Душа на двоих (СИ)

Аркадий тоже переживал сейчас необъяснимую бурю в душе, такую, на которую уже и не надеялся в своей жизни. И сейчас он не хотел терять эти ощущения снова из-за глупых обстоятельств и недомолвок. Он понял вдруг, что будет ошибкой не попытаться вернуть эти отношения. Он крепче прижал к себе девушку, и когда её волосы коснулись его лица, чуть наклонившись, тихо произнёс:

- Я соскучился по тебе. - И после небольшой паузы спросил: - А ты?

От всех нахлынувших эмоций у Марины сдавило горло. Она поняла, что ответить не сможет, и поэтому только утвердительно покачала головой, не поднимая глаз, но чувствуя его взгляд сверху.

- Так я ведь рядом. Только руку протяни. Только скажи.

Он сам уже чувствовал, что теряет голову от аромата её волос, такого знакомого и желанного, от близости этих свежих губ и новых открытий. А ещё от радости, потому что точно понял - ничего не изменилось, и Марина продолжает его любить с той же страстью и трепетом. Опущенные вниз глаза, ладонь, которая по мимо воли хозяйки ответила на его пожатие, и дыхание, ставшее в один миг глубоким и напряжённым – они не врут. Она жаждет его любви и ласки!

«К чёрту принципы! Хватит уже ждать чего-то, мучить себя и её!» - он вдруг понял, что больше не остановится. Он хочет быть счастливым сам, и дарит это счастье ей, такой маленькой и нежной. Решение было принято, и оно придало новых сил и уверенности.

Они вернулись за стол, когда Алексей наполнял бокалы:

- Ну, чтобы все… - Лёша произнёс свой любимый тост. Марина уже готова была поднести бокал к губам, но вдруг рука Аркадия перехватила его в воздухе, и мягко, но уверенно опустила на стол. Девушка подняла удивлённый взгляд. А он только покачал головой из стороны в сторону, мол: «Не надо», и демонстративно отодвинул от себя свою рюмку. Марина моментально вспомнила, как он отказался от неё в первый раз, когда они много выпили, и сразу поняла его намерения. Внутри всё вновь всколыхнулось, заставив гореть лицо и опустить глаза.

- Пошли, поговорим. – Он, оказывается, уже нагнулся к ней, не обращая никакого внимания на друзей. – Здесь шумно, музыка. Пошли.

Они поднялись и направились к выходу.

Ксюша и Алексей смотрели в след удаляющейся парочке.

- Глядишь – и сработает твой план, - Лёша улыбнулся.

- Да пусть бы он уже её трахнул, и оба успокоились, - девушка цинично усмехнулась.

Алексей рассмеялся:

- А всё-таки он тебе не безразличен. Ладно, давай выпьем, - они чокнулись. Лёша одним глотком осушил рюмку. В отличие от Аркадия, сегодня он расслабился, не пропускал тосты, и был уже изрядно пьян. Его потянуло на откровения:

– Дура ты, Ксюха. Клим тебя так любил.

Девушка закурила от протянутой зажигалки. Ей трудно было сейчас разобраться в своих чувствах: с одной стороны – вроде бы она радовалась, что всё получилось так, как она хотела, а с другой – она ощущала какую-то горечь, как от большой потери. Однако нашла в себе мужество, чтобы признаться самой себе:

«Да я ведь просто завидую тому, как он её любит».

Странно, но от этого стало легче.

- Что толку мне было от его любви? Я два года по съёмным квартирам, почти бомжатникам, с алкашами да наркоманами, потому что нормальную квартиру за наши заработки было не снять. Жить всё время в долг, встречаться только в клубе на диванчике. Да он всё равно на мне бы никогда не женился, Настю свою не бросил бы. Он ведь даже не скрывал этого. Надоело мне всё тогда.

- Как «не бросил бы»? Что значит «не бросил»? Он же тогда уже ко мне перебрался, с вещами, и документы на развод собрал. Да. И это заплатил… ну, как его?

Девушка смотрела на него с недоумением, а он вспомнил:

- Ну, пошлину эту… за развод заплатил.

- Ты о чём сейчас? О ком говоришь? – Ксюша злилась на пьяного друга.

- Да о Климове, о ком же ещё, бл…! Ты говоришь, что он бы на тебе не женился! Так я и объясняю тебе, что он на развод уже документы собрал. И с Настей поговорил. Ты не помнишь? - он смотрел в сосредоточенные и удивлённые глаза девушки. – Ты что, не знала? Он что, так ничего тебе и не сказал? За столько лет? – казалось, Лёша даже протрезвел от этого открытия.

- Рассказывай, что там было, – голос Ксюши прозвучал глухо.

- Не, ну, он просил тогда меня ничего тебе не говорить, но чтобы за столько лет…? Да я был уверен, что ты знаешь. – Он поднял на неё глаза. – Помнишь, когда у нас все деньги украли, ну, подставу? Когда Аркаше какое-то корыто на кольцевой подставили. Мы тогда из машины вышли разбираться, а они втихаря барсетку его спёрли со всеми деньгами, что мы на новую аппаратуру собрали. Хорошо ещё, что тогда больше не долганули, а то б уже фиг поднялись. Да точно нас кто-то сдал, я даже знаю….

- Давай по делу, - перебила его Ксюша.

- Ну, так вот у него в барсетке и паспорт его был, и документы для развода. Мы собирались в тот день в суд заскочить, чтобы он заяву кинул, и на встречу с продавцами. А тут – фьють: ни денег, ни документов. Месяца два нужно было ждать, чтоб только новый паспорт сделать, а потом ещё два, чтоб развели. Так ты ж не дождалась, за Гришку выскочила. Деньги тебе его спокойно спать не давали. Тебе же нужно было всё и сразу.

- Он никогда не говорил мне, что собирается разводиться. Наоборот, всегда подчёркивал, что женат, и жену с детьми не оставит. Слышишь, а ты не врёшь? – она смотрела с сомнением.

- Тебе что, перекреститься? Мне он говорил, что больше так не может. Не может Насте в глаза смотреть, врать. Она и так всегда ему всё прощала, до тебя всякие интрижки, понимала, что он её никогда по-настоящему не любил. А с тобой когда закрутилось – почувствовала, что что-то не так. Он и решил, пусть лучше больно, но один раз, чем всё время терзать. И тебе не говорил, хотел просто, сюрпризом, придти и паспорт кинуть, что свободен. Хотя честно скажу, я его отговаривал. Ксюха, ты не обижайся. Ты, конечно, красавица, и всё такое, но жена из тебя никакая.

Но она уже не слышала последних слов. Она уже мысленно вернулась к событиям двенадцатилетней давности. Конечно, она помнила и кражу денег, и виноватые глаза Аркадия, когда он говорил про сумку. И вдруг ей стала понятна одна фраза, которую он тогда обронил, и смысл которой она не разобрала:

- Это нам с тобой проверка.

Почему? Какая проверка? Новая или старая аппаратура – ей по большому счёту тогда было всё равно. Так вот о чем, оказывается, шла речь! И эту проверку она не прошла.

- Это ж после тебя он таким стал, всех женщин возненавидел, всех суками считать начал. Это ж ты его таким сделала, - до неё снова начали доходить слова Алексея. – Ты ж предала его, два раза нож в сердце всадила. Первый – когда за Гришку замуж выскочила, а второй – когда на аборт пошла. Я бы на его месте точно тебе пинка под зад дал, да ещё б шлейф пустил, чтоб тебя никто на работу не взял. А он тебе всё простил. Себя винил, что не смог тогда тебе ничего предложить, не успел ничего для тебя сделать.