Анна Яковлева - Шестое чувство

Не сорвись, уговаривал себя Квасов, если ты сорвешься, случится еще один тривиальный привод за административное нарушение. И где? В роддоме…

– Дефицит железа – это вам не насморк вульгарный! – горячился док. – С таким диагнозом на сохранение ложиться надо, а не ремонтом заниматься. Вот и результат – преждевременные роды, маточное кровотечение.

– Виноват. – Раскаяние вырвалось у Антона непроизвольно.

– Виноват, исправлюсь?

Видимо, выглядел Колосов совсем уж жалко, потому что настроение у доктора переменилось, взгляд потеплел. Он достал из шкафа колбу с притертой пробкой и два мерных стаканчика, четким движением отмерил по пятьдесят граммов и примирительно улыбнулся:

– Будем надеяться, что все обойдется. Вовремя успели, счет шел на минуты. Кто-то из вас под счастливой звездой родился. Давай за здоровье матери и ребенка. Аркадий, – спохватился док и протянул сильную ладонь с длинными, как у пианиста, пальцами.

– Антон, – ответил на крепкое пожатие Квасов.

Они воссоединили стаканы и опрокинули содержимое. Горло обожгло неразведенным спиртом, Квасов крякнул, а док осклабился:

– Торкнуло?

– Торкнуло, – выдохнул Антон.

– Я смотрю, ты мужик нормальный, – из чего-то заключил Аркадий, – береги ее, ей тяжести поднимать нельзя с полгодика.

Одним натренированным движением док собрал улики, спрятал в стол, достал и разломал закуску – плитку горького шоколада.

– Мы не женаты, – ответил Квасов, заедая выпитое. Щемящее чувство утраты, прежде не испытанное, сдавило грудь.

– Ну, это же не мешает вам делать детишек, а? – подмигнул Аркадий.

– Мы вообще не живем вместе.

Это обстоятельство доктора нисколько не смутило.

– Тогда ты просто мастер!

– Не-а, только учусь. – Антону стало скучно, он поднялся, протянул ладонь. – Бывай, Аркадий.

– Обращайся, – пригласил тот.

– Не мой профиль, – буркнул Квасов, покидая кабинет.

Сам того не ведая, док коснулся запретной темы.

Любовь…

С любовью было покончено под Цхинвалом: она подорвалась на мине.

Оставалась надежда, но Квасов честно старался обмануть ее, убеждал себя, что калека никому не нужен. Обмануть не получалось: надежда избрала партизанскую тактику и стала тайной.

Тайная надежда на поверку оказалась сильным противником. Квасов загонял ее в угол аргументами (мало ли молодых, здоровых и таких же одиноких?), ставил к стенке, расстреливал в упор, но уже через несколько дней выяснялось, что надежда перед смертью успела выбросить семена. Семена выпускали нежные ростки, и все повторялось заново.

Антон ненавидел себя за эту слабость (парни полегли, а он, слюнтяй, слабак, маменькин сынок, кисейная барышня) и боролся с нею всеми доступными средствами.

Такими средствами были: барышни, алкоголь в больших и очень больших количествах, культ воспоминаний о погибших в боях за Грозный и Цхинвал; частые встречи с братишками под аккомпанемент все тех же воспоминаний с разницей в географии; посильное участие в драках и скандалах с мирняком, гопотой, чиновниками всех мастей и уровней; тщательный уход за личным оружием – пистолетом «ТТ», переписка на форуме и редкое чтение военной прозы.

Но у каждого приема были побочные эффекты.

После ночи со жрицей любви нечеловечески хотелось напиться.

Общаясь с себе подобными, Антон все хуже понимал цивилов, сиречь мирных граждан.

Стычки и скандалы тоже грешили двойственностью: с одной стороны, становились потребностью, с другой стороны – оказывали непродолжительное действие. Злоба вытесняла тоску на пару дней, потом все возвращалось.

Водка обладала тем же эффектом: Антона вырубало из воспоминаний, одновременно вырубало из жизни, отчего жизнь лучше не становилась, напротив: ко всем мерзостям добавлялось похмелье.

Уход за пистолетом Токарева доставлял сомнительное удовольствие, в чем-то схожее с онанизмом. А в прозе, даже военной – аааа! засада! – всегда присутствовала любовь…

Все вместе и привело к тому, что даже друзья все хуже находили общий язык с Квасовым – Антон вспыхивал от малейшего трения. Это был забег на приз психиатрического отделения, в конце которого с распростертыми объятиями Квасова встречали антидепрессанты, транквилизаторы и нейролептики.

На форуме было тихо – рабочий день, братишки пашут, один он, неудачник и лох, непонятно чем занимается.

Антон пролистал темы, посмотрел новые сообщения и уже хотел удалиться, как на панели всплыло имя посетителя: Dana65.

Эта Dana65 с момента появления на форуме бесила Квасова тем, что сунулась не в ту дверь. Умничала, выставлялась, любовалась сама собой. Антон отлично представлял эту фифу: любопытство и самомнение потолки, как говорится, царапают. Все-то ей интересно: как, где, за что? Один вопрос о бывших врагах чего стоил: «Сможете мирно разойтись или не сможете?»

Провокационный вопрос вызвал бурю: «Кончай трепаться! За такие вопросы можно получить в бубен».

А она: «Перестаньте митинговать, переходите к нормальному разговору».

Один за другим появились ответы: «Бывших врагов не бывает!!! Если не ты, то он тебя!!!!»

«Любопытно вам? Взяли бы АК, да пошли повоевали».

Антон удовлетворенно хмыкнул: так ей и надо. Пусть не нарывается.

«Трясет от дебильных вопросов мирняка «сколько ты убил?», «разойдетесь – не разойдетесь?». Не мутите души пацанам. Никто не обязан по первому требованию цивилов выворачивать душу наизнанку. Что, больше поговорить не о чем? Почему как с ветеранами – так обязательно о войне?» – от бедра веером шмальнул commandos101.

– Так ее. – Квасов удовлетворенно потер ладони, радуясь за Пашку-commandos101.

«Потому что это ваша работа, – хладнокровно ответила Dana65. – Я говорю с вами о профессии, как с хирургом – об операции, или с журналистом о статье, или с бухгалтером – о балансе. По-моему, нормально».

– Нашла с чем сравнить! – Антон заводился все больше.

«Если вы не видите разницу, нам вообще не о чем говорить. Мы вообще ничего вам не должны, скорее это вы у нас в долгу», – отреагировал Пашка. Бывший разведчик, Пашка вообще был признанным интеллектуалом среди форумчан.

Бесполезняк. Эта дура вместо того, чтобы извиниться, настрочила: «Ого! «Цивил»? Звучит почти как «дебил». В этом случае какой с меня спрос? Я, кстати, не спрашивала, сколько зарубок на вашем калаше или еще на чем. Мне ЭТО не интересно».

Воображение рисовало тупую, самодовольную дамочку, не имеющую представления о том, как это – провожать сына на чужую войну.

Антон убрался с форума, чувствуя, как закипает кровь. Дотянулся бы и придушил гадину. Что вообще она делает на форуме ветеранов? Говорил он Пашке, нужна надежная система защиты, чтобы только свои имели доступ к форуму. Например, регистрация по военнику.