Дженнифер Пробст - Брачная ошибка

Карина дрожала, готовая отдаться ему целиком. Разгоряченный уже до того, что не было сил продолжать игру, он расстегнул молнию на ее платье и бросил его на пол. Ее великолепное тело поразило его. Тяжелые груди, увенчанные рубиновыми сосками. Мягкие округлости бедер и живота. Море оливковой кожи, гладкая промежность после восковой эпиляции, которой она его тогда изводила. Ее губы влажно и розово блестели под его взглядом. Макс выругался вполголоса и подхватил ее на руки. Толкнул на кровать, разделся, положил у изголовья кровати презерватив.

Карина лежала и смотрела на него голодными глазами, которые только сильнее распалили его.

– Какой ты красивый, – хрипло выдохнула она. Макс покачал головой и лег рядом с ней. – Нет, ты обалденно красивый. Я ни о чем подобном и мечтать не могла. Но ты все еще у меня в долгу за эти муки с бразильской эпиляцией. – Ее руки погладили его по спине, по ягодицам, по бедрам.

Эти нежные руки и боль от острых ногтей были тяжелым испытанием для его мужества. Господи, может, он уже долго и не продержится. Но ему хотелось дождаться, пока Карина возбудится настолько, что совсем не почувствует боли, когда он овладеет ею в первый раз.

– Тебе нравится?

Макс поцеловал ее глубоким поцелуем, и густой аромат кокосового ореха и сливок от ее тела коснулся его ноздрей.

– Это еще нужно выяснить.

Ее глаза распахнулись.

– Оргазм номер три.

– Макс, я не… О господи!

Он раздвинул ей бедра и уткнулся губами в складку кожи между ног. Ни один волосок не осквернял безупречную женственность, лежащую перед ним обнаженной. Он покрыл поцелуями ее лобок, бедра, живот. Пальцами раздвинул губы.

И лизнул.

Ее крики стали неистовыми и звучали музыкой у него в ушах. Ее запах – запах мускуса, земли и возбужденного тела – нахлынул на него, и он принял все до последней капли, до последнего толчка в ее влагалище, до последнего касания языком ее клитора, как награду за то смирение, с которым ждал ее дара. Скоро она снова кончила, и Макс понял, что больше не может. Дрожащими пальцами он схватил презерватив и разорвал упаковку. Надел. И снова лег сверху.

Ее темные глаза были затуманенными, а все тело содрогалось.

– Посмотри на меня, детка.

Карина постаралась сфокусировать взгляд:

– Ты выиграл… Прости…

Макс был просто сражен ее великолепием. Разве какая-нибудь другая женщина может с ней сравниться? Неужели он погиб на всю оставшуюся жизнь, неужели обречен теперь искать ту, которая сможет дать ему столько же, сколько Карина?

– Готова продолжать?

– Да. Покажи мне, чего я еще не видела.

Он вошел в нее на один дюйм. Еще на один. Она схватила его за плечи и попросила: «Еще». Лоб щипало от пота, мускулы свело в невыносимой муке. Господи, какая же она влажная и горячая! Но он не хотел сделать ей больно. Еще один дюйм – уже почти полпути. Если только он не умрет раньше.

– Черт тебя возьми! – прохрипела она. – Еще! Не надо мне этой твоей идиотской деликатности. Возьми меня!

Макс сжал зубы, собираясь с силами. И вошел.

Моя!

Влажный атлас, узкое, такое узкое влагалище – он погрузился сразу и в рай, и в ад. Карина обхватила ногами его бедра, глубоко вонзив каблуки. Откинула голову на подушку и снова попросила: «Еще». И он дал ей то, что она просила.

При каждом глубоком толчке его всего скручивало от ослепляющего жара и желания. Он задал четкий ритм, который скоро сорвался в сумасшедшую гонку похоти и вожделения. В отчаянии Макс пытался овладеть собой и замедлить ритм, но Карина не давала. Она кричала, просила, требовала, пока он не оставил всякие попытки контроля и не дал им то, чего оба хотели.

Она вся сжалась под ним и взорвалась.

И он следом за ней. Оргазм разрывал его на части, он выкрикивал ее имя.

Макс повернулся, обеими руками прижал Карину к себе, натянул сверху простыню. Поцеловал ее спутанные волосы.

Эта девственница только что свела его с ума.

Карина очнулась от лучшего в своей жизни сна. В комнате было еще темно, непонятно, который час. Мышцы побаливали, как после легкой утренней разминки. Она потянулась и уткнулась в очень твердую грудь.

Макс.

В ее постели.

Да.

Радость цвела в ней. Она всю жизнь думала о том, как бы это было – Макс у нее в спальне и занят ею одной. И, черт побери, реальность заставила побледнеть все фантазии. Он оказался свирепым, диким любовником, который требовал ее всю и отдавал всего себя. Неудивительно, что до сих пор она не чувствовала потребности расстаться с девственностью. Все эти нежные, деликатные ухаживания не заставляли ее пылать. Огонь Макса, его властность утолили какую-то жажду, которой она сама до сих пор за собой не знала. Все тело было вымотано и выжато до капли, так же как и сердце.

Этот вечер был громадным и редким даром. Сердце щемило при мысли об утре, но, по крайней мере, у нее останется это чудесное воспоминание и новое понимание собственной души.

– Только не говори, что уже созрела для двадцать четвертого раунда. – Макс застонал и потянул ее на себя.

Угольно-черные волосы очаровательно разлохматились. Грубая щетина вокруг подбородка подчеркивала чувственный изгиб его нижней губы. И, черт возьми, чего только он не умел делать этими губами. Карина уткнулась лицом в его грудь. Под щекой вместо подушки оказалась плотная стена мускулов, жесткие волосы защекотали лицо. Она провела пальцами вдоль его бицепса и вдохнула восхитительный запах секса, мыла и мужчины.

– Восемь лет разницы явно сказываются на выносливости, а?

Он хмыкнул и шлепнул ее по ягодицам. Карина взвизгнула, но приятная боль только сильнее возбудила ее, и она поерзала вокруг его внезапно затвердевшего члена.

– Паршивка! Ты когда-нибудь научишься слушаться?

– Если будешь меня так наказывать, то, надеюсь, нет.

Макс моргнул с ленивым видом проснувшегося хищника:

– Просто мне нужно больше времени, чтобы прийти в себя, зато я держусь дольше – не я умолял остановиться.

У Карины екнуло в животе, и восхитительная дрожь пробежала по позвоночнику. Ей всегда будет мало его, сколько ни дай, – и в постели, и в жизни.

– У тебя опыта больше. Дай мне срок.

Макс усмехнулся, запустил пальцы ей в волосы и потянулся губами к ее губам.

– Рабовладелица. – Он поцеловал ее крепко, но без спешки, словно ему некуда было торопиться, хотя его тело говорило иное. – Тебе нужна ванна, чтобы расслабить мускулы. Я не хочу, чтобы у тебя все болело.

– Который час?

– Рано еще. У них тут нет часов в номере, да и не надо. До рассвета ты моя.

От этого небрежного заявления соски Карины заинтересованно приподнялись. Шлепнув ее напоследок еще раз, Макс вскочил с кровати и пошел в ванную. Через несколько секунд послышался шум воды.