Когда птицы молчат (СИ)

Мы пробыли у моих родителей до вечера. Когда приехали домой, уложили дочку спать, а сами просидели перед любимым сериалом до полуночи. Влад обнимал меня, а я устроилась у него на груди, дремля под тихий бубнеж телевизора.

Дни текут как обычно. С нашего разговора в Макдоналдсе прошла неделя. И мы словно вычеркнули то, что было до него. Будто я не трепетала от ласк другого мужчины, не тосковала по прикосновению его рук, а тело не требовало опять ощутить потоки взрывной энергии, протекающие сквозь него.

Людмила Владимировна нагружает меня работой и я ей за это благодарна. Сегодня у нас встреча с журналистами по поводу закрытия детского дома. Потом я должна доработать план выступления начальницы на сессии городского совета.

Вронский звонил мне трижды за эту неделю и трижды я не взяла трубку. Зато теперь я знаю его номер наизусть. Каждую свободную минуту я достаю мобильный и смотрю на цифры, изучаю их, гипнотизирую. Они были моим ключом к запретному, но такому притягательному глотку свободы, состоянию абсолютного счастья. Должно быть, именно так себя ощущают птицы во время полета. Только они и небо, бесконечное, огромное, дающее радость и безмятежность.

Сегодня выдался туманный день. Я люблю туман, поэтому планирую немного задержаться, прежде чем вернусь домой. Пройдусь по аллее небольшого сквера, потом зайду в магазин за мукой – мне нужно испечь пирог для Жени. У нее день рождения и в садике устроят по этому поводу сладкоежку.

Часы на стене тикают оглушительно громко. Время словно дает понять, как необратимо оно утекает от нас.

Влад на работе, как всегда. Дочку забрала его мама. Сейчас они у нас дома, лепят что-то из соленого теста.

Ира, я иду на встречу с журналистами. Вы со мной?

Да.

Камеры уже стоят напротив стола начальницы, операторы проверяют микрофоны. При нашем появлении все замолкают, и Людмила Владимировна начинает рассказывать о том, почему расформирован детский дом и какой будет дальнейшая судьба сирот.

Через сорок минут журналисты заканчивают задавать вопросы и благодарят за пресс-конференцию.

Тик-так, тик-так. С каждым миллиметром стрелка уносит меня все дальше от одного незабываемого момента, закрепляя за ним статус прошлого.

Рабочий день подходит к концу. Я одеваюсь и выхожу в клубящийся голубой туман.

Каблуки стучат глухо, звуки распространяются сейчас совсем иначе. Все скрыто, спрятано в дымке. Город становится таинственным и загадочным. Таким я люблю его больше.

Вырисовываются очертания пары, слившейся в глубоком поцелуе на лавочке. Я завидую им. Завидую молодости и будущему, которое у них может быть.

Рука непроизвольно тянется за телефоном. Я смотрю на темный дисплей. Провожу по нему пальцами. Хочу, чтобы он засветился ярко-ярко, чтобы мое сердце дрогнуло.

Фонари пытаются осветить серую мглу, но она непробиваема для них. Лишь желтые точки в мутной тьме свидетельствуют об их жалких попытках.

Мой телефон издает жалобные звуки и я лихорадочно пытаюсь выловить его из сумки.

Эти волшебные цифры! Не могу на них наглядеться. Как же хочется ответить! Может быть, пока туман скрывает мня от всего мира, мне сделать это? Пока никто не видит, не знает, не может меня услышать. Я закрываю глаза и провожу пальцем по экрану.

Алло, - этот голос… Вся моя кожа мгновенно начинает покалывать. Я молчу. Не могу ничего ему ответить. Просто слушаю его дыхание, упиваюсь низкими вибрациями, задевающими во мне все струны.

Ира, ты меня слышишь?

В ответ опять только мое молчание. В мозгу проносятся воспоминания, непрошенные, горячие. Об этом голосе. Он шепчет мне на ухо о том, какая я желанная, как ему со мной хорошо, как сильно я его хочу и как это заметно. Так и было. Было – ключевое слово, не так ли?

Не молчи, мне нужно поговорить с тобой. Я хотел бы встретиться.

Не нужно.

Где ты?

Там, где ничто меня не выдаст.

Ты не отвечала на мои звонки.

Тебе не следовало звонить.

Думаешь, все закончилось?

Уверена.

Женская уверенность не стоит и ломанного гроша, если она не может быть испытана. Ты боишься меня увидеть.

Между страхом и нежеланием огромная разница.

Как между ложью и правдой.

Я опять молчу. Хочу его. Хочу так, что мне больно. Хочу жадно целовать его, чувствовать жар его кожи и толчки глубоко внутри.

Хочу…

Чего ты хочешь, - его голос становится хриплым. Я что, сказала это вслух?

Того, что ты не можешь мне дать.

Я и только я дам тебе все, что ты попросишь. Разве ты не знаешь?

Покоя. Я хочу покоя.

Нет. Ты не хочешь того, что сидит у тебя в печенках. Ты хочешь, чтобы тебя трясло и подбрасывало, хочешь гореть.

Я уже горю в аду.

Пальцы дрожат, когда я нажимаю на отбой. Телефон больше не звонит. Он понял, что это бесполезно.

Еще три дня я не живу, я существую. Мои прежние отношения с Владом, казалось бы, начавшие медленно утверждать свои позиции, полетели к черту после этого звонка.

Я готовлю, убираю, хожу на работу, словно робот. Ничего не ощущаю, все мои движения – это просто инерция. Словно меня завели, будто куклу, и я танцую, танцую, танцую… Но скоро завод закончиться.

На улице стало теплее. Земля отдает влагу, которая превращается в густой туман. Я уже обхожусь без пальто. А легкий плащ даже не застегиваю.

Чертовы кошки не затыкаются. Орут с утра до ночи, их терзает желание, невыносимое, темное, древнее, как мир.

Сегодня ночью я проснулась от того, что испытала оргазм! Этого со мной не случалось уже очень давно. Наверное, лет десять.

Мои внутренние мышцы напрягались, пока неровное дыхание вырывалось со стоном из груди. Влад не проснулся. Зато я больше не смогла сомкнуть глаз.

Так и просидела до утра перед темным окном.

Поэтому сейчас у меня ощущение, будто я зомби. В голове ничего не держится. Заглянула в ежедневник – а там куча дел. Как все успеть – не представляю.

Слова для пресс-релизов подыскиваю с трудом. Иногда начальнице приходится повторять вопрос дважды, потому что я живу в своем собственном мире, где ветка за окном оказывает глубокое гипнотическое действие и вводит меня в транс.

Влюбилась, что ли? - подколола меня Людмила Владимировна.

Я аж подскочила. Ничего подобного! Просто легкий недо*б. Как у кошек. Господи, что у меня вертится в уме?! Но ведь это был лишь секс. Ничего больше.

И тем не менее, я не могу собрать разбежавшиеся мысли в кучу. Они водят хороводы и преклоняются перед алтарем, на котором изображен их идол с глазами цвета морской волны.

Влад решил забрать меня сегодня с работы. Что-то сдохло в лесу. Он уже года два не предлагает за мной заехать. Да и Женю всегда нужно успеть забрать. В этот раз он прихватил ребенка с собой.

Привет, мамочка.

Привет, мое солнышко, - я чмокаю ее в щеку и целую Влада.