Татьяна Тронина - Девушка на качелях

– Погоди… ты что, влюбилась? – с тоской спросила Инга. – В того доктора? И что, у вас все серьезно?

– Ни в кого я не влюблялась! Я о Марине. Ты знаешь, я о ней все время думала… Она мне казалась моим отражением. Моей судьбой. Я не ее искала – себя…

Агния вкратце рассказала подруге историю, произошедшую много лет назад. Но Инга уже слушала невнимательно, она сосредоточилась лишь на одной мысли – у Агнии был роман. Нет, Инга не ревновала Агнию в прямом смысле – просто она не хотела, чтобы в этой жизни что-то менялось. Они – две подруги, совершенно свободные, вместе ездят на экскурсии, ходят в кафе… А тут – какой-то роман с невероятной предысторией, любовь, страсти-мордасти. Этак у Агнии не останется время для нее, Инги!

Агния буквально кожей ощутила недовольство, исходившее от подруги.

– …ладно, я поняла. Ты ее нашла, эту Марину, – выслушав Агнию, мрачно сказала Инга. – Она жива. Слава богу! Ну и что теперь?

Агния не ответила. Она сама не знала, что теперь будет.

– Дорогие друзья, мы прибыли! Выходим из автобуса, собираемся у кассы! – объявила экскурсовод. Автобус с пыханьем остановился, распахнул двери.

– Ладно, потом поговорим еще, – буркнула Инга. – Заметь, я ничего не имею против любви, против того, чтобы у тебя были романы, и тэ пэ… Я и сама собираюсь выйти замуж – лет через пять, может. Но сейчас – рано! Рано об этом думать!

«Тебе всегда будет рано…» – подумала Агния без всякого раздражения. Она понимала Ингу и поэтому нисколько не сердилась на нее. В сущности, она сама, Агния, была как Инга.

…Вечером автобус отвез экскурсантов в ту же гостиницу.

Инга с Агнией ужинали в кафе.

– Зря ты это затеяла… Это ведь тебя не касается, – вещала Инга. – Сама подумай – Марина не хотела, чтобы ее искали. А тут ты – разбередила ей всю душу!

– Она даже не спросила, жива ли ее мать!

– Значит, не нужна ей мать. Господи, Агнета, я тебя совершенно не узнаю – ты так изменилась, и в худшую сторону… Ты ведь была другой, нормальной! Вот что любовь с людьми делает…

– Ладно, забудь. Забудь обо всем, что я тебе рассказала, – не выдержала, сдалась Агния. – Все равно у меня, наверное, ничего не выйдет с тем доктором… ты думаешь, почему еще я из дома сбежала? Не только из-за отца… Я сбежала от Гриши! Я сбежала потому, что не верю, что буду хоть когда-нибудь счастлива…

– А счастье – это не главное! – обрадованно подхватила Инга. – Вспомни, как там у поэта – на свете счастья нет, а есть покой и воля… Недаром твоя Марина от этой любви в монастырь сбежала!

После ужина отправились в номер, спать. Инга заснула моментально, Агния же ворочалась с боку на бок на соседней кровати.

В самом деле, зачем она ввязалась в эту историю? Зачем ей понадобилось искать Марину? «Она казалась моим отражением!» Нет, нет, что-то не то, не так…

«Может, я искала ее потому, что не хотела считать Гришу злодеем? – вдруг подумала Агния и села на постели. Потерла виски. – Я хотела оправдать его – ради себя. Хотела доказать себе, отцу, всем, что он не убийца. Что я имею право любить его!»

Эта мысль поразила Агнию. Она сама боялась себе признаться, что она была не просто влюблена… Она – любила. Любила своего Гришу.

Раннее утро. Экскурсанты позавтракали, собрали вещи и стали подтягиваться к автобусу – предстояла еще одна, последняя поездка – в Переславль-Залесский. А вечером автобус возвращался в Москву.

Агния с Ингой покинули свой номер, спустились в холл.

– Только бы дождя не было – вон какие тучи! – забеспокоилась Инга, глядя в окно.

Агния не успела ей ответить – у дверей, на диване, сидела… Марина. Она поднялась навстречу Агнии. Марина была одета по-походному – длинная черная юбка, тяжелые мужские ботинки, серая спортивная куртка, за плечами – рюкзак. Голова Марины была укутана в черный же платок, делавший ее лицо еще более длинным, узким – и так странно выделялись на этом бледном лице густые брови…

– Агния! – громко, хрипло позвала Марина.

– Марина, это ты… – растерялась Агния. – Как ты меня нашла?

– А чего искать… – пожала плечами Марина. – Тут одна гостиница, туристов в ней всегда селят. Ну чего, поехали?

– Куда? – опешила Инга (она уже догадалась, кого они встретили в холле).

– В Москву, – ответила Марина. Сердце у Агнии так и забилось…

– В какую Москву, у нас еще целый день экскурсий! – возмутилась Инга. – Агнета, ты же не хочешь меня бросить?

– Инга, прости. Встретимся потом, – не раздумывая, произнесла Агния. – Марина, а как мы правда до Москвы поедем?

– Тут вокзал недалеко, экспресс до Москвы. В десять отправление. Еще успеваем билеты купить.

Они успели. Правда, билеты оказались неожиданно дорогими – как для Агнии, так и для Марины. Только в вагон первого класса – дешевые были уже распроданы.

Но в этом был и плюс – ехали с комфортом, на мягких креслах, сидя друг напротив друга, за откидным столиком.

Первое время Марина молчала, разглядывая Агнию.

– Не помню тебя. Не помню, и все тут, – наконец решительно произнесла Марина.

– Столько лет прошло… – кивнула Агния. – Марина… Марина, а почему ты все-таки решилась ехать в Москву?

– Я с матушкой Маргаритой вчера беседовала. Она говорит – нехорошо, коли из-за меня люди до сих пор страдают. Надо съездить, успокоить всех. Пусть видят, что жива-здорова. Съезжу да вернусь. Хотя ой как неохота… Но надо. Надо, сама понимаю. Вот и матушка сказала, что не напрасно меня столько лет в послушницах держала, что не все дела я в миру закончила… А что, тетка у меня живет, что ли?

– Да, в той же самой квартире. А мама твоя умерла. Года через два после твоего исчезновения.

– Не удивляюсь. Уж так, как она пила… – махнула рукой Марина.

– Думали, что ты утонула. Опознали и похоронили.

– Кого?! Я ж вот, живая… – усмехнулась Марина. – Наверное, нашли кого похожего. Я ж, Агния, сказала матери – уйду в монастырь, буквально. Надоела мне эта жизнь… И ушла! А она, видно, спьяну и запамятовала.

– Ужас… – потрясенно прошептала Агния. – Ты ей говорила про монастырь?

– А то. Записку оставила. Написала на открытке – той, что давеча ты показывала. Все честь по чести объяснила, даже, можно сказать, адрес указала! Думала – надо будет, так сама найдет. А меня за самоубийцу сочли… Ох, я бы такой грех на душу не взяла! Смертный же грех… – Марина перекрестилась, вздохнула.

– Наверное, мама твоя искала тебя… А через три недели после твоего исчезновения обнаружили труп девушки в реке. И мама твоя как будто узнала тебя…

– Тетку бы на опознание позвали! – с досадой воскликнула Марина, хлопнув рукой по колену. – Вот люди!

– У Лидии Трофимовны в то время у самой горе случилось… она не могла.