Александра Айви - Предназначенная судьбой

Быстро оглядевшись, он увидел недавно засеянные поля и фермерские дома, дремлющие в серебряном свете луны. Вдали поблескивали воды Миссисипи, а еще дальше — малюсенькие огоньки уличных фонарей небольшого городка.

Типичный сонный пейзаж американского Запада.

Он показался бы слишком тихим большинству вампиров, но Тейну нравились тишина и умиротворение. Его губы искривились в невеселой улыбке. Большинство вампиров предпочитали к тому же, чтобы он пребывал в добровольной изоляции: никто не мог чувствовать себя комфортно в присутствии Харона.

Тейн оставался равнодушным к реакции окружающих, у него была веская причина, побудившая его стать палачом вампиров.

И это никогда не изменится.

Но теперь, словно в насмешку над собственной уверенностью в том, что находится в темноте один, Тейн внезапно напрягся и принюхался. Какого дьявола? Поблизости находились вампиры!

Это его не слишком волновало: надо быть полным идиотом, чтобы дразнить собственного Анассо. Стикс был бы очень зол, если бы кто-нибудь убил одного из его драгоценных Харонов. Тем более Тейн сильнее и опаснее, чем большинство глав кланов.

Однако он оставил Лейлу в тоннелях одну, совершенно беспомощную.

Будь он проклят, если допустит, чтобы какой-то другой вампир запустил в нее свои зубы… или еще что похуже.

С неуловимой глазом скоростью Тейн проник в ближайший фермерский дом — двухэтажное белое строение с большой террасой и клетчатыми ситцевыми занавесками.

Замерев на секунду, он убедился в том, что в здании нет ничего страшнее обычных спящих людей и престарелого пса, который опрокинул мусорное ведро и с наслаждением грызет извлеченную оттуда кость. Оказавшись на кухне, Тейн достал из холодильника необходимые продукты и побросал их в пластиковый пакет, который нашел под мойкой. Прибавил к своей добыче молоко и несколько бутылок воды и покинул дом так же бесшумно, как и проник в него.

Как Гринч.

Только с клыками.

С такой же быстротой он вернулся в тоннели и в ту пещеру, где оставил Лейлу.

Там было пусто.

Ну конечно же.

Бросив пакет, он пронесся по ее следу и легко обнаружил ее в соседней пещере. Несколько долгих мгновений он неверящими глазами смотрел, как она на четвереньках ползет к входу в тоннели. Все ее тело было мокрым от пота.

— Проклятие! — Быстро догнав, он подхватил ее на руки, прижал к груди и понес обратно. — Что это ты делала?

Ей удалось передать взглядом свое возмущение, однако она никак не могла скрыть все возраставшую слабость.

— Искала двери в Нарнию. — Она безрезультатно попыталась вывернуться у него из рук. — И где они, когда в них возникает нужда?

— Прекрати! — приказал он, пристально разглядывая царапину на ее лбу, которая не спешила заживать. Она явно ударилась о камни в своей нелепой попытке обрести свободу. — Ты ранена.

— Это все ты виноват, — проворчала она.

— Типично женская логика.

Она молча прищурилась. Тейн бережно уложил ее на пол и повернулся за пакетом. Поспешно заполняя легкие затхлым воздухом пещеры, он надеялся хоть немного разбавить ошеломляющий аромат ее свежей крови.

Все его тело напрягалось от яростного желания. Можно подумать, будто он не знал женщины много веков, тогда как на самом деле удовлетворил эту потребность всего несколько дней назад.

Что в ней такого, в этой женщине?

Все ее существо будило в нем острое влечение, начиная от топорщившихся ежиком волос и кончая покрытыми пылью пальцами ног. И конечно, были еще вкусные местечки между двумя этими крайними точками.

— Кажется, ты думаешь, будто прекрасно знаешь женщин?

Тейн вернулся к ней и опустился рядом с улыбкой, демонстрировавшей его удлинившиеся клыки.

— Достаточно, чтобы они умоляли меня не останавливаться.

— Лучше просто убей меня, — проворчала Лейла, хоть ей и не удалось скрыть ускорившегося сердцебиения: явно не только вампир испытывал сильнейшее возбуждение. В таком случае, прежде чем все это закончится, она окажется рядом с ним нагая и готовая на все. — Лучше быстро лишиться головы, чем слушать твое бахвальство.

Уголок его губ дернулся. Несмотря на то что Лейла загнана в угол, измучена и явно перепугана, она продолжала шипеть словно рассерженный котенок!

Тейн извлек из пакета одну из пластиковых коробок и, открыв ее, обнаружил, что от нее пахнет курятиной, рисом и еще какой-то человеческой едой.

— Ешь! — приказал он.

Она вырвала упаковку у него из рук и пальцами начала запихивать еду в рот. Тейн молча выложил содержимое пакета поближе к ней, не желая отвлекать от процесса восстановления сил.

Выпив воду, а потом и молоко, Лейла опустошила еще пару коробок с едой и только потом подняла голову, устремив на него настороженно-подозрительный взгляд.

— Откуда все это взялось?

При виде того, как Лейла облизывает пальцы, Тейн едва не зарычал от нахлынувшей на него страсти.

— А какая разница?

У нее перехватило дыхание: она ощутила его яростный прилив желания.

— Прекрати так на меня смотреть!

Его клыки пульсировали в такт стремительному биению ее сердца.

— Это как?

— Как будто ты гадаешь: у меня вторая положительная или первая отрицательная!

— Я приложил немало усилий для того, чтобы принести тебе ужин, — хрипло отозвался он, задержавшись взглядом на нежном изгибе ее шеи. — Надо играть честно.

Она резко вскочила на ноги, опасно сверкая своими великолепными глазами.

— Если ты хочешь моей крови, для этого тебе придется меня победить!

Тейн приподнял бровь. Она очень быстро восстанавливается! На щеках уже проявляется румянец, а дрожь исчезла.

Тем не менее он прекрасно знал, что без труда смог бы сбить ее с ног и повалить на спину. Представив это, его плоть налилась болезненным желанием. Но сначала Лейла должна полностью восстановиться.

— Сядь и доешь. — Тейн пожал плечами. — Я питался перед выходом из Ганнибала.

Лейла неохотно села и потянулась за шоколадным кексом.

— Надеюсь, ты получил от них несварение желудка.

— На самом деле она была очень аппетитной малышкой. — Он придвинулся чуть ближе, позволяя аромату весеннего дождя окутать его. — Жаль, у меня не было времени, но она готова была предложить нечто большее, чем просто ужин.

— В таком случае не стесняйся и возвращайся, чтобы закончить начатое. А меня оставь в покое. — Она откусила почти половину кекса, и немного глазури прилипло к ее нижней губе.

Не устояв перед искушением, Тейн стремительно качнулся к ней, слизнул капельку глазури и потом прильнул к ее губам в поцелуе, полном открытой и ничем не сдерживаемой страсти.

Жажда ударила его с ошеломляющей силой, заставив тихо выругаться. Он не солгал, говоря, что покормился непосредственно перед тем, как попасть в ту лачугу в Ганнибале, однако одного присутствия этой женщины оказалось достаточно, чтобы пробудить в нем опасный голод.