Пенелопа Дуглас - Соперник (ЛП)

– Хороший репертуар, – я попыталась перекричать музыку, доносившуюся из айпода, прикрепленного к повязке у нее на руке.

Она вздернула голову вверх, тут же утерев глаза.

– Что? – Девушка вынула наушники из ушей.

– Я сказала, хороший репертуар. – Из ее плеера еще отчетливей слышалась песня "Paradise City" Guns N’ Roses.

– Мне нравится ретро. – Ее покрасневшее лицо немного прояснилось; она сдавленно хохотнула, протянув мне руку. – Привет. Меня зовут Тэйт.

– Фэллон. – Я пожала ее ладонь.

Кивнув, она отвернулась, стараясь незаметно вытереть оставшиеся слезы.

Тэйт . Стоп… белокурые волосы, длинные ноги, большая грудь…

– Ты – Татум Брандт, – вспомнила я. – Из школы Шелбурн Хай?

– Да. – Тэйт накинула провод наушников себе на шею. – Извини. Не припоминаю тебя.

– Ничего. Я уехала после десятого класса.

– Ох, а куда? – Она посмотрела мне прямо в глаза.

– В частную школу на восточном побережье.

Ее брови приподнялись.

– Частная школа? И как она тебе?

– Католическая. Очень католическая.

Тэйт покачала головой, улыбнувшись, словно не веря услышанному. А может, ей это показалось смехотворным. Разве родители не ссылают нежеланных детей подальше? Нет? Странно.

От порыва ветра зашелестела листва. Было приятно ощутить прохладу своей разгоряченной, влажной кожей.

– Так ты на лето вернулась, перед отъездом в колледж, или насовсем? – спросила она, присев на землю, и глянула на меня снизу-вверх. Расценив это как приглашение, я села рядом с ней.

– Я тут на неделю или около того. Потом поеду в колледж в Чикаго. Ты?

Тэйт опустила взгляд. Улыбка исчезла с ее лица.

– Я должна была уехать в Колумбийский университет. Хотя сейчас планы поменялись.

– Почему?

Колумбийский – отличный колледж. Я бы подала туда документы, но отец не хотел, чтобы я жила так близко к Бостону. По его словам, чем дальше от него, тем безопаснее.

– У моего папы… кое-какие проблемы. – Я заметила ее мокрые ресницы, когда она отклонилась назад и оперлась на руки, не сводя глаз с пруда. – И уже давно, очевидно. Я решила, будет лучше остаться поближе к дому.

– Наверно, тяжело отказаться от учебы в Колумбийском, – предположила я.

Выпятив нижнюю губу, Тэйт покачала головой.

– Нет. На самом деле, даже не раздумывала особо. Когда ты нужен тому, кого любишь, другого выбора не остается. Я просто расстроилась, потому что он ничего мне не сказал. Папа перенес два инфаркта, а я узнала об этом, случайно наткнувшись на больничные счета, которые не должна была увидеть.

Она преподнесла это словно само собой разумеющееся. Словно это так просто. Мой папа болен. Я остаюсь. Подобная решительность вызвала во мне зависть.

– Ого. Сожалею.

Тэйт улыбнулась, после чего выпрямилась, отряхивая пыль с ладоней.

– Готова поспорить, ты рада, что остановилась поздороваться.

– Все нормально. Где ты теперь будешь учиться? – Бросив взгляд в ее сторону, заметила маленькую татуировку у основания ее шеи, где изгиб переходил в плечо. Несмотря на размер, я разглядела языки пламени, вырывавшиеся из черной лампы.

– Ну, я поступила в Северо-Западный, – пояснила она. – Хороший вариант для моей специальности, и всего в часе езды отсюда. Чем больше об этом думаю, тем больше радуюсь.

Я кивнула.

– Что ж, я тоже туда поступила.

Тэйт удивленно приподняла брови.

–​ Ну и ну… тебе нравятся старые добрые GNR, ты будешь учиться в Северо-Западном, носишь симпатичные татуировки… – Она указала на фразу "Неисправно", набитую у меня за ухом по линии роста волос. – И бегаешь. Скажи еще, что тебе нравится наука, и не останется сомнений, что я нашла свою гетеросексуальную вторую половину.

– Моя будущая специализация – машиностроение, – сообщила я нараспев, надеясь, что этого будет достаточно.

Тэйт подставила руку, чтобы стукнуться со мной кулаком, и улыбнулась.

– Вполне подходит.

Сейчас она улыбалась гораздо чаще, чем при нашей последней встрече. Должно быть, Вещь 1 и Вещь 2 оставили ее в покое, либо Тэйт наконец-то осадила их.

– Итак, – она поднялась, отряхивая свои шорты, – мой друг устраивает вечеринку завтра. Ты должна прийти. Он не возражает, когда красивые девушки являются без приглашения. Есть вероятность, что тебе придется поплатиться нижним бельем при входе, но я встану на твою защиту.

Я тоже поднялась.

– Похоже, он тот еще заводила.

– Пытается им быть. – Тэйт пожала плечами, однако от моего внимания не ускользнула легкая гордая улыбка, сопроводившая жест. Она выхватила у меня из руки телефон, набрала несколько цифр. – Я позвонила себе. Теперь у тебя есть мой номер. Напиши, если заинтересовалась. Я скину тебе адрес и время.

– А где будет вечеринка? – спросила я, забирая свой сотовый.

– В доме Мэдока Карутерса.

При упоминании его имени я закрыла рот, тяжело сглотнув.

– Мэдок обязует девчонок приходить в бикини, но, если двинуть ему между ног, он заткнется. – Тэйт опустила глаза, словно извиняясь. – Он один из моих лучших друзей. Просто, чтобы к нему привыкнуть, потребуется какое-то время, – пояснила она.

Они – лучшие друзья? Да ну?

У меня участилось дыхание. Мэдок собирался устроить вечеринку?

Тэйт сделала шаг назад, готовясь уйти.

– Надеюсь, завтра увидимся!

После этого она продолжила свою пробежку. Я же просто стояла, оглядываясь то влево, то вправо, в поисках сама не знаю чего. Мэдок дружил с Татум Брандт?

Как, черт побери, это произошло?​

***

– Мне нравится металл у тебя во рту. Слышал, пирсинг языка не только поцелуи делает интересней. – Он хватает меня за волосы, дыша мне в рот. – Ты действительно плохая девочка или просто прикидываешься? Покажи мне.

Не знаю, что меня разбудило в первую очередь. Приступ тошноты, пронзивший внутренности подобно раскату молнии, или чувство эйфории, от которого каждый нерв в теле гудел в предвкушении.

Тошнота и эйфория. Неприязнь и волнение. Почему я ощущала и то, и другое одновременно?

Я знала, что первое вызвал сон.

Но радостное волнение? Предвкушение?

Именно в этот момент я заметила, из-за чего на самом деле проснулась. Направление потока воздуха в моей комнате изменилось. Теперь его тянуло в коридор. Сердце забилось быстрее, в животе запорхали бабочки. В ответ я напряглась, борясь с захлестнувшим меня восторгом.

Дверь моей спальни была открыта!

Распахнув глаза, резко поднялась. Сердце подскакивало до гортани, пока я пыталась сделать вдох.

Темный силуэт, гораздо внушительнее по размеру, чем в моих воспоминаниях, заполнял дверной проем. Я едва не закричала, но вместо этого сжала зубы и сглотнула.

Я поняла, кто это, и уж точно не боялась его.

– Мэдок, – выпалила, – пошел вон.