Вадим Селин - Любовь со второй попытки

– Отпусти! – визжала она, пытаясь вырваться. – Кофточку порвешь!

Но я неумолимо тянула ее в коридор.

Когда мы оказались за пределами кабинета, я отпустила ее и прошипела:

– И что все это значит?

Анжела поправила кофточку и сузила глаза:

– А ты что, думала, что со мной можно так поступать? Нет, милая моя, ты еще не знаешь, кому перешла дорогу! Хорошо, с Ваней я не буду… В принципе, он мне триста лет не нужен, он такая размазня… Но если ты думаешь, что останешься безнаказанной за все это, то ты очень глубоко ошибаешься! Я не буду с Ваней, но и ты здесь тоже не будешь! Я устроила тебе сладкую жизнь! Получай по заслугам!

– Что конкретно ты сделала? – допытывалась я.

– Рассказала людям правду, – презрительно посмотрела на меня Анжела. – Помнишь, весной я приходила к тебе в гости, мы вместе делали школьную газету?

– Помню.

– Ты как раз наводила дома порядок. Лежала гора всяких тетрадей и блокнотов.

– Ну?.. – я не могла понять, при чем тут это. – Я собрала весь мусор, чтобы выбросить.

– На самом верху лежал блокнот, разрисованный разными цветочками. Пока ты вышла из комнаты, я просто ради интереса взяла его, открыла, хотела посмотреть, что это… И… прочитала…

Этой фразой Анжела потрясла меня. Все стало ясно.

– Как я поняла, это был твой дневник, – продолжила Анжела. – В нем ты рассказывала все, что происходило с тобой в школе № 19. И я поняла, что ты перешла в нашу школу потому, что в прежней была ничтожеством.

– И ты все это рассказала одноклассникам? – пересохшими губами прошептала я.

– Да, – улыбаясь, кивнула Анжела. – Теперь они всё знают. Но ты не думай, что я такая злая… Если бы ты не оскорбила меня этим поступком с Ваней, то я никогда бы не сказала тебе, что знаю о твоей прежней школе. Но ты сама вынудила это сделать.

Анжела виновато посмотрела на меня, ободряюще подмигнула и вернулась в класс.

Сумка выпала из моих рук. Пол под ногами закачался волнами. Возникло ощущение, будто я стою на плоту в открытом море, и внезапно бревна начали расходиться в стороны.

Я подняла сумку и помчалась прочь из школы.

Я сидела на берегу пруда в дубовой роще. Выключила телефон, чтобы никто не тревожил.

По воде плавали осенние листья, камыши печально склонили метелки над водой и словно внимательно слушали меня.

Если Анжела могла как-то по-настоящему насолить, то сейчас она это сделала. Она докопалась до того, о чем не должна была знать, разворошила то, что я так тщательно скрывала, и в полном объеме всем это разболтала.

До настоящего момента со мной не случалось ничего хуже того, что случилось в прежней школе. Там унижали, вытирали об меня ноги, насмехались. В новой школе я раскрылась, стала общительной, веселой, заняла лидирующую позицию в классе и со временем забыла, какой мрак окружал меня прежде. За все время, что учусь в новой школе, боль притупилась, и я уже даже не вспоминала, что в старой школе было так плохо.

И вот теперь Анжела рассказала всё одноклассникам. Она рассказала, что в старой школе я была посмешищем. Теперь одноклассники знают всю мою биографию. Знают то, что было до моего прихода в их класс, знают истинную причину, по которой я перешла в новую школу.

Пожалуй, даже в самом страшном сне я не могла представить, что может случиться такое!

Анжела права – весной она приходила ко мне в гости делать стенгазету, а я как раз наводила порядок – выбрасывала ненужные тетради, блокноты. Среди всего этого оказался мой дневник, который я вела, когда училась в старой школе. Я хотела сжечь его, чтобы больше ничего не напоминало о неприятностях. Но пришла Анжела и застала меня за уборкой.

Хорошо помню момент, когда Анжела, как я теперь понимаю, прочитала записи в дневнике. Я ушла на кухню готовить чай и оставила ее одну. Меня не было, наверное, минут десять, и этого было достаточно.

Стало не по себе. Оказывается, уже несколько месяцев Анжела знала мою страшную тайну. Она общалась со мной и знала, что лежит у меня на душе. Надо отдать ей должное, она молчала и никак не выдавала себя. А сейчас, видимо, она не нашла другого способа досадить, как рассказать всем об этом…

Теперь со мной не общается весь класс. Теперь меня игнорируют и даже не здороваются. Я стала в классе лидером, а теперь опустилась на самое дно. Я словно упала с большой высоты. Будто шла-шла по десятому этажу, но внезапно провалилась, пролетела все этажи и очутилась в темном и сыром подвале.

Ну и как теперь из этого подвала выбираться?

Я не знаю.

Я посмотрела на склонившиеся к воде камыши. Как бы хотелось быть этими камышами – расти в пруду, безмятежно качаться на легком ветерке, наблюдать за цаплями, которые вьют гнезда в этих самых камышах, утками, которые плавают по пруду… У камышей нет никаких проблем. Их не предают, не читают их блокноты и не рассказывают всему классу об их прошлом…

Но я понимала, что я не камыш. Все вернулось. Я снова школьное посмешище.

От этой мысли меня всю затрясло.

«Нет, я не хочу так снова, – с ужасом подумала я. – Я не хочу, чтобы класс опять меня игнорировал. Я не хочу, чтобы надо мной смеялись…»

Меня задавят. Как я им объясню, что я не лохушка? Как их попросить, чтобы они не смеялись надо мной? Если соберу их всех и скажу: «Пожалуйста, не смейтесь надо мной», скорее всего, это раззадорит их еще больше.

Мир вокруг рухнул. Рухнули отношения с классом, которые я так тщательно выстраивала весь предыдущий год. А Анжела сидела и улыбалась. Наслаждалась произведенным эффектом.

– Ну что, можно считать, что Анжела выиграла, – глядя на камыши, сказала я. – Ваню получить она не смогла, но в долгу не осталась.

Я не представляла, что делать и как дальше себя вести.

Чувствовала себя убитой и обессиленной.

Я встала с пожухлой осенней травы, отряхнула юбку и медленно побрела домой.

Когда свернула к себе на улицу, то увидела, что возле дома стоит Ваня. Он нервно переминался с ноги на ногу и оглядывался по сторонам.

Как только я его увидела, то хотела быстро развернуться и уйти, но он меня заметил.

– Слава! – крикнул он.

Ничего не оставалось, кроме как продолжить путь. К тому же я здесь живу. Куда еще бежать?

Я направилась к дому, а Ваня пошел ко мне навстречу.

– Что случилось? – взволнованно спросил он, когда мы приблизились друг к другу. – В классе что-то происходит. Что такое? В чем дело? Я пытался выяснить, но так толком ничего и не понял. Все говорят какой-то бред про тебя!

– Это не бред, – бесцветным голосом отозвалась я. – Это правда.

– В конце-то концов, хоть ты мне можешь толком рассказать, что случилось?! – взорвался Ваня.

Я задумалась. Стоит ли рассказывать ему все? И то, что было в прежней школе, и то, почему перешла в эту? Впрочем, а почему бы и не рассказать, если всем и так уже все известно?