Татьяна Тронина - Девушка на качелях

Агния как будто в первый раз увидела Свету.

И это вскользь оброненное – «мама умерла пять лет назад»… И сколько ей, Свете? Всего лишь тридцать шесть.

– Что ты так смотришь на меня? – резко спросила Света.

– Я… я все время думаю… когда вижу тебя… Ты… была любовницей моего отца? – спросила Агния.

Света вытаращила глаза – и без того огромные, темные, подведенные резко черными тенями, уходящими к вискам. Глаза – это все, что напоминало о Нефертити, с которой когда-то сравнивали эту женщину.

– Да. Была! – выпалила Света. – А что? Ты меня осуждаешь? Ты об этом хотела поговорить? Ну так знай – я была любовницей твоего отца!

Агния помолчала.

– А почему ты спрашиваешь об этом? – нервно произнесла Света. – Почему, почему?

– Потому что он всех сделал несчастными, – мрачно, спокойно ответила Агния. – Всех женщин, которые были с ним рядом.

На лице Светы отразилось изумление, потом она вдруг расслабилась, закрыла глаза – и засмеялась с каким-то облегчением даже.

– Да, это так… Боже, как ты права! – Света открыла глаза, придвинулась ближе. – Агния! Как жаль, что мы не поговорили с тобой об этом раньше… Но мне казалось, Борис убьет меня, если я стану болтать о его тайнах… А ты сама все узнала, да? Сама?

– Нашла документы, – кивнула Агния. – Рылась в тайнике у отца.

– Ах, молодец, девчонка! – звонко, переливисто, истерично, так, что у Агнии заложило уши, снова засмеялась Света. – Ну да… Только так и можно узнать правду… Сам-то Борис никогда ни в чем не признается!

– Отец говорил, что мама умерла от сердечного приступа. Я подозревала, что это он довел ее… И хотела знать правду. Но я не думала, что все настолько… настолько ужасно. Никакого сердечного приступа не было, мама повесилась – из-за отца, я теперь знаю.

– Да, твоя мама повесилась из-за Бориса! – с исступленной радостью закивала Света. – Он ее довел! Но раз ты все знаешь… Зачем ты пришла ко мне?

– Я хочу знать подробности.

– Да. Да. Подробности! Точно. Я тебе все расскажу. Все, все! И мне плевать, что будет… Ты пьешь? У меня есть водка. Ну немножко, глоточек!

«С утра – водку?» – тяжело задумалась Агния.

– Ладно. Давай. Только рюмку, не больше.

– Отлично! Я знала, что ты мировецкая девчонка… Ух, как мы могли бы дружить все эти годы! – Света, сверкнув темно-желтыми коленями, бросилась на кухню, вернулась с передвижным столиком, на котором была бутылка водки, рюмки и кольцо краковской колбасы. – За нас.

Они чокнулись, выпили.

Света принялась ожесточенно пилить колбасу, произнесла сдавленным голосом:

– На вот, закусывай… кружочек… открой рот. Ам! Супер. Ты молодчина. Так вот… Твой папаша – кобель тот еще. Хотя это теперь не так называется. Знаешь как? – Света уставилась на Агнию огромными черными, лихорадочно блестящими глазами.

– Как?

– Он – альфа-самец. Да-да-да, так это называется – хочешь, почитай потом в Интернете, там много статей на эту тему. Я читала – все правда! Это термин из мира животных пришел. Вот, например, шимпанзе…

– Кто?

– Шимпанзе, обезьяны такие… Короче, стая обезьян. У них вожак, этот самый альфа-самец. Первый, значит. И все у него в подчинении. Все самки его, дети его, не дай бог кто против него выступит. Жрет первый, самое лучшее, остальным достаются объедки… Так вот, и мужики такие есть, в мире людей. Они должны быть первыми, они должны быть главными – хоть трава не расти! – неистово закричала Света. – И вот твой отец – такой. И с возрастом только хуже… Я ведь в дочки ему годилась, понимаешь? Я как ты – всего лишь на два года старше тебя!

– Зачем же ты связалась с ним?

– Так попробуй ему откажи! У них же обаяние, у этих альфа-самцов! Они прут как танки! Они – настоящие мужики. Но запомни, Агния, нет ничего хуже настоящего мужика, потому что настоящий мужик озабочен только собой, только тем, насколько он настоящий ! Какой он стопроцентный! Ему нужно постоянное подтверждение, что он настоящий! И вот он, старый козел, вечно молоденьких себе заводит, вечно хорохорится…

Агния молча кивнула.

– Сколько твоя мама от него страдала… Нет, я так понимаю, он по любви на ней женился. Он ее любил – по-своему. И он не злой, Борис-то… Он просто альфа-самец! А мама твоя не могла смотреть на его измены сквозь пальцы, страдала очень.

– И что было?

– Чего было… Гулял он всегда, я так понимаю. А лет восемнадцать назад Борис влюбился. О-очень сильно! В эту…

– В Киру, – подсказала Агния.

– Точно! Ну ты молодчина, и про Киру знаешь… Короче, она тогда была еще красивая. Эффектная такая, юная. Кудри до попы, бюст пятый номер, все такое… В общем, отец бросил твою мать, ушел к Кире.

– Бросил? – прошептала Агния.

– Что? А, ты ж не знаешь, ты в отъезде была… – Света подлила еще водки в рюмки. – За нас… Оп! И закусывай, закусывай! Короче, тебя он отправил в лагерь, от матери ушел к Кире. Жениться на ней собрался – вот на него как сильно ее пятый номер подействовал! А мать твоя возьми и повесься… Ужас. Похороны и тэ дэ. А аккурат после похорон Кира заявляет Борису: «Милый, я беременна». Он ей: «Делай аборт!»

– Почему? – шепотом спросила Агния. – Почему он так ненавидит детей?

– А зачем ему дети? Ему тебя хватало. Девочку он еще терпел, но если мальчик… А так потом и вышло – у Киры мальчик родился.

– Чем же ему мальчик не угодил?!

– Соперник, – веско произнесла Света. – Молодой самец. Борька на дух юнцов не выносит, лютой ненавистью их всех ненавидит! Они же кто, по сути? Конкуренты! Я об этом как прочитала в Интернете – много, много всяких психологических сайтов, – так сразу поняла про Борьку. А Кира от аборта отказалась. И они тогда страшно, страшно разругались – Кира и Борис. В общем, никакой свадьбы не получилось. А тут ты из лагеря вернулась… Как будто и не было ничего.

Агния потерла виски. О чем-то подобном она могла догадаться сама, представить, что происходило тогда, восемнадцать лет назад.

– Света, ты при этом присутствовала?

– Да. Ну, почти при всем. По крайней мере, финал истории произошел на моих глазах. Я тогда только школу окончила, выпускные сдала. Подала документы на вечернее, а сама в контору твоего отца устроилась, секретарем. При мне он уже сходился-расходился, жену хоронил – маму твою то есть.

– А… ты?

– А я в него влюбилась. Где-то с сентября у нас начался с Борей роман.

– Маму похоронили в начале августа, а в сентябре у него новый роман… – сдавленно прошептала Агния. – Скотина… Гад!

– Он альфа-самец. Что ты от него хочешь? – Света ожесточенно пилила колбасу, сдирала с нее оболочку. – Что, он будет траур носить, переживать? Нет, ему некогда. Он же должен постоянно свою мужественность доказывать! Ты меня извини, но как любовник он очень даже…