Кристина Лорен - Прекрасный незнакомец (ЛП)

Время стать мужчиной, Стелла.

Наконец – то, я затолкал свой хребет обратно в спину, и позволил гудку прозвонить.

“Алле?”- ответила она, прозвучав несколько смущенно.

Конечно, она смущена, ты, задница. Ты ей, вообще – то, никогда не звонил.

Я сделал глубокий вдох и стал нести самый нелепый в своей жизни бред: “Так, послушай, до того, как ты что – нибудь ответишь, я знаю, что мы не встречаемся с тобой как обычные мальчик и девочка, и я прекрасно понимаю твою неприязнь к отношениям после блуждающего пениса конгрессмена Мортона, но когда ты приехала ко мне прошлым вечером, ты была в очень подавленном состоянии, и если бы ты хотела чем – нибудь заняться сегодня – я не имею в виду, что тебе надо чем – то заняться (но даже если и надо, это не подразумевает, что у тебя не может быть других вариантов на выбор), и все же, если хочешь, ты можешь прийти на мою игру в регби”. Я замолчал, пытаясь услышать хоть какие – нибудь признаки жизни на том конце телефона. “Ничто не прочищает мозги лучше, чем толпа грязных, потных британцев, пытающихся переломать друг другу кости”.

Она рассмеялась. “Что?”

“Регби. Приходи сегодня посмотреть на мою игру. Или, если хочешь, можешь встретить нас всех после игры в пабе у Мэдди, что находится в Гарлеме”.

В течение, как мне показалось, недели, она не произносила ни звука.

“Сара?”

“Я думаю”.

Я пересек комнату и стал беспокойно дергать шторы на окнах, что выходили в парк. “Думай громче”.

“После обеда я иду с подругой в кино”,- начала было она, и я почувствовал, как в моей груди несколько ослабло напряжение при слове подруга. “Но, думаю, что после этого я смогу появиться в баре. В какое время, ты думаешь, вы закончите?”

Став еще большим придурком, чем минуту назад, я сжал кулаки в ликующем победном жесте и тут же захотел себя за это прибить. “Игра продлиться, примерно, до 15:00. Будь в баре к 16:00”.

“Буду”,- сказала она. “Но Макс?”

“Хмм?”

“Ты думаешь, твоя команда победит? Потому что у меня нет желания сидеть в баре в окружении грязных, унылых британцев”.

Рассмеявшись, я заверил ее в том, что мы всех разгромим.

Мы надрали им задницы. Я редко испытывал жалость к другой команде, а большинство команд, с которыми мы играли - американские, и, несмотря на то, что это не их вина, и у них не было регби в крови - порой бывало так приятно их потоптать. Но эта игра, должно быть, стала исключением. Мы перестали следить за счетом уже на половине игры. Отчасти, я приписывал себе это сочувствие потому, что после нас должна была встретить Сара. Но только отчасти. К концу игры казалось, что мы лупили их, словно десятилетних сопляков, и я стал испытывать угрызения совести.

Мы с шумом ворвались в бар, занося Робби на наших плечах, и выкрикивая слова из гораздо более пошлой версии “Жаворонка”. Бармен, и по совместительству хозяйка - Маделин, помахала нам, как только увидела нас, и тут же выставив двенадцать кружек пива, стала их наполнять.

“Эй!” Крикнул Роби своей жене. “Любимая, виски!”

Мэдди показала ему знак победы, но убрала маленькие стопочки со стойки бара, бормоча что – то о том, что Робби пьян и что его грязная задница сегодня будет спать без нее.

Я осмотрел бар на присутствие Сары и понял, что ее не было. Проглатывая свое разочарование, я повернулся к бару и сделал большой глоток пива. Наша игра началась позже; было уже около 17:00 и ее здесь не было. Был ли я удивлен? Затем меня посетила ужасная мысль: может, она пришла, не дождалась меня, и ушла?

“Блядь”,- выругался я.

Мэдди налила мне стопку виски, и залпом проглотив его, я поежился, и снова выругался.

“В чем дело?”- спросил знакомый хрипловатый голосок за моей спиной. “Сдается мне, что вы - грязнющие подонки, все – таки победили”.

Я повернулся на барном стуле и расплылся в широкой улыбке при виде Сары. Она выглядела, словно вишенка на торте, одетая в бледно – желтое платье с маленькой зеленой заколкой в волосах. “Ты прекрасно выглядишь”. Она закрыла глаза на секунду, и я пробормотал: “Прости, мы припозднились”.

Она немного покачнулась на месте, и ответила: “И дали мне время на то, чтобы немного выпить”.

С той ночи в клубе мне не приходилось видеть ее пьяной, но я узнал этот знакомый блеск в ее глазах: озорство. Мысль о возвращении той Сары, была охренеть какой фантастической.

“Ты бухая?”

Ее бровки на мгновение сдвинулись, а потом разгладились после того, как она улыбнулась. “Так британцы говорят про выпивших? Да, я пьяная”. Он встала на носочки и ... поцеловала меня.

Тво ю ж мать.

Тут вмешался Риччи, который сидел позади меня. “Что за... Макс. У тебя девушка на лице”.

Сара отступила, а ее глаза расширились в осознании. “Вот дерьмо”.

“Успокойся”,- сказал я ей тихо. “Всем здесь начихать на то, кто я такой. Каждую неделю они с трудом вспоминают мое имя”.

“Заведомая ложь”,- сказал Риччи. “Твое имя - Звездюк”.

Я покачал головой, улыбаясь Саре. “Я же говорил”.

Она протянула Риччи руку и одарила его своей улыбкой с широко открытыми глазами. “Я - Сара”.

Он взял ее руку и сжал. Я видел, как он осматривал ее, сразу же отметив, насколько красивой она была. Он тут же же заценил ее сисечки. “Я - Риччи”,- промямлил он.

“Приятно познакомиться, Риччи”.

Он посмотрел на меня, сузив глаза. “Каким образом, тебе, на хрен, удалось поймать эту птичку?”

“Понятия не имею”. Я притянул ее ближе к себе, игнорируя ее тихие протесты о том, что я могу попачкать ее платье. Но потом она высвободилась и повернулась к Дереку, что сидел по другую сторону от меня.

“Я - Сара”.

Дерек поставил свое пиво на стойку и вытер свой рот огромной грязной ручищей. “Ни хрена себе”.

“Сара со мной”,- проворчал я.

И вот таким вот образом, Пьяная Сара стала ходить по всему бару, представляясь каждому моему другу. В ней я видел жену политика, которой она почти была, но, еще больше, я видел Сару, которая была чертовски милой девочкой.

Когда она вернулась ко мне, она поцеловала меня в щеку и прошептала: “У тебя такие милые друзья. Спасибо, что пригласил меня”.

“Ага, конечно”. Я потерял свою способность формулировать связные предложения. Она – единственный человек в моей жизни, которая заставляла меня чувствовать себя так чертовски хорошо. Я никогда не испытывал к себе ненависти, но я был немного шлюшкой, и работал с инвестициями, что, давайте будем откровенны, зависело от того, насколько одни зарабатывают, а другие тратят, и с тех пор, как я переехал в Штаты, у меня было несколько продолжительных отношений. Моим самым близким другом был Уилл и большую часть времени мы называли друг друга всеми вариантами слова вагина .