Эбби Глайнс - Сделай последний шаг

Эта книга никогда не была бы издана, если бы не люди, которые читали рукопись, подбадривали меня и давали ценные советы. Вот эти люди: Колин Хувер, Лиз Рейнхардт, Элизабет Рис, Трейси Гарвис-Грейвс, Энджи Стэнтон, Таммара Веббер, Отумн Халл и Николь Чейз. Все они были рядом, когда я теряла веру в то, что смогу закончить эту книгу. Они не позволяли мне сомневаться в себе. Эта книга — благодарность им всем. Спасибо, леди.

Сара Хансен — автор чудесной обложки. Она замечательная. Я люблю ее, а еще она веселая и с ней всегда можно отлично провести время. Поверьте… я знаю.

Кейт, мой муж, терпел неприбранный дом и нехватку чистой одежды, мирился с перепадами моего настроения, что было, пока я писала эту книгу, да и все мои другие книги тоже.

Мои три драгоценных ребенка, которые, пока я, запершись в кабинете, работала над этой книгой, питались корн-догами, пиццей и «Фростед флейкс». Обещаю, когда закончу писать, наготовлю им много хорошей горячей еды.

Джейн Дистел — самый крутой агент в литературном мире. Я ее обожаю. Да, вот так просто. А еще огромное спасибо моему агенту по иностранным правам Лорен Абрамо, она проделывает невероятную работу, чтобы распространить мои книги по всему миру. Она бриллиант чистой воды.

Стефани Т. Лотт. Я работала со многими редакторами, ее я люблю по-настоящему. Она потрясающая.

Я привыкла, что на загородных вечеринках возле дома паркуются грузовики с перепачканными в грязи колесами. Дорогие машины мне в таких местах не встречались, а вот на подъездной дорожке у этого дома их было не меньше двадцати. Чтобы никого не заблокировать, я припарковала пятнадцатилетний грузовичок «форд» моей мамы подальше на траве. Папа не сказал мне, что планирует на сегодня вечеринку. По большому счету, вообще ничего не сказал.

И на похоронах мамы не появился. Если бы у меня было где жить, я бы сюда не приехала. Чтобы оплатить счета за лечение мамы, пришлось продать небольшой дом, который нам оставила бабушка, и на тот момент у меня, кроме одежды, был только мамин грузовичок. Отец за все три года, что мама боролась с раком, ни разу нас не навестил, так что мне было непросто ему позвонить, но пришлось, потому что теперь он вся моя семья.

Я смотрела на трехэтажный дом на белом песке Розмари-Бич во Флориде. Это был новый дом моего отца. Его новая семья. Я должна была туда вписаться.

Вдруг кто-то рывком распахнул дверь грузовичка. Я инстинктивно выхватила из-под сиденья девятимиллиметровый пистолет и, держа его двумя руками, направила ствол в лицо незнакомца. Это был парень с взлохмаченными каштановыми волосами, заправленными за уши.

— Эй-эй, потише… — Парень вытаращил глаза и поднял руки. — Я хотел сказать, что ты заехала не туда, но теперь, когда ты наставила на меня пушку, скажу все, что пожелаешь.

Я приподняла бровь, но пистолет не опустила. Кто этот парень? Без стука распахивать дверь чужого грузовика не лучший способ поприветствовать его хозяина.

— Нет, я не думаю, что заехала не туда. Это дом Абрахама Винна?

Парень нервно сглотнул:

— Плохо соображаю, когда мне в лоб целятся. Милая, ты заставляешь меня нервничать. Не могла бы опустить пистолет, а то еще выстрелишь случайно.

Случайно? Так бывает? Этот тип начинает меня раздражать.

— Я тебя не знаю. Уже темно, я одна в незнакомом месте. Так что извини, но я не чувствую себя в безопасности. Можешь мне поверить, случайно я не выстрелю. Я умею обращаться с оружием. Очень хорошо умею.

Судя по взгляду, он не поверил, а я, присмотревшись к нему получше, поняла, что он ничем не угрожает. Но я еще не была готова опустить пистолет.

— Абрахам? — переспросил парень и отрицательно покачал головой, но потом словно передумал и сказал: — Подожди-ка, Эйб — новый отчим Раша. Я встречался с ним, перед тем как они с Джорджиной уехали в Париж.

Париж? Раш? О чем он? Я ждала, что этот тип скажет что-нибудь еще, но он молчал и, как загипнотизированный, смотрел в дуло пистолета. Не отрывая от парня глаз, я опустила пистолет и, предварительно поставив на предохранитель, убрала под сиденье. Мне казалось, что после этого парень восстановит способность соображать и все нормально объяснит.

— У тебя хоть есть разрешение на ношение оружия? — с сомнением в голосе поинтересовался он.

Я была не в настроении обсуждать это, мне нужны были ответы совсем на другие вопросы.

— Абрахам в Париже? — уточнила я.

Он знал, что я приеду в этот день. Мы разговаривали на прошлой неделе, сразу после того, как я продала дом.

Парень кивнул и вроде бы расслабился.

— Ты его знаешь? — спросил он.

Не очень. С тех пор как он бросил нас с мамой пять лет назад, я видела его всего два раза. Я хорошо помню папу, который приходил посмотреть, как я играю в американский футбол, и жарил на гриле бургеры во время вечеринок с соседями. Помню папу, который был у меня до того дня, когда моя сестра-близнец погибла в аварии. За рулем был отец. В тот день он стал другим человеком. Этот человек, пока я ухаживала за больной мамой, не звонил и не интересовался, как у меня дела. Этого человека я не знала. Совсем не знала.

— Я Блэр, его дочь.

Парень выпучил глаза, потом откинул голову и рассмеялся. Что смешного я сказала? Я ждала объяснений, но он только протянул руку и проговорил:

— Пошли, Блэр, хочу тебя кое с кем познакомить. Ему это понравится.

Я посмотрела на его руку и потянулась к своей сумочке.

— У тебя и сумочка заряжена? Мне, наверное, стоит всех предупредить, чтобы тебя не злили?

Веселые нотки в его голосе удержали меня от грубости.

— Ты не постучал, вот я и испугалась.

— Ты всегда, когда пугаешься, сразу хватаешься за пистолет? Ну и девчонка. Откуда сама? Большинство моих знакомых девчонок, когда пугаются, визжат или что-нибудь в этом роде.

Большинству его знакомых девчонок не приходилось самим себя защищать последние три года. Я должна была позаботиться о маме, но обо мне не заботился никто.

— Из Алабамы, — ответила я и, не обращая внимания на протянутую руку, самостоятельно выбралась из кабины.

Свежий ветерок подул в лицо, и я сразу почувствовала соленый запах океана. Я никогда раньше не видела пляжа на берегу океана. Ну, во всяком случае, воочию. На фотографиях и в кино — конечно. Но запах был точь-в-точь таким, каким я его себе представляла.