Ульяна Соболева - Любовь - яд [СИ]

— К встрече подготовилась? У меня с собой документов нет.

Еще как подготовилась, репетировала часами.

— Нечего там и готовиться, наши дела очень скоро пойдут в гору. Первая прибыль будет через месяц. Проект с гостиницей возобновлен и пока что план перевыполняется.

— Кто бы мог подумать, а тебе и, правда интересно этим заниматься, — сказал он и скользнул взглядом по моим голым коленям. Надо было одеть брюки — подумала я и с трудом сдержалась, чтобы не натянуть юбку пониже. Только Артур мог смотреть этим раздевающим циничным взглядом, словно я и вовсе без одежды.

— А ты как думал?

Он усмехнулся:

— Тебе, правда, интересно, что я о тебе думаю?

Я свернула в узкий переулок, минуя утренние пробки. Через дворы гораздо быстрее выехать на междугороднюю трассу, без светофоров.

— Ездишь по городу так, словно знаешь, как свои пять пальцев, — заметил Артур и я вздрогнула. Вот на таких мелочах чаще всего и прокалываются.

— Я изучила карту, когда пару раз застряла с утра. Так что ты там обо мне думал?

— Например о том, зачем богатенькой содержанке управлять такой огромной компанией как "ТрастингСтрой"?

От ярости я задохнулась, но лишь сильнее впилась в руль.

— Затем, чтобы в один прекрасный день перестать быть содержанкой, — ответила я и снова свернула налево, проскальзывая между арками домов.

— На карте нет этой дороги, — заметил Артур, — даже GPS не высвечивает. Ты раньше здесь жила, Инга? Такие лазейки знают те, кто по городу не раз пешечком километры наматывал.

Черт раздери его наблюдательность. Ну зачем я свернула именно сюда, лучше бы в пробках поторчали.

— Бывала когда-то. Какая разница.

Внезапно Артур посмотрел на меня и тихо спросил:

— Скажи мне — мы когда-нибудь раньше встречались?

Мое сердце забилось быстрее, но я постаралась не выдать своего волнения.

— Не думаю, я бы непременно запомнила такого, — хотела сказать гада, но сдержалась, — … тебя.

Артур откинулся на спинку сиденья:

— А вот меня преследует навязчивая мысль, что мы уже встречались. Может я с тобой переспал, а потом бросил? Поэтому ты так бесишься.

От неожиданности я чуть не выпустила руль, но это было лишь мгновение, я тут же взяла себя в руки и выехала на главную дорогу. Попал в точку. Иголкой в самую сердцевину. Да, сволочь, ты меня бросил, ты убил нашего ребенка и покалечил мою жизнь.

— Чернышев, мужчины меня не бросают, я сама от них ухожу, так что это совсем не тот случай. Поверь, я с тобой не просто не знакома, а ни с ном ни духом о твоем существовании, и если честно и дальше хотела бы оставаться в счастливом неведении насчет тебя. Так что прекрати дурацкий допрос. Сзади на сидении папка, посмотри, может чего-то не хватает.

Спустя пару минут Артур удовлетворенно положил папку обратно.

— Супер. Инга, твои бизнес способности превосходят все мои ожидания.

Я не поняла это с иронией или правда. Кажись, правда, рожа у него довольная.

Как ни странно в этот вечер Ченышев вел себя прилично, я бы сказала даже более чем прилично, он оказывал мне знаки внимания, говорил с уважением. Всячески выставляя свое обаяние и образованность, пока я не наступила ему на "больную мозоль" и не заявила кредиторам, что отныне компанией управляю я и больше присутствие заместителя нам для общения не понадобиться. Артур разозлился, я видела, как сжались его челюсти и заходили ходуном желваки. Он мне этого с рук не спустит, но позже, когда представители частных банков окажутся вне радиуса зоны действия Артура Чернышева. Хотя встреча удалась на славу, нам не просто дали отсрочку, мы получили заем под новый проект на очень выгодных условиях. Можно сказать, заслуга была полностью моей, я настолько очаровала одного из представителей с мерзким именем Тимофей Игоревич, что он просто не скрывал своего бурного ко мне интереса. Оказывается он мой фанат и у него имелись все диски с моими записями и в машине, и дома. Тимофей Котофеевич взял у меня автограф и расплывался в радужных комплиментах. Я видела как бесится Чернышев, чувствуя себя лишним, заодно я пофлиртовала с ними обоими от души окончательно покоряя наших собеседников. Все, чему учил меня Новицкий, не прошло бесследно и работало на все "сто". Недаром любовник всегда брал меня на важные сделки и я слушала как умело он путает мозги своим оппонентам, вынуждая их самих приходить к нужным для него решениям. Это называлось искусной манипуляцией, когда собеседник вторит тебе как эхо, считая, что именно он сделал свой выбор, а не ты за него.

