Наталия Миронина - Дочь мадам Бовари

Каждую размолвку он переживал, совершенно не понимая, «какого рожна ей еще надо». После каждой размолвки Берта терзалась угрызениями совести. Он пытался ее отвлечь нарядами, драгоценностями, путешествиями. Но Берта отчаянно скучала – ей нужен был рост. Саня, наблюдая за ней исподтишка, начинал понимать, что в школе он был невнимателен, когда она приехала из Англии на каникулы, он был полным дураком, а когда женился – слепцом. Через три года их жизни в Москве измучившийся Саня продал свой бизнес, большую часть денег отдал Берте, на остальные открыл яхт-школу в пригороде одного маленького балтийского городка. Он мог бы сделать это и в родном городе, но вернуться туда у него не хватило мужества. Разводиться он не стал.

– Знаешь, этот штамп теперь не имеет для меня никакого значения. Захочешь развестись, подашь заявление, разведут. А мне неохота с этим возиться.

Больше они не виделись. Берта ринулась завоевывать бизнес-олимп.

Сейчас, лежа в этом старом доме рядом с человеком, которого она едва знала, она вдруг вспомнила о Сане. Ей захотелось тотчас же его увидеть, поговорить, похвастаться, показать, что не только из-за женской вздорности она его мучила, не зря она ломала и свою, и его жизнь.

– Я замужем, – вдруг твердо сказала она, – просто муж занимается собственным бизнесом в другом городе.

Она почувствовала, как рука, на которой она лежала, напряглась. «Можно подумать, для тебя это имеет значение», – про себя подумала Берта и уже хотела на эту тему съязвить, как вдруг со двора послышался характерный звук хлопающей автомобильной дверцы. Роман привстал на диване и с усмешкой произнес:

– Водевиль. Часть вторая. Незваный гость.

Берта тоже приподнялась, прикрываясь простынею:

– Кто это может быть? Ведь уже очень поздно!

– Хозяева или, скорее, хозяин…

Хозяин, высокий интересный мужчина, оказался человеком деликатным. Он, отвернувшись от крыльца, с глубочайшим интересом рассматривал в темноте знакомый ему пустой двор, стволы берез и плохо выкрашенный с внутренней стороны забор. Он сразу понял, что у сторожа кто-то в гостях, но, будучи человеком понятливым, а также нелюбопытным, спокойно ждал, пока можно будет поздороваться. Берта обрадовалась, что уже сгустились сумерки. С пылающим лицом вышла на крыльцо, за ней появился Роман, который старался сохранить независимую усмешку.

– Добрый вечер, скорее даже ночь, – глядя куда-то в другую сторону, произнес хозяин, – там какие-то молодцы в костюмах рыщут, с виду телохранители. Кто это из наших старичков обзавелся охраной, интересно?

– Это не ваши старички. Это мои телохранители. – Берта неожиданно для себя отыгралась за неловкость, в которую поставили ее эти двое мужчин. Она спокойно прошла к калитке, отворила ее и вышла, почти бесшумно прикрыв за собой.

– Я, конечно, в этой темени не все разглядел, но, по-моему, она очень хороша! Поздравляю! – хлопнул Романа по плечу хозяин.

Тревожные слухи, бродившие по кабинетам этажа, где сидели «три толстяка» – финдиректор, коммерческий директор и начальник юридического департамента, взлетели на самый верх, туда, где обитала Берта. Принесла эти слухи, уже в виде новостей, не кто иной, как начальник планового отдела. Именно ее выбрали в качестве жертвы – никто не решался сообщить своему руководителю, что компания может оказаться на грани банкротства.

Берта, только что приехавшая с пресс-конференции, которую она проводила в музее архитектуры города – знаковый выбор площадки для такого мероприятия, – готовилась теперь к интервью на телевидении. Когда секретарь сообщила о приходе Людмилы Васильевны, Берта сначала отмахнулась, но потом все же согласилась ее принять.

– Только быстро, у меня еще полно дел. И на стройку надо заехать к вечеру. – Берта произнесла слово «стройка» без всякого уточнения, но посетительница прекрасно все поняла.

– А я как раз насчет стройки, – Людмила Васильевна упрямо выпятила подбородок, и Берта смирилась, отложив телевизионный текст.

– Что там? – Берта была раздражена – в последнее время все разговоры с подчиненными об «Алмазном полумесяце» отнимали у нее много сил. То бухгалтерия чего-то найти не может и не принимает к оплате счета поставщикам, то коммерческий отдел вполовину сократит рекламную кампанию, то юристы кивают на какие-то договора, которых Берта и в глаза не видела. Одним словом, заговор какой-то!

– У нас нечем платить по кредитам. – Людмила Васильевна покраснела и открыла большую папку.

– То есть как это нечем?! Вы хотите сказать, что у нас нет денег на счетах?!

– Деньги у нас есть, но они должны пойти на оплату поставщикам. Затем у нас огромные расходы по содержанию компании. Переводить деньги со счетов своих родственных компаний мы больше не можем – там свои проблемы и свои расходы. Если бы мы потребовали своевременной оплаты за арендованные у нас площади, то еще можно было бы решить вопросы с банками, но наши должники в ус не дуют.

– Людмила Васильевна, не надо меня загружать теми вопросами, которые начальники отделов в состоянии решить сами! Вы, кажется не понимаете, что сидите у меня в кабинете, а не в кабинете финансового директора?!

– Я понимаю. – Людмила Васильевна еще больше покраснела, но не отступила. Ей деваться было некуда – проблемы компании грозились трансформироваться в катастрофу. Правда, по мнению Людмилы Васильевны, и эти меры могли не возыметь действия – все силы холдинга были брошены на возведение этого огромного жилого массива. Затраты были огромны, продажи будущих апартаментов хоть и шли бойко, но все же с размахом и темпом строительства сравниться не могли. Стройка вытягивала из холдинга все соки. А тут еще и банки – кредиты, взятые в какой-то острый момент, оплачивались теперь с опозданием, шли штрафы и проценты.

– Хорошо, продайте что-нибудь! У нас, слава богу, тьма недвижимости и земли. За чем дело стало, неужели сами догадаться не можете! – Берта злилась, как злится ребенок, которого отвлекают от любимой игрушки. «Господи, дай мне еще немного времени, я дострою дом, за проживание в нем будут биться насмерть. Мы будем диктовать цены. Мы все вернем, все заплатим, все отдадим. Но только чуть позже, нам осталось совсем немного!» – взмолилась про себя Берта, увидев, что начальник планового отдела достает какие-то записи.

– Мы пробовали кое-что сделать в этом направлении. Но цены нам предлагают гораздо ниже рыночных. Словно все догадываются о нашем положении…

– Да о каком таком положении?! Что вы тут, как на похоронах, бубните?! Как будто мы на паперти стоим! Мы – одна из самых больших компаний города! О чем вы мне здесь толкуете! – Берта в гневе швырнула листы с вопросами для интервью.