Наталья Нестерова - Испекли мы каравай (сборник)

— Скорее, усыпили. — Борис не дал Тане рта открыть.

Он развернул ее спиной и, обнимая за плечи, вывел в темную часть гостиной.

— В постельку! — прошептал ей на ухо. — Быстро в постельку!

Тихонько прихлопнул пониже спины. Не удержался и стал поглаживать там, где задержалась рука.

— Ты что! — Татьяна развернулась и с опаской посмотрела в сторону кухни. Ребята, кажется, не видели. Или деликатно отвернулись? — Мне нужно показать, где они будут спать.

— Сами найдут. Там свет горит? Я их провожу. А ты — в постельку. Жди, я быстро.

Похоже, никто из подруг не собирался пускаться во все тяжкие разврата. Кроме нее самой.

Утром они с Борисом выползли на свет, когда гости уже заканчивали завтрак. Утомленно-осоловелый вид Татьяны и Бориса провоцировал шутки. Но ребята удержались от подтрунивания — вели себя так, словно эта парочка десять часов подряд не любовью занималась, а трудилась на фабрике в ночную смену.

Сергей и Олег переглянулись: по Сеньке ли шапка? Борис сказал, что они едут к его знакомой. Характер знакомства не вызывал никаких сомнений. Татьяна — женщина симпатичная, спору нет. Но есть еще Галина и Тоська. Кроме того, Татьяна — человек из другой весовой категории. Один дом загородный чего стоит. У Олега под Петербургом дача — шесть соток и щитовой домик, чуть больше туалета. Сергей после долгих мытарств получил двухкомнатную квартиру в Рязани, где стояла его дивизия. Квартиру в хрущобе, с крысами, ржавыми батареями парового отопления и неизводимыми полчищами тараканов.

Свои сомнения они оставят при себе. Они вообще никогда не лезли в личную жизнь друг друга. Виделись не часто, а встретившись, что же, о бабах говорить? Правда, однажды они здорово напились, когда с женой Олега случилась беда. Борису позвонил Сергей: только что разговаривал с Олегом, он не в себе, его Света не то померла, не то помирает — не понял, ты в курсе? Они решили ехать в Питер. У Светы обнаружили рак груди. В день операции, когда ей подчистую вырезали всю женскую красоту, они и надрались. Говорили о постороннем и, не чокаясь, каждый про себя, пили за эту несчастную грудь, которую Борис и Сергей в глаза не видели, а Олег был готов не только с ней расстаться, но и отдать любую часть своего тела — лишь бы Света выжила.

Операция прошла успешно, рак остановили, а выпуклости под одеждой на Светином торсе ничем не отличались от прежних. Были ли у нее теперь силиконовые протезы или просто лифчик ватой набит — не важно. Важно, что жена Олега осталась с ним на этом свете.

Борис тоже сам разберется. Захочет поделиться — пожалуйста. А с советами и расспросами никто ему в душу не полезет. Да он никого и не пустит. Хотя прихватило его, по всему видать, крепко. Даже поглупел наш Сократ — блаженная улыбка с лица не сходит.

На улице потеплело — минус три и светит солнышко. Решили жарить на воздухе шашлыки. Расчистили дорожку к патио — под черепичной крышей на столбах каменная жаровня, деревянный стол и лавки.

— Летом здесь еще красивее, — сказала Лена, — вон там маленький декоративный прудик с кувшинками, дальше альпийская горка, а здесь английский газон и цветочки вокруг.

— Татьяна такие приемы устраивает! — подхватила Ольга. — Между деревьями столики со стульями, над ними фонарики — английские лорды отдыхают.

— Лорды норовят искупаться среди кувшинок, — кивнула Таня, — валятся на альпийскую горку и отплясывают на газоне. Так, во всяком случае, было на моем последнем дне рождения.

— Какая ты злопамятная! — возмутилась Ольга. — Помещица! Знаешь, как больно я ударилась о твои колючки!

— Я просто поскользнулась, — пожала плечами Лена, — и вовсе не тонула, там по колено воды.

Настроение веселого подтрунивания, которое задали женщины, мужчины с энтузиазмом подхватили. Они наперебой развлекали дам. Снег на елках подрагивал от звонкого женского хохота и уханья мужских басов.

Никакой политики. Самая серьезная тема дискуссии: подогревать ли белое вино с учетом зимних условий?

Когда Олег протянул Татьяне пластиковый стаканчик с вином, ее тихое «спасибо, я не пью» потонуло в дружном возгласе Ольги, Лены и Бориса: «О нет!» Татьяна скорчила смущенную мину в ответ на удивленные взгляды Олега и Сергея: да, вот так, есть слабость.

— Не будите в ней дикую кошку, — сказала Ольга.

— Хотелось бы спокойно закончить вечер, — пробормотала Лена.

Борис поведал, как он ползал на четвереньках по этому участку, ковырял носом снег под дулом двустволки. Подружек тоже подмывало рассказать о Танином хмельном чудачестве, но она им показала кулак. И мишенью для подтрунивания стал Сергей. Несколько дней назад поздней ночью он вызвался сбегать в дежурный магазин за пивом. Но забыл, на каком этаже и в какой квартире живет Боря. В час ночи звонил по соседям и, гремя бутылками в пакете, спрашивал: «Кандидат юридических наук Кротов не здесь проживает?», «Вы девочку Тосю не знаете?». Трижды ему грозили набить физиономию, дважды виртуозно обругали и все без исключения обещали вызвать милицию.

Тему подхватил Олег. Однажды в командировке они за каким-то лешим притащили в гостиницу красное знамя — бархатное, с портретом Ленина. Всю ночь играли в карты. Проигравший должен был выпрыгнуть из окна (первый этаж) и со знаменем обежать вокруг здания. Администратор за стойкой едва не лишилась рассудка — никто не выходит, но периодически вбегают мужики со знаменем.

Обладающая своеобразным юмором, Лена сразила всех реакцией на Борин анекдот.

Обсуждали качество мяса для шашлыков. Боря рассказал: в магазин врывается Пятачок с автоматом, спрашивает, есть ли свиные котлеты; ему отвечают — есть; с криком «Ненавижу!» он открывает стрельбу.

— Кто бы мог подумать, — сказала Лена, — что Пятачок мусульманин.

Солнце скрылось за лесом, и температура сразу понизилась. От колючего морозца не спасали ни подпрыгивания на месте, ни спиртное. Решили перебираться в дом, к камину.

Татьяна и Сергей закрывали гараж, когда к дому подъехала красная «Нива». Из нее вышли двое парней в черных кожаных куртках. Один из них ногой ударил по калитке. Защелку сломали. Вразвалочку двинули по дорожке к дому.

Сергей положил на снег охапку дров, которые держал в руках, и шагнул вперед, закрывая собой Татьяну. Он мгновенно почувствовал опасность. Минуту назад был добродушным мальчишкой, а теперь собрались морщинки вокруг глаз, губы в линеечку, ноздри напряглись и подрагивают — боец перед рукопашной.

— Како-ой хороший до-омик! — нараспев прогундосил один из парней.

— И богатый! — подхватил другой. — Богатым быть нехорошо, надо делиться!

— А ну, валите отсюда! — процедил Сергей. — Живо!