— А я вот думаю, — неожиданно изрек Артур и посмотрел на меня с нескрываемым ехидством, — а почему бы нашей милой Инге не спеть для нас? В ресторане живая музыка, ей с удовольствием уступят микрофон.

Это было настолько неожиданно, что я даже поперхнулась шампанским. Петь мне не хотелось, точнее я боялась петь. Сегодня Артур уже несколько раз сбивал меня с толку своей проницательностью, а вдруг он меня узнает? Да и не готова я тут развлекать всех. Хотя, конечно я изменилась и голос у меня далеко не прежний, но все же.

Но Артур настаивал и наши кредиторы тоже. Я понимала, что если откажусь, то могу в дальнейшем не рассчитывать на тесное сотрудничество. Мне было ясно, что сейчас между нами и партнерами начались новые отношения более дружественные и доверительные, стоит немного шагнуть назад — и все, я упущу этот шанс на долгосрочное сотрудничество.

Тимофей не удержался и даже схватил меня за руку:

— Пожалуйста, спойте для нас, ну хоть одну песню.

Я снова посмотрела на Артура, и мне захотелось заехать с кулака по его наглой физиономии. Ничего, я спою. Я спою так, что им мало не покажется и спою что-нибудь не из своего репертуара. У меня даже была одна сильная песенка на примете. Так и крутилась на языке, с тех пор как увидела Чернышева снова. Не моя песня, но очень красноречивая.

Чернышев подозвал официанта, указал на меня и щеки того ярко вспыхнули — меня узнали. Ну, кто бы сомневался? Конечно, узнали — на улице плакаты с моей физиономией чуть ли не на каждом углу.

— Одну минуточку.

Официант убежал, а уже через пару минут к нам шел сам директор ресторана с огромным букетом роз и бутылкой шампанского.

Подлец Чернышев наврал, что у меня сегодня день рождения, и я хочу спеть для своих друзей. Мерзавец. Как же я его ненавидела. Знал, что не хочу петь, знал, что меня это разозлит.

Меня провели за кулисы к музыкантам, и я окунулась в привычную среду. Немного волнительно, немного страшно, но все знакомо. А когда вышла на сцену и взяла первые аккорды, все унеслось, все растворилось и я запела так, словно это кричала моя душа. Меня разрывали эмоции, я не могла удержаться чтобы не смотреть на Артура. Песня моей любимой певицы, которую я не раз пела про себя, а теперь глаза всех посетителей в зале ресторана были устремлены на меня. Наверное, я выложилась по полной, потому что люди вставали, чтобы пробраться ближе к сцене, стихли разговоры и даже Чернышев отставил свой бокал в сторону, и сильно затягиваясь сигаретным дымом, не сводил с меня глаз. Я пела, выплевывая весь мой гнев и боль в словах песни, я кричала о том, что накопилось у меня на душе. Наверное, я вошла в раж, а потом даже спустилась в залу. Я подходила к столикам, видя восхищенные взгляды, пока не приблизилась к нашему, и, гладя на Артура, пропела последние слова припева. Не удержалась. Когда я закончила, зал взорвался овациями, а мне казалось, что я сейчас зарыдаю. Меня била крупная дрожь и я с трудом сдерживала эмоции. Как же мне хотелось выплюнуть в его наглую физиономию, насколько сильно я ненавижу его. Как я хочу, чтобы он рыдал, чтобы он сходил с ума и умирал от боли не физической, а душевной как я когда-то. Я хотела похоронить его вместе с Васькой.