Джилл Шелвис - Сразу и навсегда

– Грейс, – велел Джош, не отрывая от него глаз, – звони девять-одиннадцать.

Именно его тон вывел Грейс из оцепенения. Абсолютно спокойный тон, говоривший о том, что теперь все будет хорошо.

Она похлопала себя по карманам, но не смогла найти телефон. Поэтому села, но случайно дернула ногой и не сдержала вопля.

– Эй, парень, я ничего ей не сделал! Ничего такого, чего бы она не хотела. Скажи ему, Анна! Иисусе!

– Это правда, Джош, – поспешно вступилась Анна. – Я думала, что хочу, но нашла трусики его бывшей в кровати и передумала.

– Второй раз! – вставил Девон.

Анна покачала головой, словно поверить не могла, что он ей нравился.

– Он ничего мне не сделал. Грязное помойное ведро, вот он кто.

Джош отпустил Девона и знаком велел оставаться на месте. Тот соскользнул по стене на пол и мудро последовал приказу. Джош подошел к Грейс и встал рядом на колени, невозмутимый, непроницаемый, как истинный доктор. Оценивающий взгляд скользил по ней, пока он осторожно ощупывал ее голову в поисках шишки. Только челюсти сжались: единственный признак того, что он сейчас испытывал.

Он стал осматривать ее ногу: длинные ловкие пальцы ощупывали то место, прикосновение к которому заставило ее со свистом втянуть воздух.

– Где еще болит? – спросил он.

– Нигде.

– Он касался тебя?

– Это она на меня напала! – заныл Девон.

Джош бросил на него взгляд, от которого Грейс точно намочила бы штанишки. Девон заткнулся.

– Я так жалею, что привела Тоби сюда, – пробормотала Грейс, прерывисто дыша и чувствуя себя такой виноватой, что не могла поднять глаз. – Я не знала, что делать. Анна нуждалась во мне и…

– Знаю.

Джош слегка сжал ее бедро.

– Не двигайся.

Не вставая с колен, он подхватил Тоби и обнял его и Анну.

– Ты выиграл бой, папа, – заявил Тоби и обнял Джоша за шею. Анна положила голову на плечо Джошу и, крепко зажмурившись, вцепилась в его рубашку. Джош что-то едва слышно прошептал. Анна кивнула. Но не отпустила его. Джош погладил ее по спине и накрыл ладонью затылок. Грейс наблюдала за ними. В горле жгло, но на сердце потеплело.

Прибыла полиция. Прибыла «скорая». Прибыли пожарные, поскольку, как оказалось, кто-то из соседей заметил в окне вспышку светового меча и посчитал, что загорелась проводка.

Только через два часа все улеглось, и Грейс отвезли на рентген. Она лежала в приемном покое, когда вошел Джош со снимком в руках.

Ее сердце бешено заколотилось.

Сначала он ничего не сказал. Просто повесил снимок на стену, включил подсветку и повернулся к Грейс. Его взгляд был серьезен. Так серьезен, что у нее перехватило дыхание.

– Грейс, я…

– Тук-тук.

Занавеска откинулась, открыв внушительную фигуру шерифа Сойера Томпсона.

– Слышал, здесь собралась компания.

Он кивком показал на ногу Грейс.

– Сломана?

– Нет, – выпалила Грейс.

– Собственно говоря, да. И думать не смей, Сойер.

– О чем думать? – поинтересовалась Грейс.

Сойер вздохнул.

– Только для допроса, Джош.

– Что «только для допроса»? – не унималась Грейс.

Сойер повернулся к ней.

– Я должен привезти тебя в участок.

Спасите Землю. Это единственная планета, на которой есть шоколад.

Джош метался по приемной полицейского участка. Сломанная нога Грейс была взята в гипс. Девона допросили и задержали. Анну допросили и отпустили. Она тихо сидела в кресле рядом со скамьей, на которой примостился Тоби. Оба были увлечены игрой на телефоне.

Грейс все еще сидела в кабинете Сойера.

Джош понятия не имел, почему шериф так долго ее держит. Сойер, конечно, хороший парень, но ужасно его злит.

В комнату ворвалась Мэлори.

– Только что услышала от Люсиль, что Грейс арестовали. Какого черта?!

Джош даже не потрудился спросить, откуда Люсиль знает об аресте.

– Не арестовали. Обычные формальности. Она огрела Девона световым мечом, и он жалуется на вооруженное нападение.

– К черту формальности.

Да, в этом они полностью согласны.

– Они в порядке? – тихо спросила Мэлори, показав на Анну и Тоби.

– Тоби – да. Насчет Анны еще не знаю. Она пока что молчит.

– Она сильная девочка, Джош.

– Сильнее меня, – кивнул он и поймал устремленный на него взгляд Анны. В ее глазах светилось то, чего он не видел много лет.

Тепло.

Любовь.

Сожаление.

Он покачал головой, шагнул к ней и Тоби и, присев на корточки, обнял сына.

– Ты сегодня молодцом, малыш. Хорошо держался.

– Лучше, чем любой из джедаев?

– Лучше всех джедаев на свете.

Он взъерошил волосы Тоби и обратился к Анне:

– Я горжусь тобой.

Ее глаза наполнились слезами.

Тихо выругавшись, он отпустил Тоби и прижал Анну к себе. Она положила голову на плечо брату и разрыдалась так, словно у нее разрывалось сердце, чего с ней не было много лет.

Тоби встал и очень нежно погладил ее по спине.

– П-прости, – заикалась она. – Н-не хотела, чтобы Грейс арестовали… не думала, что она сломает ногу…

– Она не арестована, – заверил Джош. – И не ты сломала ей ногу, а Девон.

Он сжал руки и одновременно отстранился, чтобы видеть ее лицо.

– Ты говорила, что он ничего с тобой не сделал.

– Не сделал. И мы не… Господи, Джош.

Она закрыла лицо руками.

– Не хотела говорить с тобой об этом.

– Не важно, со мной или с кем-то другим, Анна-Банана, – мягко ответил он. – Мы покончили с этим злобным дерьмом.

Анна шмыгнула носом и кивнула.

– Обещай.

– Мой гнев начинает таять, – прошептала она и, снова шмыгнув носом, высморкалась в подол его рубашки. И засмеялась сквозь слезы, когда он поморщился.

– При виде того, как Грейс набросилась на Девона, я словно очнулась. И тоже смогу делать такое, если запишусь на курсы самообороны.

– Анна…

– Для паралитиков вроде меня. Такие курсы существуют. Грейс нашла. В Вашингтонском университете.

Он заглянул ей в глаза:

– Правда?

– И футбол тоже. Я хочу поехать туда, жить в общежитии. Как обычные студенты. А на следующий год хочу поехать учиться за границу, по их программе. Мечтаю повидать мир. Своими глазами. Не твоими.

– И сумеешь обойтись без своего помойного дружка.

– Да.

– Прекрасно.

Джош сел на скамью и запрокинул голову к стене, изнемогая от тревоги за Грейс. Но в его груди расцветало что-то новое, чему не было названия.

Вернее сказать, он лишился чего-то старого. Сегодня они стали семьей. Настоящей.

И все это – заслуга Грейс. Грейс, которой даже не было в комнате. Он был уверен, что с ней не может быть ничего серьезного, что ему ничего не стоит поразвлечься с ней и назавтра забыть обо всем. Наслаждаться, пока это продолжается.

Но он ошибался. На карту поставлена его семья. Его сердце. Все на свете.

И она любила его.