Imanka - Ты проиграл. В тени твоих ресниц

Помню, что ты любишь немного агрессии в движениях, глубокое проникновение. Увеличиваю темп, добавляю резкости.

— И как ты меня отма… аа… заа… ааал? Мой бог… Ааахааа… Да я не скулю! Это ааа…

Жестко трахаю тебя. Так, что ты начинаешь теряться в пространстве. Одной рукой безвольно упираешься в спинку кровати, об которую ударяется голова. Вторая все еще пытается не уронить трубку. Что-то бормочешь…

— Тоо… оом… ааа… яааа… перезвоаааа… нюууу…

Дотрагиваюсь до мошонки, чуть царапаю… И ты с хрипом кончаешь…

Рука падает вместе с мобилкой, из которой кто-то с притворным беспокойством зовет тебя. Щуришься на меня, счастливо улыбаешься, позабыв про брата, не в силах шевелиться от удовольствия. Целую тебя в нос и поднимаю телефон.

— Тооом, — сладко воркую. — Какая же ты сука.

— Если Билла выгонят из группы, то ему один путь — на большой экран… в порно… — захлебывается от смеха старший брат.

— Маленький извращенец, — шепчу ласково.

Том громко и заливисто ржет.

— Билл перезвонит тебе минут через десять, хорошо?

— Нет, не надо, хватит с меня на сегодня. Передай ему, чтоб он почту проверил. И это… вы там поосторожнее…

Улыбнулась:

— Мамочка, я помню о контрацепции.

— Да причем тут контрацепция? — возмущается он. — У меня на душе как-то неспокойно. Переживаю я, в общем. Вот. Поняла?

— Поняла.

— Всё, пока.

Короткие гудки.

Опускаюсь рядом с Биллом, обнимаю его и кончиком языка касаюсь мокрой шеи. Он хихикает, зажимается. Смешной такой. И очень красивый.

— Скажи, вот вы с Томом близнецы, а вы чувствуете, когда кто-то из вас трахается?

— Лично я — нет. Я чувствую, когда Тому плохо, если он устал, подавлен, расстроен, волнуется, — на полном серьезе ответил Билл. — Очень тяжело наши ссоры переживаю. И он тоже. Но вот секс… Скорее нет, чем да.

Щелкаю у него перед носом пальцами:

— Би, расслабься… Ты не на интервью.

Губы касаются плеча. Хочу всего его зацеловать. Но так лениво… Мы молча лежим, обнявшись. Иногда кто-то кого-то целует, чуть крепче прижимается, трется носом или щекой. Билл блаженно улыбается своим мыслям. Лукаво поглядывает на меня. Ресницы пушистые, выгоревшие кончики подрагивают (видно, что он устал и вот-вот уснет — «протяжно» моргает). Идеально ровный аккуратный нос. Нижняя губа чуть толще верхней. Странно, на фотографиях они выглядят пухлыми, сексуальными, а на самом деле обычные губы. Мягкие и на вкус сладкие. При ближайшем рассмотрении, Билл вообще не кажется настолько совершенным, как на фотографиях, я постоянно нахожу какие-то изъяны во внешности. Но именно это и придает ему шарм, делает очаровательным. Я люблю в нем абсолютно всё: и несуразной формы ушки почти с отсутствующей мочкой, и слишком густые брови, и тонкие руки с неизящными кистями, и угловатые движения, и вредный характер, и временами удивительно противный голос. Но это обретенное три недели назад счастье я не променяю ни на какое сокровище мира. И не отдам никому. Он стал моим миром. Моей звездочкой. Моим солнцем, без которого я не выживу. Я счастлива! Боже мой, как же я счастлива.

— А давай завтра устроим день шоппинга! Накупим всего-всего! На что глаз упадет, то и купим! — неожиданно предложил он.

— Ты разбогател? — с сарказмом. Душу приятно греет слово «мы».

— Ну, есть немного.

— Давай завтра и решим, чем заняться. А сегодня очень кушать хочется. Я с утра на пяти чашках кофе живу.

