Алюшина Татьяна - Девушка из нежной стали

– И тут я на тарелочке с голубой каемочкой как подарок вам свалилась! – попрекнула Вика.

– Да! А ты недовольна?

– Не знаю, неприятно как-то, – честно призналась она.

– Да что неприятно-то? – удивился Денис. – Этим делом занимался другой отдел, и я был не в курсе их разработок, но когда поговорил с Егором и с тобой, то стал наводить справки. Когда ребята узнали, о чем я расспрашиваю и по какому поводу, вцепились в меня со всем энтузиазмом. Начальство, естественно, объединило эти два дела в одно и назначило старшими меня и руководителя того отдела. Вику очень не вовремя схватили. Нам надо было проводить задержание всех фигурантов одновременно и здесь, в Москве, и в Америке, и в Германии, где наш американец открыл филиал по поиску клиентов. Пришлось срочно поднимать коллег в двух странах, переносить операцию и на свой страх и риск сначала арестовывать Ирэну и весь ее центр, и только утром всех остальных. Вот в общих чертах и все.

– Выходит, если бы Вика не подслушала разговор в туалете, сейчас мы бы имели искалеченного ребенка? – спросила Вера Николаевна.

– Да! – признался Денис. – Но это не единственное «если». Может, другая женщина, подслушав такой разговор, даже не поняла бы, о чем речь, и не придала значения. Но Вика замечательная мать, которая чувствовала, что сын здоров, при этом она много лет проработала бухгалтером и привыкла мыслить логически, сопоставляя факты. А если бы при всем этом она не оказалась такой смелой и решительной! И так далее. Зачем сейчас думать, что могло бы быть?

– А если бы твоя контора не вела уже расследование? – спросил Егор.

– Тогда бы дело затянулось на несколько месяцев, а Вику с сыном пришлось бы тайно вывезти в другой город на это время!

– Значит, нам повезло и мы победили? – неуверенно спросила Вика.

– Да, только существует вероятность, что не все участники этого бизнеса предстанут перед судом. Слишком большие деньги в нем крутились и слишком большие дядечки кормились с этого дела, – честно признался Денис.

– Вике надо чего-то опасаться? – насторожился Егор.

– Ни в коей мере! Во-первых, разоблачение спровоцировала не она, а во-вторых, если кто из этой троицы и сможет отмазаться, то он будет озабочен тем, как бы спасти свою задницу и, главное, за какие деньги. Все их счета и здесь, и за границей, и в офшорах мы арестовали, и эти деньги они уже никогда не увидят!

– Тогда мы просто обязаны отметить победу! – заявил Олег Николаевич.

– Я как подумаю, что пришлось пережить Викуле, у меня мороз по коже! – задумчиво заметила Вера Николаевна. – И ведь ей никто не поверил!

– Мамочка! – подбодрила ее Вика. – Ну, ты чего, все ведь хорошо закончилось!

– Все! – решительно сказал Олег Николаевич. – Хватит думать о плохом! У нас большой праздник!

– А что, есть тортик? – раздался голос Степки.

Он стоял в дверях кухни, в пижамке, босиком и прикрывал локтем глазенки от света.

Вика открыла маме дверь и сразу поняла, что родительница пребывает в воинственном настроении.

Она приехала поздно, сегодня была пятница, и Вика который раз за последнее время нарушила их с Олегом Николаевичем планы на выходные. В прихожую встретить бабушку выскочил Степка, пообнимался и расцеловался с бабулей и умотал обратно, на бегу сообщив, что очень занят.

Мама решительно, всем своим видом подчеркивая недовольство, прошла в кухню.

– Я привезла тебе очень хороших специй. Сейчас приготовлю вам плов, а то ты уже забыла, когда готовила!

Понятно!

Начнем издалека: сначала пожурим, что дочь забросила хозяйство и сына, потом перейдем к теме: «нельзя же столько работать!», а потом уж приступим к главному.

– Мамуль, да я сама приготовлю! – попыталась затушить конфликт в зародыше Вика.

– Да когда ты приготовишь?! – возмутилась мама. – Ты же работаешь как каторжная, сверх всякой меры, а в остальное время прячешься!

– Мамочка, ну ты же знаешь: конец года, через неделю Новый год, у меня на работе, как всегда, аврал! – предприняла еще одну попытку Вика.

Мама, надев фартук, выкладывала на столешницу лук, морковь, мясо.

– Ты же не двадцать четыре часа в сутки работаешь! – продолжала наступление мама. – Холодильник забит продуктами, но приготовить тебе некогда, ребенок, как теннисный мячик, летает между четырьмя домами: то у нас с Олегом, то у Наташи с Димой, в выходные у Егора, а потом перебрасывается к тебе!

Вика безнадежно вздохнула.

Ясно. Отмазки, как говорится, «не канают», и этот бронепоезд, набравший обороты, не остановить!

Да, ладно, ладно, она и сама понимала, что зашла слишком далеко, но так по-детски надеялась, что избежит разбора полетов в ближайшее время.

Ага, сейчас! Как раз тот случай! Если мама решила расставить вопросы на свои места, то ее не остановит даже Ленин на броневичке!

Вика достала из морозилки большую упаковку мороженого, взяла ложку и устроилась на диване, смирившись с неизбежностью неприятного разговора. Но скрасить его сладким она же может!

Ну, конечно, мама права! А как же? Мама всегда права!

С того «исторического» вечера, когда приходили Егор с Денисом, прошло больше месяца, в течение которого Вика сделала все возможное и даже невозможное, чтобы не встретиться с Егором. А он, в свою очередь, предпринял миллион попыток, чтобы с ней поговорить.

Но она оказалась шустрее!

Наталья Ивановна и Дмитрий Евгеньевич, которых мама называла Наташа и Дима, родители Егора, с которыми мама и Олег Николаевич познакомились и сразу подружились, а Вика умудрилась общаться только по телефону, так ни разу и не встретившись. А не хочет она!

Вообще семейство, сплотившись и сдружившись, пребывало в восторге. Мама и Олег Николаевич с родителями Егора друг в друге души не чаяли. Ходили вместе в рестораны, в театры, друг к другу в гости, попутно взяв на себя заботу о Степке, которого Вика забросила, занятая улепетыванием от его отца. Что, собственно, никоим образом не мешало ребенку пребывать в том же восторге, что и взрослые.

Уж кто веселился, так это он!

Степка, получив второй комплект обожающих его бабушки и дедушки, мгновенно влюбился в них. Обожал выходные проводить с отцом, даже если им приходилось ехать к Егору в клинику. Переполненный возбуждением от такой насыщенной жизни, он и не замечал, что почти не виделся с мамой.

Егора мама и отчим тоже не обделили своей любовью, он вообще стал для них как сын родной! Черт-те что!

Прямо сопли в сахаре!

Вике казалось, что она единственная бяка в семье, мешающая полноте всеобщего радостного единения.

Эдакая преграда на пути к счастью, забор перед Родиной, противотанковый ров, как тот Вовочка из анекдота, весь в коричневом на празднике!

Но она не могла! Просто не могла, и все!