долго сидела в темноте, гадая, где он сейчас и что произошло между нами.