Сесилия Ахерн - Время моей Жизни

Мне не хотелось, чтобы Жизнь ехал со мной, но он настаивал, а я так жаждала побыстрее убраться оттуда, что и против бенгальского тигра не возражала бы в качестве попутчика.

— Заслужила. Я же соврала.

— Я не о том. Твой отец несправедлив к тебе.

Я не ответила.

— Куда ты решила направиться?

— Прошу тебя, я не в силах вести психологические беседы.

— Но машину-то ты в силах вести? Ты пропустила нужный поворот.

— Черт.

— И теперь, я так понимаю, мы едем в Уэксфорд?

— Нет, мы едем домой.

— А как же великая любовь?

— Разбилась о суровую реальность.

— Это как понимать?

— Он изменился, мне тоже надо меняться.

— И ты позвонишь Дону?

— Нет.

— А, ты и для него теперь недостаточно хороша. И вообще ни для кого.

Я промолчала, но мысленно сказала «да».

— То, что говорил твой папа, — это неправда, знаешь ли.

Я промолчала.

— Да, признаю, и я тоже, наверное, был не прав, когда вышел из себя и наговорил тебе всякого.

Я искоса глянула на него.

— О'кей, я точно был не прав.

— Это что, извинение?

— Нет. Я и сейчас считаю, что нельзя было бросать работу, не найдя сначала другую. Но в остальном я был не прав, и твой отец тоже.

— Я не смогу платить за квартиру. Не уверена даже, что мне было бы чем заплатить за бензин, соберись мы все же поехать в Уэксфорд на этой ржавой железяке. У меня нет денег заплатить Дону за ковер, а я безусловно собираюсь это сделать. Конечно, мне надо было сохранить работу. И подыскивать другую, получая там свою зарплату. Вот что надо было сделать. Так поступают нормальные, ответственные люди.

Он ничего не ответил, а молчание — знак согласия. Поскольку я не следила за дорогой, то снова свернула не туда и теперь совершенно не понимала, где мы. Попробовала развернуться обратно, но запуталась еще больше. Мы заехали на частную дорогу, вернулись на шоссе и встали у обочины. Я опустила голову на руль и честно признала:

— Я запуталась.

Жизнь нежно погладил меня по макушке и негромко, но твердо сказал:

— Не переживай, Люси, ты выберешься, и я здесь, чтобы помочь тебе.

— У тебя есть карта? Потому что запуталась я в географическом смысле.

Он быстро убрал руку с моей головы и заглянул мне в лицо:

— У тебя усталый вид.

— Я мало спала сегодня ночью.

— Это лишняя информация. Давай я поведу.

— Нет.

— Люси, пусти меня за руль. А сама ложись назад и поспи.

— Да там руку-то не вытянешь, не то что ногу. Как я там посплю?

— Не важно, просто отдохни.

— А ты умеешь водить?

Он полез в карман, извлек свои бумаги и протянул их мне. Но я отказалась читать — слишком устала.

— Здесь сказано, что я имею право управлять любым транспортным средством, если это необходимо для сохранения и безопасности твоей жизни.

— Любым?

— Абсолютно.

— Даже мотоциклом?

— Даже мотоциклом.

— И трактором?

— И трактором.

— А квадроциклом?

— Любым транспортным средством.

— И кораблем? Ты умеешь водить корабли?

Он только устало на меня поглядел, и я сдалась.

— Отлично. Себастиан в твоем распоряжении.

Я перебралась на заднее сиденье, а Жизнь сел за руль.

Проснулась я потому, что у меня страшно затекла шея. Кроме того, болела голова, она упиралась в холодное стекло и тряслась и стукалась при малейшей неровности на дороге. За окном было темно. Жизнь громко распевал что-то вместе с радио.

В июне темнеет около десяти, а из Глендалоха мы выехали в начале девятого. Нормальной машине нужно никак не больше часа, чтобы добраться оттуда до моего дома, но даже Себастиан в силах преодолеть это расстояние за два часа. Тогда почему такая темень? Мы явно едем уже дольше часа, а никаких огней нет даже вокруг дороги, и мы безусловно не в Дублине.

Тут мы остановились, но двигатель работал. Жизнь достал айфон и изучал навигатор. Похоже, он во всем решил разобраться без посторонней помощи, и мы снова двинулись в путь, быстро увеличивая скорость. Я наклонилась к нему и спросила прямо в ухо:

— Где мы?

— Господи! — Он аж подпрыгнул от неожиданности. Машину занесло, он ненадолго потерял управление, потом резко вывернул руль, мы благополучно избежали попадания в кювет, но зато вместо этого прямиком выехали на встречную полосу. Я была пристегнута, но, несмотря на это, меня мотнуло как тряпичную куклу, потом я как следует приложилась к спинке переднего сиденья, а потом мы уткнулись носом в дно придорожной канавы. И все вдруг стало тихо, не считая того, что Джастин Бибер пел про свою детку, детку, детку.

— О-хо-хо, — сказал Жизнь.

— О-хо-хо, — откликнулась я и попыталась отстегнуть ремень безопасности, чтобы он не перерезал меня напополам. — О-хо-хо? Мы угодили в кювет, мы неизвестно где, и это «о-хо-хо»? О чем ты думаешь, интересно?

— Ты меня испугала. — Он был уязвлен. — И мы не неизвестно где, а в Уэксфорде. — Он обернулся ко мне. — Сюрприз. Я решил помочь тебе обрести мечту.

— Поэтому мы улетели в кювет.

— Забавно, верно? — Он нервно теребил в руках телефон.

Ремень никак не хотел отстегиваться, а мне было очень неудобно сидеть головой в стекло, и ничего забавного в этом я не находила.

— Ты можешь нас отсюда вызволить?

Ремень наконец отстегнулся, и я смогла чуть-чуть расширить обзор. Где-то вдали, судя по всему, стоял дом — в окнах горел свет.

— Я не могу развернуться в канаве. По крайней мере, на твоей машине. Думаю, дело в том, что я слишком рано свернул с шоссе. Так, давай-ка посмотрим… — Приборматывая себе под нос, он снова принялся сверять наше местоположение со спутниковым навигатором.

Мне удалось немного приоткрыть дверь — что-то удерживало ее снаружи. На улице было совершенно темно, и я опустила стекло, чтобы выглянуть на волю. Оказывается, там валялось срубленное дерево, оно-то и заблокировало дверь. Что же, попробую выбраться через окно. Я ухватилась за крышу машины и повисла в самой неудобной позе, потом решила подтянуться, чтобы вытащить ноги, но это была неудачная мысль — руки соскользнули, и я полетела на сухие острые ветки, и это было чрезвычайно, прямо-таки чертовски больно. Силчестеры не плачут, но иногда Силчестеры ругаются на чем свет стоит. Дверца машины хлопнула, и я увидела силуэт Жизни, который стоял на краю канавы и протягивал мне руку.

— Ты в порядке?

— Нет, — процедила я сквозь зубы. — Как ты вылез из машины?

— Просто вышел через другую дверь.

О… как-то я об этом не подумала.

Жизнь ухватил меня за руку и вытащил из канавы.

— Ты что-нибудь сломала? — Он повертел меня и пощупал руки-ноги. — Кроме дерева, я имею в виду.

Я проверила — вроде бы все гнется. Попрыгала — ничего не отваливается.

— Ну, если ты можешь так бодро двигаться, то все в порядке. Физически ты здорова.