— Закажем ужин в номер?

— Прогуляемся?

— Идеи?

— Национальная кухня в квартале отсюда?

— Жареный кенгуру? Фе…

— Европейская кухня в отеле? Кстати, с шикарным видом на парк.

— Ну, звучит приятнее.

— Макдональдс?

— Да! Да! Хочу!

— Одевайся.

Он потянулся, словно наевшийся кот, и рывком поднялся с постели. Ничуть не стесняясь, голышом пошлепал к сумке.

Билл был настолько голоден, что собрался на удивление быстро, минут за десять. Ему даже пришлось ждать меня — не могу же я идти не накрашенная.

Я закрывала дверь, когда мой мобильник противно завибрировал. Шеф… Он же крестный. Он же близкий друг моего отца. Он же просто Петрович. Сунула ключ Биллу — закрывай сам.

— Машка, привет! Как ты, дочка? — веселый голос Валентина Петровича не мог не радовать.

— Дядя Валя, я отлично! Как вы?

Лифт словно специально ждал, когда Билл нажмем кнопку вызова. Бесшумно распахнул двери.

— Мы хорошо. Скучаем. Вот, все тебе привет передают.

— Спасибо!

Билл вопросительно посмотрел на меня — он-то по-русски ни слова не понимал. Я, закрыв трубку рукой, пояснила:

— Это с работы. Мой начальник.

Он сделал вид, что не подслушивает, разглядывает свое отражение в зеркале лифта.

— Скажи, он уже прилетел?

— Да. Сегодня днем. Я так счастлива, дядя Валя! Я безумно счастлива! — прижалась к Биллу и поцеловала его. Он улыбнулся, обнял в ответ.

— Как я рад за тебя, девочка. Вы отличная пара. Вы просто прекрасная пара.

— Я знаю. И потому очень счастлива! Хочу кричать об этом на весь мир!

— Наконец-то наша Маша улыбается. Маша, а ведь я тебе по делу звоню, как ты понимаешь. По очень важному делу. Тебе уже все рассказали?

— Нет, — удивленно затрясла я головой. Черт, кажется, накрылся завтра Биллин шопинг медным тазом, по крайней мере для меня. Чует сердце, сейчас опять пошлют в какую-нибудь клоаку освещать какую-нибудь зловонную проблему.

— Надо материал сделать про экстремальный туризм — это модно сейчас. В Москве с турфирмами пообщаешься. А вот там, в Австралии, наши коллеги организуют тебе поездку в племя каких-то аборигенов. Проводника дадут, транспорт, в общем, скатайтесь, посмотрите на их быт, чем живут, чем дышат. Ну и приплети все это к экстремальному туризму. Фотографий побольше нащелкай. Не мне тебя учить. Все поняла?

Ну, так и есть… Елки…

— Дядя Валя… — захныкала я в трубку. — Помилосердствуйте, батенька…

— Ничего-ничего, совместишь приятное с полезным. Наверное, на Конгрессе совсем стухла?

Кивнула и нахмурилась… Блин, как Биллу-то сказать про аборигенов?

— Все, бывай, моя хорошая! Рад был тебя услышать. Целую.

— Пока. Я тоже…

Сбросила звонок. Что же делать? Ну почему все вечно через одно место?

— Что-то случилось? — спросил Билл, заметив мой расстроенный вид.

— Я завтра работаю.

— О, нет! — простонал он. — Я так ждал эти выходные…

— Я даже не знаю, что тебе сказать… Слушай, ты можешь поехать со мной и познакомиться с бытом аборигенов. Будем считать, что это экскурсия. А можешь остаться в отеле и отоспаться. Я после обеда или вечером вернусь, ты и не заметишь. Но если ты сейчас скажешь нет, то я никуда не поеду и завтра мы проведем так, как ты хочешь.

Он раздумывал, покусывая губу. Я смотрела на нее, смотрела, а потом не выдержала и чмокнула. Сколько же в нем секса. Хочется съесть мальчишку!