Татьяна Тронина - Девушка на качелях

– У меня больше никого нет… потому что отец… – подавленно пробормотала Агния.

– Агния, ваш брат – мужчина! Он сам уже должен со всем справиться! Господи, да что ж у нас в стране за женщины такие живут… Вы же сами портите, балуете наших мужчин! Лишаете их воли, инициативы! Ну подумаешь, не поступит ваш Илюша в этом году… так вся жизнь впереди! Не в этом году, так в следующем поступит! Все равно ему в армию не идти, чего ж вы так за него трясетесь?..

Агния схватилась за голову. В чем-то Галина Георгиевна была права, конечно…

– Агния Борисовна! Вы добрая женщина, – жестко произнесла завуч, глядя на Агнию сквозь очки. – Поэтому вы не можете быть учителем. Я вас сегодня в школу звала, у нас недокомплект… Но я была не права. Беру свои слова обратно. Пусть хоть сто раз недокомплект, но вы – слишком, слишком добры! У вас все дети – замечательные! Уси-пуси! Да вы погубите их всех! Не лезьте вы не в свое дело! К такой работе, как наша, надо с холодной головой подходить. А в вас столько романтизма, столько сентиментальности… иллюзий столько! Ужас-ужас-ужас.

Агния молчала.

«А ведь она права. Да, она права!»

– В общем, Агния Борисовна, вы на меня не обижайтесь. Я вам сказала, что думаю. Горькая правда лучше сладкой лжи. Учительница из вас – никакая. Так что занимайтесь тем, чем вы там сейчас занимаетесь. Поверьте моему опыту, я не со зла это все говорю.

– А… а Илья? – прошептала Агния.

– А с Ильей все будет в порядке, – уже спокойно, даже доброжелательно произнесла Галина Георгиевна. – Он очень талантливый мальчик. Возможно, он гений. Это редкость, когда человек столько знает. Словно Бог ему все это на ухо нашептал. Они в нем, эти знания, уже есть. Полжизни по больницам, все из книжек… до всего своим умом… Он справится сам. Не знаю, справится ли со всем этим его мать – уж больно надорванная она женщина… Вы ее хорошо знаете?

– Так, не очень, – подавленно произнесла Агния.

– По-моему, она алкоголичка. Сына с того света вытащила, а сама…

– Кира – алкоголичка?!

– А вы на ее лицо смотрели? Ах, Агния Борисовна, какая ж вы далекая от жизни… Кира – алкоголичка.

Агния после всех этих событий даже не знала, плакать ей или радоваться. Но на Галину Георгиевну не обижалась – в словах пожилой учительницы была своя правда.

«Я не знаю жизни… Она права! И отец, в общем, тоже был прав, когда называл меня «старой девой». Я как-то неправильно обо всем рассуждаю… Мне нельзя преподавать. Мне надо замуж, – вдруг подумала Агния. – За человека, который бы думал за меня!»

Мысль о муже, о человеке, который бы направлял ее, сдерживал бы ее глупые порывы, раньше никогда не приходила в голову Агнии. Но сейчас вдруг показалась верной и привлекательной.

Муж. Сильный человек! Рассудочный, рациональный. Вот кто ей нужен! А то ведь и вправду она живьем сдерет с себя кожу – ради кого-то, кто неизвестно, отплатит ли ей добротой…

Телефонная трель. Наверное, кто-то там, наверху, услышал о желании Агнии… Потому что на экране телефона высветилось имя абонента – Эдуард Орехов.

– Алло?

– Агния, это я, Эдуард. Ты где?

– Уже подхожу к дому.

– Отлично. Я сейчас буду. Надеюсь, ты этим вечером ничем не занята? – с подозрением спросил Эдуард.

– Ничем… – Агния невольно улыбнулась.

– Может, сходим в ресторан? Я голодный как не знаю кто… Или еще вариант – идем ко мне домой, и ты готовишь мне ужин. Как? – осторожно спросил он.

«Я ему нравлюсь. А он – серьезный и добрый. Лучше я никого не найду…»

– Второй вариант, – ответила Агния. – Я готовлю тебе ужин.

Кажется, Эдуард там, на другом конце виртуальных проводов, едва слышно, с облегчением перевел дыхание.

– Отлично. В восемь – у меня.

Агния нажала на кнопку отбоя. Этот короткий диалог, в котором не было почти ни одного лишнего слова, очень сильно подействовал на нее. Орехов – как Рауль, решительный и отважный! Сильный и нежный. Нет смысла прятаться от него.

…Собираясь на свидание, Агния окончательно поняла, что лаконизм, простота – это ее изюминка. В черных узких брючках, белой водолазке, в короткой осенней куртке, накинутой на плечи, в туфлях на высоком узком каблуке (зачем напяливать сапоги, если от подъезда до подъезда – всего два шага!), Агния выглядела как-то «французисто», что ли… И еще эти светлые, короткие, словно растрепанные ветром волосы, и бледное, с идеально гладкой кожей лицо… Хотя, говорят, француженки давно подрастеряли свой шарм.

«Это же надо – лишь в тридцать четыре года понять свой стиль, стать женщиной – во всех смыслах…» – подумала Агния, разглядывая себя – с жадностью, удивлением, грустью.

Эта красота не должна пропасть. Надо отдать все Раулю… ой, то есть Эдуарду Орехову. Да, решено! Она слабая женщина, и пусть по жизни ее ведет сильный мужчина!..

…Орехов распахнул дверь – в джинсах, босиком, черной майке-борцовке.

– Привет! – пробормотал он и, перед тем как обнять Агнию, быстро оглядел ее всю, с ног до головы, и в глазах его отразились те самые чувства, коих она ждала от него, – восхищение, преклонение, восторг. Причем не тот мальчишеский, щенячий восторг, которого легко добиться и который так же легко потерять, а другой – немного мучительный, тяжелый, мужской. Который дорогого стоит… Именно этого восторга Агния ждала, и она его получила сейчас сполна.

– Привет! – завороженно отозвалась она.

– Какая ты… никак не могу привыкнуть! – Эдуард обнял ее – сильно, порывисто, словно желая втиснуть Агнию в свою грудную клетку, ладонью смял ей волосы на затылке… Потом поднял ее лицо и поцеловал. Поцелуй был долгим, томительным – во время его Агния услышала стремительный стук сердца Эдуарда, почувствовала, как мощно перекатываются потоки крови в его артериях…

– Ты… ты говорил, что голодный?.. – попыталась она напомнить о цели своего визита. Ее ведь просили приготовить ужин.

– Да, я очень, очень голодный, – пробормотал Эдуард. Одной рукой он бросил курточку Агнии на вешалку, другой подхватил саму Агнию, поднял вверх, словно размазывая девушку по своему телу – у Агнии даже дыхание перехватило. Она еще никогда в жизни не чувствовала столь сильных мужских объятий. Ладно, бог с ним, с ужином. Она знала, на что идет.

Орехов перехватил ее другой рукой под колени и на руках внес в комнату. Краем глаза Агния успела заметить вполне приличную, даже очень стильную обстановку и так же – краем сознания – не могла не вспомнить другую комнату, где царили бардак и разорение и где ее обнимал другой мужчина…

Туфли были отброшены в сторону, водолазка хоть и аккуратно, но стремительно сдернута, равно как и брюки… Через пару мгновений девушка уже лежала голой спиной на холодном постельном белье, и ей не хватало дыхания – от поцелуев и от того, что Эдуард навалился на нее всем телом.