Джилл Мэнселл - Он, она и ее дети

Руби восторженно спросила:

— И кто же она?

Эмбер таинственным голосом прошептала:

— Миссис Эштон.

— Миссис Эштон? Она моя классная!

— Знаю! Она сказала, что она твоя учительница! Я ей рассказала, что ты все летние каникулы делала домашнее задание и зубрила таблицу умножения.

Руби хихикнула.

— И она поверила тебе?

— Ни капельки. Она решила, что я говорю о какой-то другой Руби Карлайл.

Руби восторженно спросила:

— А что ты делала с ее волосами?

— У меня ушла целая вечность на то, чтобы выкрасить их в ярко-розовый. А потом мне пришлось уложить миллион обесцвеченных прядей. Одни я завивала, другие заплетала, — пояснила Эмбер, — и к вечеру она выглядела шикарно, как Кристина Агилера в «Мулен Руж». Однако она записалась ко мне через две недели, чтобы я перед началом учебного года вернула все назад. Когда вновь увидишься с миссис Эштон, она будет такой же, как всегда, — с короткими каштановыми волосами и челкой. Как будто ничего и не было.

Руби и Нат, которые разрывались между восхищением и недоверием, переглянулись.

— Серьезно? — спросила Руби.

— Ты что, не веришь мне? — Эмбер изобразила удивление. — Так делают все учительницы. Во время учебного года они носят обычные учительские прически. Но когда начинаются каникулы, поверь мне, они все поголовно сходят с ума.

— Мистер Овертон не может сойти с ума, — возразил Нат. — У него нет волос.

— О, если бы ты видел его каникулярные парики!

Наблюдая, с какой легкостью общаются эти трое, Лотти чувствовала, как ее сердце переполняет любовь. От жизни ей хотелось одного — чтобы ее дети были счастливы. Если с ней что-нибудь случится и Руби с Натом придется жить с Марио, лучшей мачехи, чем Эмбер, для них не найти.

Господи, не допусти, чтобы Марио все испортил! Может, стоит переломать ему обе ноги, чтобы тем самым вынудить его провести те две недели, пока Эмбер будет в отъезде, прикованным к кровати?

Вот так теряют друзей и раздражают окружающих, думала Крессида, пытаясь преодолеть смятение, которое охватило ее, когда она поняла, что сейчас вытворит.

С другой стороны, она сделает одолжение этому мужчине. К тому же у нее появилось желание завязать с ним разговор.

Конечно, есть вероятность, что он решит, будто она сумасшедшая. Торопливым жестом проведя руками по топорщившимся, как перышки, легким светло-каштановым волосам — да, даже здесь, в поселковом магазине Хестакомба, ее волосы предпринимали героическую попытку улететь, — Крессида принялась мысленно репетировать свою речь.

Тед, владелец магазина, обслуживал кого-то за прилавком, звеня кассой и добродушно ворча по поводу счета, которым закончился последний матч по крикету. В дальней части магазина тот самый мужчина, на которого нацелилась Крессида, снова и снова внимательно изучал ассортимент поздравительных открыток и бормотал своему сыну:

— Не подходит, здесь ничего нет. Придется ехать в Страуд, чтобы найти что-то подходящее.

Мальчик явно расстроился. Во второй раз он заныл:

— Но, пап, мы же должны были пойти на рыбалку. Ты же обещал.

— Знаю, только сначала мы должны закончить с этим. Завтра день рождения бабушки, а тебе известно, как она относится к открыткам.

Мальчик, которому на вид было лет одиннадцать, раздраженно предложил:

— Тогда купи ей вот эту. — И сорвал открытку со стойки.

Краем глаза Крессида увидела, что на выбранной им открытке был изображен длинноухий толстый кролик с букетом в лапах.

Отец мальчика ровным голосом ответил:

— Бабушке она не понравится. Она решит, что я не удосужился найти ей что-нибудь более пристойное. Послушай, если мы поедем в Страуд сейчас, то вернемся к полудню.

— Да не вернемся, пап! — Мальчик устало закатил глаза. — Ты всегда говоришь, что будет быстро, а получается долго, а потом говоришь, что нет смысла идти на рыбалку, потому что уже поздно…

— Кхе-кхе. — Прокашлявшись и убедившись, что Тед чем-то занят у прилавка, Крессида тихо сказала: — Позвольте вам помочь.

Ну вот. Возврата нет. Она на людях обратилась к абсолютно незнакомому человеку и бесстыдным образом принялась предлагать свой товар.

Мужчина и его сын обернулись. Они явно были удивлены. Мужчина проговорил:

— Простите?

О Боже, слишком тихо! Мимикой давая понять, что не может говорить громче, Крессида сделала два шага вперед.

— Извините, мне не следовало бы этого предлагать, с моей стороны это дерзость, но я могла бы изготовить для вас открытку.

Мальчик спросил:

— Что?

Ну вот, они уже решили, что она навязывается. Звякнул дверной колокольчик, и другой покупатель вышел из магазина. Сейчас у Теда наверняка возникнут подозрения, когда он увидит, как они тут перешептываются, будто заправские шпионы.

— Я занимаюсь изготовлением поздравительных открыток. — Раздраженная недоверием в глазах мальчика, Крессида добавила: — Я живу вверх по улице. Если вас заинтересовало мое предложение, то подождите меня две минуты. Если нет, ничего страшного — в Страуде много хороших магазинов с открытками.

Бр-р, теперь она чувствует себя предательницей по отношению к Теду и сбитой с толку собственным поведением. Ощутив, как пылают щеки, Крессида схватила с полки бутылку с моющим средством и поспешила к холодильнику. Оттуда она достала молоко и масло и пошла к кассе.

— Чертовы курортники, — пробурчал Тед, когда дверь, звякнув, закрылась за мужчиной и мальчиком.

Он воспринимал как личное оскорбление, если кто-то заходил в магазин и ничего не покупал.

Крессида подумала, что на самом деле ей не в чем себя винить: ведь мужчина не собирался покупать ничего из скудного ассортимента на стойке, — однако от угрызений совести было не так-то просто избавиться.

— Они сущее наказание, правда? Тед, я возьму еще упаковку фруктовой жвачки.

— А ореховые пирожные? Свежие, утром привезли. — Одобрительно кивнув, Тед уже потянулся к коробке.

— Давай, — сдалась Крессида, потому что никогда не могла устоять перед уговорами продавцов — это было еще одной ее слабостью. — И ореховые пирожные.

На залитой солнцем улице она увидела мужчину и мальчика, которые топтались в двадцати ярдах от магазина. Подойдя к ним, Крессида сказала:

— Простите, я знаю, что показалась вам немного странной, но поверьте мне, я нормальная. Мой дом вон там, напротив, выходит на лужайку.

— Вы ведете себя как опытный контрразведчик. — Мужчина предпринял слабую попытку пошутить, когда Крессида внимательно посмотрела сначала в одну сторону, потом в другую, прежде чем отпереть изумрудно-зеленую дверь.

— Тед довольно обидчив. Мне бы не хотелось, чтобы передо мной закрылись двери единственного магазина во всем поселке. Проходите, моя мастерская в конце коридора.