Наталья Миронова - Тень доктора Кречмера

— И опять ты выглядишь жутко сексуально, — шепнул Николай.

Вера еле нашла в себе силы улыбнуться. Она чувствовала себя измученной, выпотрошенной, как в тот страшный вечер, когда на нее напал Гоша Савельев. Она устало прислонилась головой к его плечу.

— Ничего, — ободрил ее Николай, — зато отмучаемся одним разом. Я даже не думал, что мы в один день управимся.

— Если бы мы случайно не заехали именно в этот дом… Ладно, вот она идет. Пойди помоги ей.

Николай взбежал по ступенькам и взял у Лидии Алексеевны две холщовые сумки с деньгами.

— Часть суммы в долларах, — предупредила она, садясь в машину.

— Ничего, я пересчитаю, — кротко отозвалась на это Вера. — Все равно охрана еще не подъехала.

Вера пересчитала деньги. Немного не хватало, но она решила не подавать виду. Если мать хочет выгадать на миллионной сделке девятьсот евро, ладно, пусть.

Приехала инкассаторская машина.

— Везите прямо в банк, — распорядилась Вера. — Пусть пересчитают и ждут. Я с ними потом свяжусь.

Опять разместились в машине с шофером.

— Коля, — повернулась Вера к мужу, — может, тебя в гостиницу подбросить?

Николай ответил на это лишь взглядом, полным оскорбленного достоинства.

Когда добрались до агентства недвижимости, Вера обратилась к водителю:

— Простите, мы вас совсем заездили. Поставьте машину и пойдите пообедайте, документы оформлять — долгая песня. Коля, ты уже умираешь с голоду? Сходи тоже перехвати что-нибудь.

— Ничего, я потерплю.

Армяне подъехали на большом джипе. Глава семейства, бывший директор строительной компании, чем-то напомнил Вере Альтшулера. Невысокий, энергичный, с хрипловатым голосом — видимо, привык кричать на стройках, — он и здесь, в прохладном зале риелторского агентства, по привычке то и дело переходил на крик. Просто так, от избытка жизненных сил.

Вера предложила, чтобы не терять время даром, сходить в банк и открыть счет. Но оказалось, что у главы семейства уже есть счет в банке «Атлант» и на нем лежит солидная сумма, вырученная за долю в строительной фирме.

— Деньги уже в банке, — сказала Вера. — У меня там есть некоторый вес, я помогу вам перевести вклад во Францию. Как только ваш сын подтвердит получение, можете спокойно собирать вещи и оформлять визы.

В банке Веру приняли как VIP-персону. Ей, разумеется, не пришлось ждать в очереди. Деньги пересчитали, Вера сняла с карточки и доложила недостающие до нужной суммы девятьсот тридцать евро, распорядилась, чтобы деньги перевели во Францию, и дала армянам несколько советов, как сделать это с минимальными потерями.

— У меня к вам просьба, — обратилась Вера к темпераментной армянской чете, когда все было кончено, — подвезите мою маму, куда она скажет.

Они охотно согласились, и Вера с Николаем сели в свой лимузин.

— Я даже есть не хочу, — призналась Вера по дороге в гостиницу. — Сейчас душ приму и на боковую.

— Ну хоть фруктов поешь, — встревожился Николай. — У нас еще корзина фруктов от молодоженов не до конца оприходована.

— Не могу. Еще семи нет, а у меня уже глаза слипаются.

Но когда они вошли в отель, с кресла в вестибюле поднялась и шагнула им навстречу женщина. Вера ее сначала не узнала. Не то что не узнала, ей показалось, что это мама успела переодеться, сменить прическу и добраться сюда… не иначе как на помеле. Но нет, это была Лора.

— Вера, послушай…

— Не сейчас. — Вера говорила севшим от усталости голосом. — Я с ног падаю, давай завтра.

— Нет, давай сейчас, мне очень-очень надо!

— Хорошо, — сдалась Вера, — идем к нам в номер.

— Мы могли бы поговорить и здесь, — неприветливо заметил Николай.

— Нет, давай в номере, — покачала головой Вера. — Там удобнее.

Она поднялись на лифте и вошли в люкс. Пока Лора оглядывалась по сторонам, Вера села.

— Принеси мне попить, — шепнула она Николаю.

— Может, чаю?

— Нет, воды. Холодной…

Вид у Лоры был потасканный и жалкий. Веки вымазаны какой-то ярко-голубой гадостью с жирным блеском, ресницы, слипшиеся от туши, заострились и напоминали ершик для чистки посуды, волосы у корней потемнели, щеки обвисли. В щедром декольте безвкусного пестрого платья проглядывала не просто увядшая, а прямо-таки дряблая кожа. Она выглядела куда старше своих тридцати восьми.

— Что тебе нужно? — спросила Вера.

Лора долго молчала.

— Мне нужен дом.

— О доме можешь забыть, — сухо сказала Вера. — Это мой дом, я буду в нем жить.

— Одна? — На миг в усталом лице постаревшей, вышедшей в тираж женщины проступила щучья натура прежней Лоры. — А личико не треснет? Попка не слипнется?

Николай двинулся было вперед, но Вера покачала головой:

— В таком тоне я вообще не буду разговаривать.

Она хотела встать, но Лора тут же заговорила снова, зачастила умоляюще:

— Ну, ладно-ладно, извини. Но зачем тебе этот дом? Ты в Москве живешь…

— Затем, что папа завещал его мне.

— Тебе? Тебе одной? А мне?

— Папа завещал дом мне, потому что я его дочь.

— А я не его дочь? — все еще не понимала Лора.

— Нет. Ты не знала? Удивляюсь я тебе. Ты ж у нас всегда была такая ушлая! Спроси у мамы.

— Мы с ней больше не общаемся.

— Ради такого случая можешь сделать исключение. Она мне говорила, что твой отец был женат и в больших чинах. Попробуй его разыскать. Вдруг он еще жив? Вдруг обрадуется дочери?

— Вряд ли, — вставил Николай.

Лора сердито покосилась на него, но тут же опять повернулась к сестре:

— Вера, послушай, тебе этот дом на хрен не нужен, а мне без него зарез. Коврижный хочет этот дом…

— Передай Коврижному, чтоб думать забыл. Да я этот дом скорее подожгу, чем Коврижному отдам.

— Ну зачем ты так? — Лора вскинула на Веру недобрый взгляд. «Она тоже похожа на крымскую бабушку», — отметила Вера. — Он из-за этого дома на всю голову сдвинулся еще тогда, сто лет назад. Только ради дома на мне и женился.

— Не понимаю, — удивилась Вера, — зачем ему этот дом. Ничего в нем особенного нет. Сам Коврижный тогда жил гораздо богаче нас.

— Коврижный? — изумилась Лора. — Да он на казенной даче жил, там ничего его не было! К коврам бирки жестяные прибиты с номерами. Он мне сам показывал — тогда еще — и говорил… ладно, хрен с ним. К этому дому этаж надстроить, ему цены не будет…

— Лора, — перебила Вера, — пока вы с Коврижным еще не надстроили этаж, послушай меня внимательно: дом — мой. Я буду в нем жить. И летом, и зимой приезжать буду, тут же на лыжах кататься можно. Я ни за что не отдам его тебе, а тем более Коврижному. Это ясно?

— Ну как ты не понимаешь? — Лора заплакала. — Если я не получу дом, Коврижный меня выгонит. И останусь я вообще на улице, понимаешь?

— Меня это не волнует.

И вдруг Вера спросила себя: «А ты не похожа на крымскую бабушку?»