Галина Артемьева - Колодезь с черной водой

– А сколько их было? – не выдержала Зайка.

– А сколько бы их ни было, я сейчас прекращаю рассказ, потому что кто-то нарушает уговор.

– Я же усну, мам. Но пока-то я слушаю. Вот я и спросила, сколько у птичек получилось деток?

– Ладно. Я скажу. Но чтобы после сказки – все! Сразу спать!

– Да! Да! – послышались обещания.

– Птенцов было пять!

– Ого! Много! Столько не прокормишь!

– Ну, все! Я ухожу.

– Нет! Нет!

– Все! Не перебиваем. Птенцов было пять. Это действительно много. Папа и мама вдвоем только и успевали добывать жучков, червячков, мушек, взлетать к своему гнездышку и засовывать пищу в широко раскрытые клювы. Но они не жаловались: такова их родительская доля. Им природой дано понимание, что, когда в гнезде птенчики, думать ни о чем другом, кроме как о них, они не должны. Только выкормить, научить летать, быть самостоятельными. А потом уже можно немножко пожить и для себя, силы восстановить. До следующей весны.

Птенчики росли быстро. Весна была теплая, безветренная, еды родители приносили им много. И вот уже самый сильный птенчик почувствовал, что за спинкой у него есть крылышки. Почти такие же, как у родителей. Он все пытался их расправить и полететь из гнезда, как это делают папа и мама. У него не получалось, но он пробовал и пробовал. Он старался подражать родителям. Как они это делают? Встают на самый краешек гнезда, а потом – порх! – и полетели, полетели. Он ничего не боялся, совсем ничего, потому что видел пока только заботливых родителей, зеленую листву дерева и просвечивающее сквозь нее доброе солнышко. И вот, когда родители в очередной раз улетели добывать своим детям питание, бесстрашный птенец забрался на самый край гнезда, замахал крылышками и – даже полетел! Но летел он совсем недолго, крылья его не успели обрасти как следует перышками и не удержали его в полете.

Бах! И оказался наш герой на земле, у корней дерева, на котором вырос. Он даже видел свое гнездо снизу. И поначалу подумал, что вот сейчас он немножко отдохнет на земле, а потом ка-ак подпрыгнет, ка-ак взлетит! И попадет в свой родной дом. И он стал стараться, подпрыгивать, но ничего у него не получалось. Он испугался и принялся пищать во всю глотку, зовя родителей. Но те его не слышали, они далеко улетели за добычей.

И тут, наверное услышав птичий писк, к дереву подобрался кот! Он начал медленно-медленно, неслышно красться к птенцу. Кошки умеют совершенно неслышно подкрадываться, когда охотятся. Они втягивают внутрь лапок свои острые коготки и ступают мягенько: туп-туп-туп. Птенчик заметил кота, когда тот был совсем близко. Заметил, испугался, закричал так громко, как только мог, растопырил свои крылышки. Он даже стал казаться больше, чем он есть на самом деле! И кот слегка попятился. Но не ушел насовсем, а стал наблюдать: что это за пискун такой – кричит громко, а вот имеет смысл бояться его или нет?

Птенчик понял, что надо не переставая звать на помощь. И стараться взлететь! Иначе – все, пропадет он в лапах этого страшного зверюги.

Родители, подлетев к гнезду, сразу поняли, что одного их ребенка нет.

– Птички умеют считать, мам? – бесстрашно возникла Зайка.

У Люши уже не было сил пререкаться. Она покорно ответила:

– Я не знаю. Не думаю, что они умеют считать, как люди. Но мне кажется, что детей своих они пересчитать могут. Или просто, не считая, видят: тот есть, тот есть, а этого вот, который все крыльями своими бил, нет в гнезде. Ну и потом они услышали его громкий писк. Подлетели, увидели, что случилось, и страшно перепугались. Они-то уже были взрослые, опытные. И знали про кошек, собак, и даже про некоторых злых людей знали, что им доверять нельзя: увидел, улетай немедленно! Но беда заключалась в том, что поднять птенца, выпавшего из гнезда, птицы не могут. Котенок убежит от кошки, та его догонит, схватит зубами за шкирку, небольно, но крепко, вернет, куда надо. И собака щенка за шкирку утащит в безопасное место в случае чего. А клюв у птичек не настолько сильный, чтобы поднять на высоту птенца. Да и шкирки у птенчика нет, чтобы за нее уцепиться.

Кот, между тем, снова начал подкрадываться к птенцу. Тогда оба родителя налетели на него и начали клевать, стараясь попасть в глаза. Кот, конечно, струсил и убежал. Так птенец получил передышку. Птицы-родители что-то чирикали, кричали ему на своем языке, очень переживали. А он все топорщил свои крылья, все расправлял их. Казалось, они росли прямо на глазах! Родители показывали своему маленькому, как надо летать. Они кричали что-то, потом взлетали к гнезду, потом снова оказывались на земле. Как будто подбадривали: взлетай, взлетай!

И вдруг случилось чудо! Беспомощно трепыхавшийся птенец взлетел! Он поднялся на высоту гнезда и плюхнулся в него! И тут же настала тишина. Родители перестали пищать. Они немедленно полетели за новой едой для своих чад. А птенчики стали укладываться спать, потому что наступал вечер.

Вот и все!

– А вывод? Ты должна спросить нас, какой из этого следует вывод, – напомнила Зайка.

– Это я днем спрашиваю, когда читаю. А перед сном не спрашиваю, – как девчонка, обиженно заспорила Люша.

– Мамочка, а какой вывод? Скажи, – попросил Алеша.

– А ты сам как думаешь? – покорилась усталая мама.

– Я думаю, надо папу и маму слушаться, – тут же встряла Зайка, – и не выпадать из гнезда.

– А если уж выпал, надеяться только на себя. Тебя же никто назад не затащит, кроме как ты сам, да, мам? – продолжил Алеша.

– И защищаться до последнего, – тихо добавил Лешик.

Иван вдруг почувствовал, что прадедка стоит за его спиной. Стоит и дышит в затылок.

– Все у меня правильно, да, прадедка? Все так?

– Все так, – откликнулось где-то в самом сердце. – Все правильно, и все так.

Люша выползла из детской еле живая.

– Здорово у тебя получилось! Талант! – восхищенным шепотом похвалил Иван.

– Да ну, ерунда, смесь Тургенева, Бианки и Пришвина. Бывает, лучше выходит. Сил просто совсем не осталось сегодня.

Люша откинулась на стуле, вытянула ноги, устроила их на табуретке.

– Набегалась за день. Ноги совсем отекли. Сейчас хоть посидим спокойно.

Иван пошел на кухню, поставил чайник. Вернувшись, сел рядом, погладил ее ступни.

– Слушай. Давай уже заживем вместе. Все равно муж с женой. Мне ты нужна. То есть не только ты. Все вы. Вся семья. Хочу, чтоб вы были по-настоящему моей семьей.

Люша слушала и ждала.

– Ты понимаешь, о чем я? – продолжал Иван. – Я предлагаю тебе выйти за меня замуж! То есть, тьфу, мы и так уже. Ну, в общем, будь моей женой. Я люблю тебя. Вот! Слышала?

– Слышала, – кивнула Люша серьезно, – я согласна. Я тебя тоже люблю. Хотя это неважно, но чтоб ты знал.

– Господи! – зашептал Иван. – Слава тебе, Господи! Ты послал мне это счастье!